Мэрилин Герр - Сладкое лето
Кайл взял с нее обещание, что она будет так сидеть долго, а завтра утром он придет позировать ей для портрета. Выполнять обещание она не собиралась.
На следующее утро, которое выдалось ярким и чистым, Эбби отправилась на свою ежедневную прогулку в лес, стараясь не обращать внимания на небольшую боль в лодыжке. Солнце, пение птиц… Избежать искушения было невозможно.
Она остановилась у начала Индейской тропы и прислушалась, напуганная каким-то странным шумом. До нее донесся звук работающего бульдозера. Это напомнило ей о том, о чем она старалась не думать в этот прекрасный день – о письме из Компании по развитию, которое пришло в Центр по охране природы несколько дней назад.
Несмотря на витиеватые выражения, суть письма была ясна. Компания хотела выкупить окружающие земли, расчистить их и снести Центр по охране природы. Глядя на небольшое здание и окружающие его старые деревья, Эбби покачала головой.
Центр необходимо восстановить. Его персонал и добровольцы рассказывали сотням детей о великолепии природы и о необходимости сохранять ее. Эбби не раз приводила сюда учеников, которые с интересом слушали ее рассказы о флоре и фауне лесистых просторов Пенсильвании. Она хотела взять сюда с собой Брэда.
Ей вдруг представилось, как будет выглядеть все, когда уничтожат живой, дышащий лес. Ее губы сжались. Надо найти способ спасти этот уголок.
Вернувшись с прогулки, Эбби увидела, что у крыльца ее поджидает Кайл. При виде ее на его красивом лице появилась улыбка.
– Привет, ранняя пташка. Твоей лодыжке лучше?
Она кивнула.
– Еще раз спасибо за оказанную помощь.
– Всегда к вашим услугам.
Она поднесла к его лицу букет белых цветов.
– Понюхай, как сильно пахнет.
Он с удовольствием вдохнул в себя аромат цветов из ее рук, от которых слабо пахло лавандовым мылом.
– Твоя кожа пахнет еще лучше.
Она отдернула руку и засмеялась:
– Если ты намерен сравнить меня с цветком, то обрати внимание на стебель.
Он весь был утыкан колючками.
– Стараешься убедить меня, что ты опасна?
– Толкуй как угодно. Между прочим, лесть по отношению к художнику не убережет от того, что он отразит на портрете твои недостатки.
– Пожалуйста, не рисуй мои бородавки и зеленую кожу, – пошутил он.
Она посмотрела на него. Да у него просто нет физических недостатков. Она, во всяком случае, их не видит. Эбби вздохнула.
– Все от объекта зависит, – хихикнула она.
– Спасибо большое!
– Давай начнем, у нас куча работы. Пойдем в гостиную – там свет северный.
Эбби поставила большой чистый холст на свой заляпанный красками металлический мольберт. Слева от нее лежали начатые тюбики краски и палитра. В жестянке из-под кофе торчали кисти.
– Посмотрим… – пробормотала она. – Посадим тебя в это кресло, вот так. – Она усадила Кайла на деревянный стул с прямой спинкой. Он, казалось, был буквально выкован из стали. Было так трудно не приласкаться к нему. – Так. Теперь надо найти позу для ног.
– Ты всегда управляешь мужчинами? – скривился он.
– Брось свои шуточки. Как фотограф ты должен знать, как важно распределить тень и свет.
– А я и не жалуюсь. Мне приятно, когда ты суетишься рядом.
– Ты просто невозможен, – нахмурилась Эбби.
– А что такое? Волосы не так лежат? Поправь.
– Да эта вот твоя рубашка, – она еще раз осмотрела его летнюю зеленую рубашку, – застегнута до самого горла. Не возражаешь, если я… – Она расстегнула две верхние пуговицы. – Ну вот. Ты теперь выглядишь естественнее.
– Парадокс какой-то, – проворчал он. – Возбужденный, как черт, а должен выглядеть расслабленным.
Эбби подошла к мольберту.
– Уйми свои гормоны, Кайл. Это тебе не фотография. И сиди спокойно – я рисую медленно.
Она нарисовала немало портретов, но никогда работа так не зажигала ее душу. Он сидел перед ней в позе, которую она для него выбрала. Эбби с трудом могла сконцентрироваться. Раньше надо было думать, до того как согласилась.
Его твердый взгляд… губы, к которым ей так хотелось прикоснуться… мощные плечи и руки с черными волосами… все возбуждало ее.
Эбби хотела выполнить портрет в легких, почти импрессионистских, тонах. Набросала углем контур, потом черты лица, волосы. Часть лица для контраста оставила в тени.
Отступив шаг назад, она внимательно осмотрела свою работу.
Генри вдруг поднял уши, услышав шум проходящего поезда. Сев у ног Эбби, он заскулил.
– Бедняга, – погладила она его, – не бойся. Я не позволю, чтобы тебя обидели.
Когда шум колес затих, Генри опять погрузился в сладкий сон. Ему снились удирающие кролики и вкусные косточки.
Кайла трогало отношение Эбби к своему любимцу.
– Если я скажу, что тоже боюсь поездов, ты будешь со мной ласковее?
– То есть?
– Ты ко мне подойдешь и погладишь по голове?
– Чтобы тебя успокоить?
– Мм-м…
Эбби проворчала:
– Твоя хищная усмешка мешает мне! Веди себя прилично, или на портрете появится какой-то гангстер.
– А откуда ты знаешь, что я не такой?
– Гангстер?
– Да.
– Действительно? Откуда мне знать?
Кайл угрожающе сдвинул брови.
– А может, я беспринципный негодяй из Манхэттена, который нападает на беспомощных женщин и детей и на неуклюжих золотистых ретриверов?
– Кайл! Ну теперь ты сел совсем по-другому.
– Извини, – довольным голосом сказал он.
– Твоя тетя мне все про тебя рассказала, – заявила Эбби. – Ты не бандит.
– А если я обманул вас обеих? – подмигнул он.
«К сожалению, ты этого не сделал», – грустно подумала Эбби. Судя по рассказам тети Этель, Кайл разбил не одно женское сердце. Эбби не позволит, чтобы ее стало следующим.
– Мы должны окончательно определиться с твоей позой, пока не сменился свет, – решительно сказала она.
– Вот так? – Его зубы блеснули в улыбке.
– Нет, не так. – Стараясь не подпадать под его магнетизм, Эбби подошла к нему ближе. – Немного правее. – Она положила руку на его каменное плечо, чтобы чуть подвинуть его. – Ты такой сильный, – шепотом сказала она.
Он приобнял ее за талию.
– Но по отношению к тебе слабый.
Оба они замолчали от охвативших их ощущений. Кайл посадил Эбби себе на колени. Его чувственный рот нашел теплый мягкий изгиб ее шеи, чуть-чуть пахнущей духами. От его губ шел ток. Он держал ее так крепко, что она с трудом дышала.
– Нет, – мягко сказала Эбби, высвобождаясь из его объятий.
– Но почему, Эбби? – ласково спросил он.
Как ему объяснить? Он, конечно, будет смеяться над ее провинциальными взглядами. Или над ее гордостью.
Кайл встал, обнимая ее за талию.
– Ты возбуждена не меньше меня, – прошептал он ей на ухо. – И сама знаешь это.
