Франсуаза Легран - Французский псевдоним
После встречи Насте и Кристиану пришлось задержаться, чтобы Аманда смогла раздать автографы всем желающим, а потом нужно было спешить, чтобы вовремя прибыть на интервью к представителям «Книжного мира». Теперь Настя держалась уверенно и без запинки отвечала на все вопросы. Она чувствовала удивительный душевный подъем и часто ловила себя на том, что если бы отвечала на вопросы от своего собственного имени, то говорила бы то же самое. После вчерашнего она чувствовала странное внутреннее родство с незнакомой ей странной женщиной, чьим телом неожиданно стала. И вдруг снова прозвучал вопрос о последней книге.
— Я сейчас был на вашей встрече с читателями, — поднялся молодой человек в потертой джинсовой куртке, — и вы сказали, что «Брат за брата» книга о внутренней борьбе человека с самим собой. Но как же тогда быть с финалом? Почему, убив брата, да еще имея возможность сделать так, чтобы об этом никто не узнал, ваш герой не чувствует облегчения, а идет с повинной в полицию? Значит ли это, что нам дороги наши демоны?
Настя глубоко вдохнула. Взглянув на сидящего рядом Кристиана, она почувствовала, как он внутренне напрягся. Она поняла, что от ее ответа сейчас зависит и его престиж тоже. Немного помолчав, она произнесла:
— Наверное, это слишком избитая истина, но тем не менее я рискну повторить, что любое убийство — грех. А победить в себе дурное — это не значит убить какую-то часть своей личности, это подразумевает переосмыслить свою жизнь, в чем-то переубедить самого себя, что намного сложнее. Так и мой герой чувствует себя виновным в том, что не смог найти другого способа избавиться от мучившего его фантома, кроме как убить его.
По облегченному вздоху Кристиана она поняла, что выкрутилась неплохо.
Когда встреча закончилась, Настя чувствовала себя марафонцем, достигшим финиша. Навалившаяся усталость еще не давала ей осознать свой триумф, но она понимала, что все кончилось хорошо и сегодня она — победитель.
— Умница! — воскликнул Кристиан, когда они оказались наконец вдвоем в его машине. — Я в тебе не ошибся, ты — то, что надо. Давай будем на «ты»? — поспешил добавить он.
— Конечно, — выдохнула Настя.
— Слушай, я предлагал тебе отметить успех… — начал он.
Сердце Насти тревожно забилось: неужели он скажет, что у него дела, и опять оставит ее одну на весь вечер. И наверняка его дела связаны с Николь, возможно, они вчера помирились, и теперь она ждет его дома, накрыв стол на двоих. Настя остро почувствовала, что не хочет расставаться с Кристианом. Это был ее вечер, и только сейчас она осознала, что старалась хорошо сыграть свою роль в первую очередь ради Кристиана.
— Я обещал тебе шикарный ресторан, — продолжил он, — а сейчас мне хочется повести тебя в одно местечко, может, не слишком роскошное, зато там очень тихо. Там никто не будет обращать на нас внимания, и там прекрасно готовят.
Настино сердце билось так, будто она только что вынырнула из-под воды.
— Я ужасно проголодалась и страшно устала от публики. Поехали в твое тихое место, — радостно сказала она.
Глава 8. Поцелуй без контракта
Маленький уютный ресторан в Латинском квартале, куда привел Настю Кристиан, имел два зала, один из которых располагался в подвальчике.
Негромкая музыка из верхнего зала едва доносилась до сидящих внизу, и неровный гул тихих разговоров смешивался здесь с виньетками табачного дыма, витавшими в полутьме над деревянными столами. Посетители, по-видимому завсегдатаи этого местечка, в основном потягивали вино, поэтому официант заметно обрадовался, когда Кристиан сделал большой заказ, чтобы Настя могла попробовать разных деликатесов.
— Давай выпьем за наше знакомство и твой успех! — Кристиан, глядя Насте в глаза, поднял бокал с густым, бордового цвета вином. Та тоже подняла свой бокал.
— Знаешь, а я бы выпила за Аманду Лей, она привела меня сюда. Благодаря ей мы познакомились… — тихо сказала Настя и отпила вина, пряча взгляд.
— Эй, — позвал Кристиан. — А почему ты согласилась на наше предложение?
— А что, ты думаешь, мне не стоило этого делать? — улыбаясь, спросила Настя.
— Да нет, просто интересно.
Кристиан посмотрел на Настю, и она вдруг посерьезнела, глядя ему в глаза. Давно уже мужской взгляд так не опьянял девушку. Ей стало немного не по себе, когда она представила, что Кристиан может прочитать в ее глазах. Он нравился ей все больше и больше. Настя еле удерживалась, чтобы не прикоснуться к его руке, держащей тонкую ножку винного бокала. У девушки немного кружилась голова от всего пережитого за день, и она рассеянно отвечала на вопросы мужчины, улыбаясь и пробуя все блюда, которые им приносили.
— Ты знаешь, что потрясающе красива? — услышала Настя его бархатный голос. Она подняла взгляд от тарелки и смело, даже вызывающе, встретилась глазами с Кристианом. — Я восхищался тобой сегодня, когда ты выступала перед журналистами.
— Это комплименты агента своей подопечной писательнице? — тихо спросила Настя.
— Нет, это не комплименты. Это истинная правда, — ответил Кристиан.
Девушка порывисто вздохнула. Давно она не чувствовала себя так спокойно и уверенно рядом с почти незнакомым мужчиной. Может быть, дело в том, что рядом с ним она была не совсем Настей и на нее ложилась легкая тень другой, загадочной и талантливой женщины? Она несла в себе часть чужой судьбы, и это необычное ощущение делало ее свободнее и раскованнее в желаниях и поступках. Поэтому, когда Кристиан предложил поехать на Монмартр, Настя, забыв об усталости, не раздумывая, согласилась. Сегодня она была другой, и эта другая могла позволить себе все, что угодно.
Жизнь на Монмартре не утихала ни днем ни ночью. Здесь до сих пор существовали старые кабачки, оспаривающие друг у друга право называться тем кафе, где сиживал Бальзак или Тулуз Лотрек.
На мольбертах работающих даже ночью художников горели лампы или свечи, и при их свете набросанные за считаные минуты портреты прохожих туристов казались старинными гравюрами. Мимы, с грубо раскрашенными лицами, разыгрывали перед туристами пошловатые сценки. Подобные сценки они разыгрывали, наверное, и сто лет назад. На лестнице, ведущей к собору Сакре-Кер, как ночные птицы, сидели праздные парижане и путешествующие с огромными рюкзаками подростки, которых можно встретить в любом месте Европы. Юркие продавцы мелких сувениров сновали между сидящими, будили задремавших, порой не брезгуя тем, чтобы стащить кошелек у зазевавшегося туриста.
В нешироком проулке сидел у стены слепой аккордеонист, играя мелодии, без которых нельзя представить себе Парижа. Несколько пар, вышедших из соседнего кафе, медленно танцевали на мощенной булыжником улице, задевая друг друга и извиняясь на разных языках.
