Шерил Вудс - Только не в восемь, дорогой
Барри погрузилась в подушки сиденья, тело Майкла прижалось к ней, но эта тяжесть была желанной. Ее руки скользнули под пиджак, чтобы ощутить тепло его тела под туго натянутой рубашкой.
– Я знал, что ты такая, – пробормотал он, прильнув к ее губам. – Я знал, что ты и лед, и пламень. Столько в тебе чувства! Ах, Барри!
Языком он пощекотал ей губы, обвел их, потом просунул язык в открывшийся ему с готовностью рот. Его рука нашла разрез сбоку на юбке и, нежно лаская ногу, медленно поползла вверх. Барри напряглась от томления и, может быть, немножко от страха. Штурм ее чувств, безусловно, увенчался полным успехом. Как далеко позволит она ему зайти, прежде чем его чары полностью овладеют ею? Так хотелось отдать себя на милость победителя, во власть чудесных ощущений, от которых загорается кровь…
Вежливое покашливание спасло ее от необходимости ответить себе на этот вопрос.
– Приехали, сэр, – бестелесный голос донесся до них по внутреннему переговорному устройству.
Майкл нехотя отстранился от нее. Он тяжело дышал, лицо раскраснелось от неудовлетворенного желания. Рука оставалась там, где была, – на внутренней стороне ее бедра. Он перехватил ее взгляд и смотрел на нее, не отводя глаз.
– У меня, наверное, жуткий вид, – буркнула Барри в растерянности, отводя глаза.
Он расплылся в улыбке:
– Ты выглядишь как женщина, которую только что поцеловали. Фоторепортерам будет чем поживиться.
Он начал вылезать из машины, придерживая открытую шофером дверцу.
Барри вцепилась ему в руку и потянула к себе.
– Майкл! – торопливо зашептала она. – Я не могу выйти в таком виде.
– Можешь, почему это не можешь? Ты выглядишь прекрасно.
Она странно посмотрела на него:
– Тебе и вправду все равно, что будут говорить?
– С какой стати я должен об этом беспокоиться? Я не стыжусь наших отношений. – Он пронзительно посмотрел на нее: – А ты?
– Нет. Ни чуточки.
– Тогда давай выйдем, и ты убедишься в том, зачем собрались сюда все эти люди.
Когда они вышли из машины, со всех сторон загорелись вспышки и несколько репортеров засыпали Майкла вопросами о приближающемся новом телевизионном сезоне. Он легко расправлялся с самыми каверзными из них. И вот наконец ему задали вопрос, не получит ли сериал «Снова до свиданья» больше времени на апробацию, чем обычно.
– Я много жду от этого сериала, – невозмутимо сообщил он, глядя на Барри. – Однако никакого предпочтения ему отдаваться не будет. Если он не оправдает надежд, я его сниму с эфира.
– А вы что думаете по этому поводу, мисс Макдоналд?
Несмотря на то что от заданного без обиняков вопроса внутри у нее все сжалось, Барри этого не показала.
– Думаю, что мистер Комптон – вице-президент компании. Он сделает то, что должен сделать. Иного я от него и не ожидаю.
– Браво, – шепнул он ей на ухо, так, чтобы никто из журналистов не услышал.
Они прошли по дорожке до входа в павильон «Дороти Чандлер», где в вестибюле вокруг столиков с шампанским и закусками толклись бесчисленные гости, угощавшиеся в ожидании концерта.
Они выбрали место с краю, встали и принялись наблюдать. Как и предсказывал Майкл, многие гости не только не пытались избегать слепящего света телекамер, а наоборот, не скрывали, что сгорают от желания дать интервью. Все держались в высшей степени благопристойно, но трудно было не заметить охватившей всех бушующей яростной конкуренции. Барри с Майклом хихикали, как детишки, заключали пари, кто выйдет победителем из следующей схватки.
Но как только Майкла заметили и узнали, их тоже захватил вихрь. Хотя о делах собеседники почти не упоминали, Барри легко догадывалась, что им нужно. Все они стремились воспользоваться краткой встречей в непринужденной обстановке, чтобы укрепить отношения с одним из влиятельнейших лиц в телеиндустрии. И она нисколько не ставила им это в вину. В таком бизнесе надо использовать любой благоприятный момент, когда бы и где бы он ни подвернулся. Судя по их напряженным, вопрошающим лицам, поворачивавшимся к ней, все были уверены, что она не упустит шанса и обеспечит будущее своему сериалу. Ей не нравилось, что они так думают, но это ее не раздражало.
Знали бы они, как мало у нее власти над Майклом, посмеивалась она про себя. Слышали бы их препирательства по поводу «Снова до свиданья», видели бы внесенные в сценарий изменения – они бы поняли, насколько принципиально Майкл избегает даже малейшего отступления от деловых отношений. Когда речь идет о принятии решений относительно ее сериала, можно подумать, что они враги – такое нетерпимое отношение к ней он демонстрирует.
Остальная часть вечера прошла как ускоренные кинокадры: концертные номера, остроумные пикировки и мучительные намеки на чувство. Майкл не упускал случая, чтобы не пожать ей руку или не пробежать пальцами по спине. Даже, казалось бы, совершенно поглощенный важным деловым разговором, он не забывал обжечь ее властным прикосновением, напоминая, что он ни на минуту не забывает о ней. Барри не могла не реагировать на это, даже если бы поставила такую цель. Ей было ясно, что Майкл Комптон хочет привязать ее к себе, и от его уверенной настойчивости перехватывало дыхание.
Но нужна ли она ему? Она сомневалась, сомневалась в том, что ему вообще нужна спутница жизни. Он наверняка из тех мужчин, которые разгораются только на одну ночь, и надо признаться: она собственными руками наталкивает его на такое именно приключение. Кончится интрижка – и он исчезнет, оставив ее одну, как очень часто оставлял отец ее маму.
Нечего и сомневаться, конечно, оставит. Вот сейчас он вовлекает ее в разговор, спрашивает ее мнение, уважительно выслушивает, смеется ее шуткам, а ведь она помнит, с какой легкостью еще недавно он обрушивался на нее, ставил на место… Когда речь идет о работе, он вовсе не уважает ее мнение.
Оба они слишком решительные люди, слишком упрямые и напористые, чтобы ужиться вместе. Возможно, если бы у них были разные профессии, они были бы идеальной парой.
Она без труда могла представить себе, как они до поздней ночи увлеченно разговаривают, соревнуясь друг с другом и оттачивая свой ум и острый язык, обсуждая все: от «звездных войн» до социальной сатиры популярного телесериала. Она представляла себе, с каким жаром они занимались бы любовью после таких оживленных споров, столкновений точек зрения.
Но это фантазия. В жизни все по-другому. Майкл спорит с ней даже о том, как должны вести себя придуманные ею персонажи, коверкает и портит ее замыслы. Не исключено, что это вообще кончится весьма печально, и Майкл поломает ей карьеру в тот самый момент, когда она с таким трудом добралась до вершины. Барри ненавидела его за это, хотя умом и понимала его правоту. А ведь это уничтожит их отношения.
Она вздохнула – пальцы Майкла коснулись чувствительной точки в самом низу ее позвоночника.
– Что случилось? – спросил он, заглядывая в ее растревоженные глаза.
– Ничего.
– Почему же мне не верится?
– Все превосходно, – храбро возразила она. – Мне очень хорошо.
– Но…
Она состроила гримаску, недовольная его проницательностью и настойчивым вниманием.
– Думаю, мне лучше поехать домой. Завтра трудный день.
Майкл улыбнулся.
– Правильно ли я почувствовал нотку доброты в конце этой фразы?
Она смущенно хмыкнула.
– О'кей. Рано или поздно, Барри Макдоналд, ты остановишься и перестанешь нестись как угорелая. И там, где ты остановишься, буду поджидать я.
– Это угроза?
– Нет, – ласково сказал он. – Обещание.
Глава восьмая
Как только был отснят последний кадр первого спектакля «Снова до свиданья» и затихли горячие аплодисменты, Барри с облегчением вздохнула и выскользнула из режиссерской. Все прошло весьма прилично, сегодня много лучше, чем накануне, во время генеральной репетиции. Зрители реагировали очень живо, смеялись именно там, где им положено было смеяться, и Мелинда была непревзойденной Карен Деверо. Даже если всех их ждет провал, она заработает себе репутацию как талантливая комедийная актриса, настоящая телезвезда. Барри в этом была совершенно уверена.
– Все прошло превосходно, – похвалила она усталых, буквально падавших актеров и съемочную группу, когда зрители разошлись. – На следующей неделе, после того как нас выпустят в эфир, предлагаю собраться у меня и отметить начало сериала. Вы это заслужили. Думаю, нас ждет успех.
– Даже в этот отрезок времени? – тихо спросила Даниель, с невинным видом посмотрев на нее.
Барри в недоумении вскинула брови. Не то чтобы ее особенно шокировал вопрос, заданный подругой, ее удивило то, что он был задан так бестактно, перед другими, да еще в тот день, который должен стать памятным для них для всех. А теперь вместо радости на лицах написана растерянность. Не часто приходилось ей видеть, чтобы Даниель так не к месту и так не вовремя высказывалась. Барри должна была немедленно исправить ее, по всей видимости, непреднамеренный промах.
