Нина Иливицкая - Посмотри на меня
Неуловимый запах роскоши всегда поднимал у чуткой к нему Ники настроение. Она внезапно повеселела и раскаялась в своем дурном поведении.
Перед отелем располагался комплекс фонтанов. Их хрустальные разной высоты струи освежали воздух и оживляли классический фасад здания — так нарядная брошь украшает строгое платье.
Ника остановилась у центрального фонтана и шаловливо, но и осторожно — не замочить бы блузку — подставила лицо мелким на излете водяным брызгам.
— Крещение американской водой, — смеясь, объяснила она Рею, с удовольствием наблюдавшему за очаровательной спутницей. Она с каждой минутой нравилась ему все больше.
— Разрешите? — Он достал из нагрудного кармана белоснежный платок и осторожно промокнул доверчиво подставленное личико.
В просторный вестибюль отеля они вошли почти друзьями. Навстречу им тут же поспешил элегантный человек с тронутой сединой шевелюрой.
— Добро пожаловать, мистер Гилфорд! Какая честь для нас!
Рей представил его Нике. Это был управляющий отелем Майкл Хоуэлс. Мистер Хоуэлс галантно поцеловал Нике руку:
— Я восхищен вашей красотой, мисс Иванофф! По просьбе мистера Гилфорда мы приготовили для вас лучшие апартаменты. Разрешите вас проводить?
— Если не возражаете, Майкл, я сам покажу комнаты, — мягко перебил Рей. — И бросьте церемонии, дружище. Никаких мистеров — просто Рей, как обычно. Мы же сто лет знакомы.
— А я — просто Вика, — с улыбкой потребовала девушка.
По правде говоря, она не любила свою слишком распространенную фамилию и была благодарна родителям, что, по крайней мере, имена у них с сестрой достаточно редкие. И у этих имен своя история.
Сестры были, что называется, поздними детьми. Родители, поженившись еще студентами, сначала радовались, что Анюта не беременеет. Учеба, потом работа, научные труды, экспедиции — дети в их насыщенную жизнь не вписывались. Но в сорок лет Анна вдруг невыносимо захотела ребенка. Андрей не возражал, но тут выяснилось, что его очаровательная жена бесплодна. К счастью, они не привыкли сдаваться, и началась борьба за будущее семейное счастье: обследования, консультации у знаменитостей, лечение и… «Ура! Победа!» — несолидно вопили будущие родители. Через несколько месяцев не осталось сомнений, что победа двойная: Анна носила близнецов. Тут же придумали имена: если мальчики — Виктор и Николай, девочки — Вика и Ника. Девочки оказались достойны своих громких имен. А фамилия… «Что ж, — думала Ника, — фамилию я со временем сменю».
Пока мужчины разговаривали, Ника осматривалась. Она заметила, как служащие в красной униформе, получив распоряжение управляющего, исчезли и вскоре пронесли к лифту ее багаж. Ника порадовалась, что, не пожалев денег, купила дорогие чемоданы. Другие выглядели бы здесь не так уместно. Кивнув Рею и улыбкой и жестом извинившись за любопытство, Ника отошла поглазеть на витрины магазинов известных фирм, расположившихся прямо в просторном вестибюле отеля.
Ее внимание привлекли вечерние платья, и она подумала, что ее, пожалуй, не менее эффектны — особенно золотое. А вот ювелирные изделия от Тиффани… Тут было на что посмотреть. На вишневом бархате поблескивали слезинки бриллиантов, сказочно прекрасный гарнитур тонкой работы: золотое колье, серьги и заколки для волос. Ника обычно спокойно относилась к драгоценностям. Но сейчас она чуть не застонала — это было именно то, чего ей не хватало для завершения облика. Цена оказалась, конечно, астрономической.
Рей, подошедший к ней с ключами от номера, заметал ее взгляд.
— Нравится? — спросил он.
— Очень!
— У вас отличный вкус… Идемте?
Пока они поднимались в лифте на верхний этаж, Рей рассказывал Нике что-то из истории своего знакомства с Майклом, но она слушала в полуха, придирчиво разглядывая своего спутника. Легкий светлый костюм и рубашка цвета маренго сидели на нем безупречно. Ника подумала, что даже если бы на нем были российские джинсы времен застоя и сермяжная рубаха (странное сочетание пришло ей в голову!), они не смогли бы его испортить. Господи, ну хоть бы один изъян!
Под тонкой тканью угадывалось тренированное тело: широкие плечи, бицепсы, узкие бедра, длинные мускулистые ноги. Темная шевелюра не слишком коротко стриженных волос, серо-синие глаза под темными прямыми бровями, правильный нос. Нос-то крупноват, обрадовалась было Ника. Впрочем, тут же огорчилась она, это его не портит. Пожалуй, даже наоборот, делает более мужественным. Губы… Губы хороши, честно призналась девушка себе. Словно вырезаны талантливым скульптором — твердые, красиво очерченные, выразительные и чувственные.
С ней творилось что-то непонятное. Ведь нелепо огорчаться из-за того, что возможный жених так хорош собой!
Но они уже приехали, и Рей проводил Нику к ее номеру. В отличие от красоты Рея, красота президентских апартаментов, где ей предстояло жить, Нику поразила приятно.
Здесь было предусмотрено буквально все. Двойные двери непроницаемы для шума, мощные кондиционеры освежали воздух, в холле можно было с удобством подождать, пока хозяйка номера «чистит перышки» перед выходом: на столике лежали журналы, удобные кресла располагали к отдыху, на стенах висело несколько оригинальных городских пейзажей. Необычный колер, изящество и смелость рисунка привлекли внимание Ники.
— Своеобразная манера! — заметила она. — И явно авторские экземпляры. Кто это?
— Оценили? — оживился Рей. — Это работы молодого художника, известного в нашем городе. Я думаю, у него большое будущее. Его зовут Пол Дени. Пол — приятель Майкла, и управляющий заказал ему картины специально для украшения отеля. А вы, оказывается, еще и в живописи разбираетесь?
— А почему вы решили, что я не должна разбираться в живописи? — холодно спросила Ника, задетая ироничным тоном.
— По крайней мере, в американской. — Рею вдруг захотелось ее поддеть. — Если уж вы равнодушны к нашей литературе, то художников не знаете наверняка. Могу поспорить, что не назовете и двух фамилий.
— И проспорите, — надменно сообщила Ника. Для нее, впитывающей знания с эффективностью хорошей губки, общение с художниками не прошло даром. — Быть равнодушной и невежественной — не одно и то же, — поучительно продолжала она. — Я хорошо знаю американскую литературу. А что касается двух фамилий художников… Считайте: Бенджамин Уэст, прозванный американским Рафаэлем, Вашингтон Олстон, Джон Синглтон Копли, Чарльз Уилсон Пил, Гилберт Стюарт… Достаточно? Я могу продолжить.
Рей шутливо поднял руки вверх, сдаваясь.
Они перешли в гостиную. Посреди стола стояла огромная декоративная корзина, полная отборных фруктов. Везде — на большом столе, на столике у камина, на специальных подставках для цветов — красовались искусно составленные букеты. За раздвинутыми портьерами виднелась веранда, такая просторная, что могла сойти за комнату.
