Шеннон Холлис - Влюбленный детектив
– Почему же? Он о тебе говорит постоянно. В прошлый раз, когда ты покинула нашу вечеринку, мы очень долго с ним беседовали.
– Мама, хочешь кофе?
– Не смей менять тему разговора.
– Я не меняю, просто кофе предложила.
– Спасибо, дорогая, я не пью кофе с утра.
– Ладно. А почему тебя не интересуют мои чувства? Неужели ты не понимаешь, у нас с Джоном все кончено, как пара мы больше не существуем, мы расстались раз и навсегда.
– Я тебя не понимаю, он мужчина замечательный во всех отношениях: респектабельный, красивый, хорошо к тебе относится, он подарил тебе этот дом, хотя, конечно, с его стороны это было не самым мудрым решением...
– Прости, но за дом платила я.
– Но если бы ты не работала с ним в фирме, у тебя не было бы таких денег. Он хочет, чтобы ты вернулась, Мэллори, он сам мне об этом сказал.
Неужели это ее судьба: нравиться мужчинам, которых она терпеть не может?
– Нет, мама, я ему не нужна, ему нужно обладание мной.
– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Кажется, мама начинала злиться, но остановиться Мэллори уже не могла.
– Да, я ему не нужна, он совершенно не понимает, что кто-то еще, кроме него, хочет быть свободным и независимым.
– Ты говоришь о любви, как политик о делах. Любить кого-то не значит предоставлять ему независимость, как раз наоборот.
Мэллори тяжко вздохнула. Полгода назад они уже говорили примерно о том же, и мама за это время не изменила своих взглядов ни на йоту.
– Мама, это моя жизнь, плохая она или хорошая, и твои интриги с Джоном ни к чему не приведут. Джон действует мне на нервы.
– Это хороший знак, значит, что ты к нему еще что-то чувствуешь.
– Большое счастье, что он больше не живет со мной.
– Ой, не надо, ради бога. Просто ты устала, так же как и Элейн.
Мэллори встрепенулась.
– А что с Элейн?
– У меня ощущение, что с девочкой в последнее время творится что-то неладное. Вчера я навещала ее, и она показалась мне такой грубой. Она сказала, что работает, и попросила не мешать – у нее, видите ли, нет времени.
– Да, она работает. Она хочет вернуться на службу и писать статьи.
– Но ей не нужно работать, – возразила мать. – Мэтт полностью их обеспечивает, он хороший, заботливый муж и отец.
– Мама, не все в жизни рационально. Элейн хочет работать, чтобы чувствовать себя человеком.
– А мне кажется логичным и разумным, если она будет спокойно сидеть дома. Ведь ее детям нужны забота и уход. Мои бедные внучата!
Ну вот, все сначала. Мэллори попыталась взять себя в руки.
– Надеюсь, твои дети не будут страдать оттого, что их мать работает. – Дороти замолчала. – Когда ты наконец встретишь кого-то и родишь детей.
– Мама, не смей снова касаться этой темы.
– Хорошо, если не хочешь видеть Джона, скажи, скольких мужчин ты встретила за последнее время? Настоящих, респектабельных мужчин, а не загнанных работяг?
– Ну, парочку-то точно. И что такого в том, чтобы встречаться с наемными рабочими? Да я лучше буду жить с человеком, который знает, как держать в руках рубанок, чем с таким, который вечно орет, что ему испачкали костюм.
– Ну, и многие из них приглашали тебя на свидание? – спросила Дороти.
– Нет. Потому что я сама этого не хотела.
– Вот видишь. Если ты не встречаешься с людьми, не общаешься с ними, то как же ты узнаешь их? Ты даже не сможешь ни в кого влюбиться, не то что выйти замуж. Однажды, лет через десять, ты проснешься ночью и поймешь, что уже слишком поздно.
Просыпаться ночью? Вот о чем бы ей не хотелось сейчас вспоминать, так об этом. Тишина в ванной была слишком подозрительной и действовала ей на нервы.
– Мама, зачем ты пришла, скажи честно? – спросила Мэллори.
Впрочем, тишина в ванной – неплохой знак. Если у него есть мозги, он будет сидеть там до тех пор, пока мать не удалится. Мэллори достала кофе и насыпала в кофемолку. Громкий звук разбил проклятую тишину.
– Я хотела тебя спросить... – Но тут слова застряли у нее в горле, и она повернулась к ванной. За дверью слышалось подозрительное жужжание электробритвы.
О господи. Для частного детектива Дункан на редкость туп.
– Кто у тебя там?
– А... Ну, это одна подруга. – Господи, хоть бы он вел себя тихо. Может, она подумает, что это Карли... ну может же Карли брить ноги или еще что-нибудь.
Из ванной послышалось пение, голос был явно мужской. Дороти схватила дочь за руку.
– Мэллори Элизабет Бэйнс, это же мужчина!
– Да, я знаю. Мама, отстань, давай уйдем отсюда.
– Я не уйду, пока не узнаю, кто это.
– Я уже сказала. Приятель.
Дороти прищурилась.
– Какой такой приятель? – Ее взгляд пронзал Мэллори насквозь. – А ты даже не причесана! Ты посмотри на себя! Уже начало одиннадцатого, суббота, а ты только что проснулась!
– Я долго не могла заснуть.
Дороти мгновенно отдернула руку, словно она коснулась змеи.
– Не обманывай меня, дорогая.
– Я только хотела сказать...
– Теперь я понимаю, почему вы с Элейн ведете себя так странно. И почему ты так равнодушна к Джону. У тебя появился другой мужчина. – Дороти воспрянула духом. – С твоей стороны было некрасиво скрывать это от меня. Ты чуть не довела меня до обморока. И я бы не стала так настойчиво сватать вас с Джоном.
– Я никогда не просила меня сватать. Я постоянно твержу тебе, что мои отношения с Джоном – это мое личное дело.
– Но я хотела помочь. А ты, оказывается, все это время встречалась с мужчиной.
– Это не совсем так. И потом, мы же не...
– Ой, ради бога, уверяй меня в чем-то другом.
Тут дверь ванной открылась, и в коридор вышел Дункан. Кожа у него блестела от воды, а бедра были обмотаны полотенцем.
Мэллори неожиданно почувствовала, как у нее подогнулись колени. Неужели один вид обнаженного мужского тела так на нее действует? К ней вернулись воспоминания жаркой предыдущей ночи.
Мужчина обворожительно улыбнулся. Одной рукой он поддерживал полотенце, а другую протянул для приветствия.
– Должно быть, вы мама Мэллори. А я – Дункан Мур. Мэллори так много рассказывала мне о вас.
Дороти от удивления открыла рот, однако из него не вылетело ни звука. Она автоматически протянула руку, и Дункан пожал ее. На ее лице не дрогнул ни один мускул.
– Дороти Бэйнс, – наконец выговорила она. – Очень жаль, что Мэллори не была откровенна со мной.
Мэллори пыталась поймать взгляд Дункана, но ей это не удалось. Тогда она стала внушать ему мысль на расстоянии. Скажи, что ты наемный рабочий, что просто воспользовался моей ванной, потому что тебе пришлось здесь долго работать. Скажи, что у тебя жена и трое детей.
