Патриция Хорст - Ты мне не пара?
На следующее утро у нее была назначена деловая встреча. Предстояло обсудить проект сада и бассейна на одном из участков старой застройки Пальмерстауна. Элина давно приучила себя к пунктуальности, старалась всегда быть в хорошей форме. Однако сейчас ей потребовалось значительно больше времени, чтобы скрыть признаки утомления. Несмотря на совет Бернарда как следует выспаться, она провела тревожную ночь. Почти все время думала о человеке, который стремительно вторгся в ее жизнь, заставив ее метаться из одной крайности в другую: от подавления плотского желания до самых буйных фантазий.
А что, если после свадьбы между ними действительно наладятся отношения? — думала она, ворочаясь с боку на бок. Что, если они полюбят друг друга, и прежнее отчуждение будет забыто? В этом нет ничего необычного, ведь их короткая интимная близость оставила незабываемый след. Разве не может все повториться вновь? Какие препятствия могут возникнуть, если тогда они так страстно отдались друг другу?
Потом мысли потекли по иному руслу. У Элины замирало сердце от опасения, что они не смогут найти общий язык. Мужчина, подобный Бернарду Дэниелу, вряд ли способен сохранять верность. Он любил Сильвию и до сих пор тяжело переживает утрату. А их близость не что иное, как результат минутной слабости, за которую он вынужден платить дорогую цену.
Для него их мимолетная связь была плотским порывом, за которым ничего не стояло. И этого никогда бы не произошло, если бы он не был так подавлен потерей Сильвии. С ее гибелью рухнули его мечты о будущем. Вот почему Бернард так безоглядно предавался любви с той, что случайно подвернулась под руку, сумев своим телом умерить его боль. Чем была для него Элина? Он даже не сразу смог вспомнить ее имя.
Подобные раздумья не оставляли ее до тех пор, пока не занялось серое холодное утро. Уснула она с мыслью, что ей нужно быть более покладистой, как бы унизительно это ни казалось.
Встав довольно поздно, Элина внимательно обследовала свой гардероб, выбрала шерстяное платье с расклешенной юбкой, простую золотую цепочку и черные туфли. Она спокойно отнеслась к глубокому вырезу на платье, зная, что Бернард наверняка по достоинству оценит ее вид.
Элина заволновалась — на половину одиннадцатого назначено деловое свидание, значит, Бернарду придется ее ждать. Она вспомнила, что он собирался зарезервировать столик в ресторане «Ройял» на час дня. При мысли, что предстоял разговор о помолвке, ее вновь охватила робость.
Ожидание затянулось, Бернард в волнении то и дело поглядывал на часы. Вообще-то, это была не ее вина, ведь он пришел в ресторан на целых десять минут раньше назначенного срока. Беспокойство его усилилось, когда в пять минут второго она еще не появилась.
Он гнал от себя мысль, что ее опоздание вызвано тем, что она решила не принимать его предложение о женитьбе. Если Элина считает, что таким образом попытается ускользнуть от брачных уз, то она просто недооценивает его. Хотя элементарная порядочность все равно требует объяснений с глазу на глаз. Но даже в случае ее отказа он не отступит от своих намерений.
Заставив себя больше не смотреть на часы, Бернард принялся изучать деловую страницу в утренней газете.
Но мысль об этой женщине постоянно отвлекала его. Вчера вечером она явно растерялась, услышав его неожиданное предложение, хотя он постарался сделать это очень деликатно. Черт возьми, ее растерянности он в общем-то и не придал значения, будучи под впечатлением от того, что она ему сообщила. Мысль о браке возникла у Бернарда тотчас же, спонтанно.
Конечно, такое предложение не являлось идеальным, но, когда он вслух высказал его, ему сразу же стало легче. Совсем скоро ему стукнет тридцать шесть. Богатый опыт позволял ему разбираться в женщинах, отличать иллюзию от любви. Более того, он отдавал себе отчет в том, что ребенок нуждается в полноценной семье, а роль приходящего папы его не устраивала.
А она?
Бернард в раздражении перевернул страницу. Что за чертовщина! По ее собственному признанию, Элина тоже имела опыт в сексе. Она знала, как и почему рождаются дети, и, если не хотела связывать себя ребенком, ей следовало бы держаться от него подальше, а не проявлять явные знаки внимания…
Ее невзрачная белая машина резко затормозила перед подъездом отеля. Бернард сразу же ее заметил. Широко распахнулась дверца, и появилась изящная ножка, обутая в туфельку. Голубая кожа, опушенная мехом, элегантно облегала лодыжку. По воротнику зимнего пальто разметались золотистые волосы. Головка повернулась, одаряя улыбкой гостиничного привратника, который тут же свистком вызвал дежурного шофера.
Она поправила воротник и забросила на плечо сумочку. Рукой в перчатке толкнула вращающуюся дверь.
Неожиданно Бернард почувствовал, что во рту у него стало сухо.
Гостиница и ресторан «Ройял» славились в Пальмерстауне своей роскошью, хотя его нельзя было сравнивать с подобными заведениями в крупных городах. И все же его старомодная респектабельность и безупречная репутация были вне критики. Это заведение использовалось для проведения самых торжественных церемоний: свадеб, юбилеев, благотворительных балов.
Изредка попадая сюда, Элина не переставала восторгаться красотой хрустальных люстр и потрясающей лепниной потолков. Даже вид на озеро Сокровищ, который открывался из окон ресторана, был необыкновенно привлекательным. В отличие от нее, Бернард был завсегдатаем ресторана и не находил в нем ничего примечательного.
Элина появилась в вестибюле в четверть второго и сразу же заметила его. Он склонился над газетой, лежавшей на маленьком инкрустированном столике, и выглядел как всегда безупречно: в идеально пошитом костюме Бернард казался довольным собой и тем положением, которое занимал в обществе. По его виду никто не смог бы догадаться о том, что произошло с ним минувшим вечером, когда он нежданно-негаданно превратился в отца ребенка, с матерью которого был едва знаком.
— Прости, я чуточку припозднилась, — выпалила она, переводя дыхание. Видно было, что Элина здорово нервничает. — У меня было довольно напряженное утро.
Он откинулся на спинку стула и взглянул на антикварные напольные часы, стоявшие в углу вестибюля.
— Вот как. Ладно, но в следующий раз, если будешь задерживаться, будь любезна, позвони и предупреди об этом.
Она воздержалась от замечания, что, быть может, следующего раза просто не будет, и примирительно ответила:
— Извини, больше этого не произойдет.
Не уловив в ее словах никакого подвоха, он посмотрел на нее снизу вверх и наставительно произнес:
