Оливия Гейтс - Повелеваю - стань моей!
Наконец ему удалось взять себя в руки. Он не позволит ей выставить себя дураком. Она станет его женой, но как только он получит от нее наследника и удовлетворит свою похоть, то и близко к ней не подойдет.
Шехаб вызывал в ней вихрь таких чувств, о которых Фара прежде не имела никакого представления. Каждое его прикосновение доказывало ей снова и снова, что путешествие в неизвестный до встречи с ним мир отношений мужчины и женщины только начинается и ему не будет конца. Раньше она и предположить не могла, что мужские пальцы, лишь лаская ладонь женщины, способны заставить ее изнемогать от желания.
— Никогда бы не подумала, что руки можно назвать эрогенной зоной, — пробормотала Фара.
— Для меня это тоже неожиданность. — ответил Шехаб с такой улыбкой, от которой у нее закружилась голова, а сердце стало биться с удвоенной силой.
Шехаб был откровенен в своих чувствах, и это разжигало пожар ее страсти еще сильнее.
Прошло уже двенадцать часов с момента их встречи, и почти все это время они разговаривали, расставшись лишь на некоторое время, когда она захотела переодеться и немного освежиться. Чуть позже то же самое сделал и Шехаб.
За время, пока его не было, она наконец полностью осознала, что летит на остров к мужчине, с которым знакома всего половину суток. После того как Шехаб добился ее согласия, Фаре показалось, что в нем произошла какая-то едва уловимая перемена, но это длилось мгновение.
— Кстати, пристегнись, мы почти на месте.
Фара посмотрела в иллюминатор. Самолет снижался, приближаясь к острову, по форме напоминающему неровный полумесяц. В лучах солнца поверхность моря, окружавшего его со всех сторон, блестела как серебро.
— Это же настоящий остров! — ахнула Фара.
— А я что говорил? — Шехаб усмехнулся и шутливо добавил: — Часть суши, со всех сторон окруженная водой. Разве ты не изучала в школе географию?
Фара с улыбкой толкнула его в бок.
— Не думала, что он такой большой, представляла себе крошечный островок, какие обычно предлагают для продажи в Интернете. И какова его площадь?
— Около ста пятидесяти квадратных миль.
— Больше, чем Мальдивские острова?
— Ну вот, оказывается, географию ты все-таки изучала.
— Изучала, да не выучила. Просто Билл недавно включил их в состав своей судоходной империи.
Лицо Шехаба вроде бы не изменило своего выражения, но оно словно застыло. Нечто подобное случалось каждый раз, когда она упоминала имя Билла. Неужели Шехаб в курсе ходивших о ней слухов?
Нет, он не должен об этом знать, успокоила себя Фара. В любом случае, когда вернется домой, она скажет Биллу, что больше не будет притворяться его любовницей. Можно, конечно, все рассказать Шехабу, но тогда придется объяснять ему подоплеку всей истории, а эта тайна принадлежит не только ей. В общем, как бы ни хотелось узнать причину неприязни Шехаба к Биллу, Фара решила этот разговор отложить.
Она еще раз выглянула в иллюминатор, и ее мысли сразу же переключились на другое.
— Мы что, собираемся приземлиться прямо на острове? — не поверила она, так как самолет уже заходил на посадку.
— А что в этом такого? — недоуменно поднял брови Шехаб.
— Мне прекрасно известно, как сложно посадить самолет на таком ограниченном пространстве.
—Безусловно, — кивнул Шехаб. — Это требует виртуозного мастерства. И сейчас ты убедишься в этом сама.
Самолет приземлился так мягко, что Фара ничего не почувствовала.
— Классная посадка! — Она не скрывала своего восхищения. — Как будто мы от земли не отрывались. Твои пилоты — настоящие асы!
— Им это известно, но, если хочешь, я передам им твои слова.
— Да, пожалуйста.
Шехаб встал и протянул ей руку.
— Ну что, на свободу? Фара встала и поморщилась.
— Еще немного — и я окончательно бы приняла форму кресла, — потягиваясь и разминая затекшие мышцы, сказала она.
— А ведь я предлагал тебе воспользоваться кроватью. — Шехаб легонько ущипнул ее за щеку и наклонился к уху, щекоча своим дыханием. — Я знаю отличное средство, как размять затекшие мышцы.
Шехаб выпрямился и повел ее к выходу, не подозревая, какие волнующие образы вызвали его слова у спутницы.
Выйдя из самолета, Фара вдохнула сухой горячий воздух, обжигающий легкие. Солнце слепило глаза, привыкшие к искусственному свету, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы она смогла открыть их без риска ослепнуть.
Она-то думала, что при дневном свете красота Шехаба окажется не такой совершенной, как ночью. Однако в лучах яркого солнца он был так же красив, как и ночью. И казался ей божеством, сошедшим на землю, правда слегка обросшим во время двенадцатичасового перелета. Легкая небритость только добавляла суровости его лицу, покрытому бронзовым загаром. Глядя в его черные глаза, которые словно впитывали в себя солнечный свет, Фара подумала, что точно такие же, наверное, у самого повелителя ночи.
Фара считала себя привлекательной женщиной, но рядом с ним почувствовала себя чуть ли не дурнушкой, подавленная его совершенством, и засомневалась, что Шехаб мог ею увлечься. Она не успела расстроиться, так как он уже усаживал ее в пассажирское кресло черного блестящего вертолета. Сам он сел на место пилота.
Через несколько минут вертолет уже стрекотал над безлюдным песчаным островом и скалами у побережья.
— Ты можешь управлять вертолетом? — Фара в восхищении посмотрела на Шехаба.
— Увы, нет. Но я работаю над этим, — ответил он с самым серьезным видом.
Фара обиженно надулась, а Шехаб не выдержал и расхохотался.
— Почему ты всегда меня поддразниваешь? Ты ведь понял, что я хотела сказать.
— Понял, но это сильнее меня.
— Слушай, может, ты научишь меня управлять этой штукой? — оживилась Фара. — Я всегда мечтала научиться летать, но как-то не получалось.
— Научу. Обещаю. — Их глаза встретились. Ты будешь летать.
Шехаб вновь сосредоточился на управлении вертолетом, в то время как Фара старалась унять сердцебиение, потому что в его словах ей почудился вполне определенный намек.
Через десять минут Шехаб посадил вертолет на вымощенную брусчаткой площадку внутреннего двора особняка, который Фара видела из иллюминатора самолета. Особняк стоял недалеко от моря, со всех сторон окруженный пальмами.
— Жарко? — спросил Шехаб, когда они спустились на землю, и прижал ее к своему горячему телу.
— Вот сейчас — да.
Шехаб хмыкнул и повел ее к дому.
— Какой чистый воздух, — с наслаждением сделав глубокий вдох, заметила Фара. — Не то что в городе.
Дом Шехаба оказался под стать своему хозяину — величественный дворец, сочетающий в себе роскошь архитектурного зодчества Азии и утонченный вкус королевских дворов Европы.
