Валери Парв - План похищения
Он чуть не сошел с ума, видя, как она падает. Она выглядела такой беспомощной, что он хотел вырвать ее у брата, взять на руки и качать, как в люльке, пока она не придет в себя. В первый раз он почувствовал себя пленником. Но не Шейна и его банды. Хрупкой красавицы со стальным сердцем.
Она должна быть последней женщиной, к которой он будет чувствовать что-то подобное, подумал Бен. Своей смелостью Мэган напоминала ему его покойную невесту Марину. Позволить себе заботиться о ней — напрашиваться на неприятности.
Если Мэган попыталась проделать отвлекающий маневр, то он скорее навредил, чем помог. Бена отвели обратно в крошечную комнату Молли и избили, потому что он сопротивлялся, когда его привязывали.
У него теперь все болело. Запястья горели там, где он натягивал веревки, ребра горели и дергали, будто кто-то прыгал на них. Но он старался не обращать внимания на свое избитое тело. Он волновался за Мэган. Как она там?
Конечно, ее обморок был настоящим. Он бы отдал все, чтобы узнать, что с ней все в порядке.
Мэган готовила завтрак. В кухню вошел Шейн.
— Ты бы отдохнула, — сказал он с сочувствием.
Заставить себя отдыхать вчера было мучением, но по крайней мере Шейн не допрашивал Николаса. После ее обморока брат перестал возражать, чтобы Молли оставалась у подруги, пока Мэган не будет чувствовать себя лучше.
— Мне нужно что-то делать, или я сойду с ума, — возразила она.
Мэган взяла тарелку и хотела уже отнести завтрак принцу, но Шейн грубо остановил ее:
— Я возьму это. А для нашего королевского гостя подойдут кофе и хлеб.
— Без проблем, — сказала она, подавив разочарование, которое готово было вырваться наружу, когда она подумала, что может не увидеть Николаса сегодня утром. Ей нужно было удостовериться, что с ним все в порядке. Нежность и волнение охватывали ее при мысли о нем.
— Дейв позаботится о нем, — повторил он. — Он вчера переодел его в повседневную одежду. — Шейн самодовольно взъерошил волосы. — Готов поспорить, что его величество в первый раз почувствовал грубую одежду на своей изнеженной коже. Это лишний раз напомнит ему, что он не лучше, чем все остальные.
Значит, они издевались над ним, подумала она, и ее сердце сдавило от боли.
— Дейв ведь не причинил Николасу вреда? — с надеждой спросила Мэган.
— Почему ты так волнуешься? Не утруждайся, я знаю ответ. Ты всегда была неравнодушна к королевской семье, даже когда мы были детьми.
— Они сделали нам много хорошего.
Его губы искривились.
— Они сделали много хорошего для себя, теперь наша очередь. Ты не хочешь для своей дочери чего-то большего, чем то, что у нее есть? — Широким жестом он обвел скромную обстановку, которая окружала их.
— Конечно, хочу. Но не таким способом, — ответила Мэган.
— Но другого способа нет, — уверенно сказал он, взяв тарелку, которую она приготовила для Николаса, и сел за кухонный стол есть.
В растерянности она посмотрела вокруг и взяла железный кофейник и две чашки.
— Ничего, если я налью Дейву кофе?
Шейн кивнул:
— Он наверняка тоже проголодался.
Она нашла Дейва у окна. Он смотрел на лес. Струйки утреннего тумана за окном просачивались сквозь деревья. Дейв казался бледным. Когда она спросила, все ли с ним в порядке, он кивнул, не сказав ничего.
— Похоже, скоро будет тепло, — сказала Мэган, наливая кофе в одну из чашек. Он был таким высоким и широкоплечим, что рядом с ним она чувствовала себя ребенком. Дейв был примерно ее возраста, но не получил достаточного образования. Он старался говорить мало, и потребовались недели, прежде чем она узнала, что он заикается.
Дейв взял кофе с благодарным ворчанием, но она знала, что он больше ничего не скажет. Все же она попыталась:
— Как Николас сегодня утром?
Здоровяк кивнул в сторону комнаты Молли.
— Посмотри сама.
Как будто бы не торопясь, она двинулась вниз по коридору и толкнула дверь в спальню. Николас сидел, привязанный к остову кровати гораздо старательнее, чем раньше. Его лицо выглядело изможденным. Он показался ей таким прекрасным и великолепным, что сердце ее учащенно забилось.
Она хотела заговорить, но в горле у нее пересохло от нахлынувшего волнения.
— Доброе утро, ваше высочество, — еле слышно произнесла она.
Он взглянул на нее из-под полуопущенных век:
— Я смотрю, вы полностью в порядке.
Она придвинулась ближе и резко вздохнула, увидев свежий синяк. Принц осторожно повернулся к ней, морщась от боли. Вероятно, его били по ребрам.
— Как вы себя чувствуете? — спросила она.
— Буду жить, несмотря на ваш вчерашний концерт, — с упреком ответил он.
— Понятия не имею, что вы имеете в виду, — пробормотала Мэган.
— Я уверен, что вчера вы отлично понимали, что делаете. Если даже мне ваш обморок показался подозрительным, то ваш брат тем более догадался.
— По крайней мере Шейн не избил вас до полусмерти, — с отчаянием произнесла она.
— Как долго они собираются держать меня здесь как пленника?
— Столько, сколько потребуется, чтобы добиться от вас информации, которая нам нужна, — раздался голос из-за спины Мэган.
Бен увидел страх в глазах Мэган.
— Великий Инквизитор? — сказал он с подчеркнутой медлительностью.
Шейн проигнорировал его, повернувшись к Мэган.
— Я покажу тебе, как быть на его стороне, — он поднял руку. Она уклонилась от удара, а Бен сжался, несмотря на веревки, желая, чтобы Шейн приблизился на расстояние удара. Шейн заметил движение. — Что, не нравится, когда я угрожаю леди, ваше высочество? — Он произнес его титул как оскорбление. — Вам хочется связаться со своими, чтобы они защитили ее и маленькую девочку?
— Только трус угрожает женщинам и детям, — парировал Бен.
Шейн сделал движение, чтобы наброситься на Бена, но остановился.
— Черт возьми, ваше мнение здесь не учитывается, — сказал он, подавляя злость.
— Зачем вообще тогда держать меня в живых?
— У твоего дорогого папочки случился небольшой удар, — сказал Шейн. — Доктор говорит, что с ним будет все в порядке, но сейчас он не очень внятно говорит, не может даже связать двух слов.
Новость испугала Бена, но он не подал и вида. Он заметил поникшее лицо Мэган. Когда она посмотрела на него полными слез глазами, Бен поверил, что она действительно была на его стороне. Его настроение сразу улучшилось, и он уверенно ответил:
— Даже если бы был здоров, король Майкл не сказал бы тебе ничего, что ты бы мог использовать против королевской семьи, — сказал он.
Шейна передернуло от негодования. Приблизив свое лицо к лицу Бена, он злобно прошипел:
