Барбара Уоллес - Время быть собой
— Боюсь, нет. Ну, я должна была вообще-то пойти с Клариссой Бойд на свадебную выставку, но с удовольствием обойдусь без этого.
Он протянул ей бокал:
— Что ты имеешь против свадебных выставок?
— Ничего. Они представляются абсолютно фантастическими, если свадьба уже на носу. А если нет, они превращаются в…
— Скучное зрелище?
— Однообразное. Кларисса уже водила меня на две такие выставки и наверняка потащит еще не на одну. А как насчет тебя? Разве планы Бартлетта испортили тебе выходные?
— У меня тоже ничего срочного. Мероприятие по сбору средств на благотворительность.
Размышляя над его последней фразой, Делия подумала: «А ведь его работа должна быть теснейшим образом связана с социальной жизнью, жизнью общества. И любое изменение в рабочем графике может понести за собой большие проблемы».
— Надеюсь, Фанни не была сильно разочарована?
— Сомневаюсь. Мы так и не разговариваем.
— Ты ведь не… — Ее сердце бешено колотилось. — Но… я думала, ты послал цветы. Ты же посылал вчера цветы?
— Скажем так, мирно все уладить не получилось.
— О… — Как бы ни была ей противна эта тема, Делия старалась говорить вежливо: — Может быть, когда она немного остынет, вы сможете попробовать все наладить?
— Не думаю. Рано или поздно мы бы все равно разошлись. Мы очень по-разному смотрели на наши отношения.
Официант принес их заказ, тем самым избавив Делию от необходимости продолжать тему. Две огромные пиццы, с дымящимся ароматным слоем сыра и специй.
В желудке Делии заурчало. В последние несколько часов она совсем забыла о голоде, и вот теперь он напомнил о себе.
— Пахнет просто божественно!
Саймон положил кусок на ее тарелку, и она с жадностью набросилась на еду.
— Что мне всегда нравится — наблюдать за женщиной, которая не стесняется проявлять свой здоровый аппетит к вкусной еде! — торжественно изрек он.
— Пахнет слишком хорошо, чтобы вспоминать о правилах поведения за столом, — сказала Делия, улыбаясь и наматывая на вилку тягучий сыр.
— Для меня увидеть девушку с хорошим аппетитом — редкость. Большинство женщин, которых я знаю, отказываются от нормальной еды. Можешь представить, Фанни в последний наш поход в ресторан заказала только овощной салат и минеральную воду!
— И теперь ты хочешь найти совершенно новую для себя девушку?
«Вот и отлично, приехали! Теперь он будет думать, будто я намекаю на саму себя», — подумала Делия.
Но Саймон, казалось, пропустил этот скрытый подтекст:
— Если бы я только мог быть уверен в женщине, которая сумеет дать мне больше определенности, чем Фанни!
— Ты имеешь в виду крепкие отношения?
— Да, крепкие отношения, стабильную жизнь. Забавно, но серьезные женщины, как правило, заводят отношения с такими же нелегкомысленными мужчинами.
— Но ты тоже нелегкомысленный!
— Не будь так уверена. Я наслушался достаточно обвинений по этому поводу.
— Думаешь, твоим бывшим подружкам можно верить?
— Может, да. Может, нет. — Он прервался, чтобы откусить пиццу. — А ты никогда не задумывалась, что и у тебя нет права судить? К тому же иногда люди не такие, какими кажутся на первый взгляд.
— Точно! Ведь даже у Железного Дровосека было сердце, — пошутила Делия.
— Тогда я должен где-то найти большое шелковое красное сердце и повесить себе на грудь. А еще я должен получить медаль за храбрость, чтобы все увидели: мне не свойственна трусость. — Голос Саймона звучал как-то слишком грустно.
Делии вдруг стало очень горько, хотя оба и шутили.
— Прекрати! — сказала она.
Пока Саймон и Делия наслаждались пиццей, еще трое подростков присоединились к двум мальчикам в середине зала. К этому времени они уже выпили всю колу и доели пиццу, оставив только пару корочек. Один из мальчиков начал рвать корочки на кусочки и швыряться ими в приятеля.
— Я бы головы поотрывала своим младшим братьям за такое поведение! — возмутилась Делия. — Скажи, ты же ничем подобным не занимался, когда приходил сюда в детстве?
— Нет, — покачал он головой.
— Хорошо.
Делия все надеялась, что мальчишки скоро уйдут, и они смогут вернуться к беседе.
Но парни не унимались.
— Кевин, я же сказал, отстань от меня!
— Оставь это, брось его, — вступился за приятеля второй подросток.
— Ты прямо как попугай! — ехидно осклабился хулиган.
— Эй! — Весь ресторан замер, когда раздался голос Саймона.
Делия наблюдала, как он встал из-за стола и, расправив широкие плечи, окинул мальчиков своим строгим, синим и холодным как лед взглядом.
— Он, кажется, попросил вас прекратить, так что перестаньте! — сказал Саймон, понизив на тон ниже свой бархатный голос.
Пять мальчишеских ртов открылись от изумления, точно так же, как застыла Делия. Никогда еще прежде за четыре года она не слышала от Саймона настолько холодного тона.
Наконец Кевин сделал шаг к двери:
— Давайте-ка уберемся из этой дыры, ребята, и поживее!
Делия заметила, как Саймон пристально следил за подростком, над которым издевался самый крупный из них. Обидчики с вызовом уставились на Саймона, а тот мальчик лишь тупо смотрел под ноги, плетясь за ними к выходу.
— Сожалею, что так вышло, — глухо произнес Саймон, когда подростки вышли из кафе. — Получилось слишком грубо.
— О чем ты? Я, наоборот, была рада, когда ты так сказал. Если хочешь знать мое мнение, эти хулиганы заслужили намного больше!
— Жаль, но мои слова для них ровным счетом ничего не значат. Готов поспорить: как только они свернут за угол, то продолжат издевки над этим парнем. И самое отвратительное… — Саймон резко бросил салфетку на стол, и Делия заметила, что руки его немного дрожат, — он позволит им это делать и дальше, потому что трусит перед ними!
— Ты слишком строго судишь, тебе не кажется? Ведь он всего лишь ребенок.
— Не имеет значения. Он должен был дать им отпор. Он должен быть мужчиной, а не позволять публично себя унижать.
Теперь его реакция показалась Делии совсем уж странной.
За считаные секунды приятная атмосфера вечера сменилась напряженностью. Делия усиленно пыталась собрать все части этой головоломки в единую картинку. Уже во второй раз она наблюдала такую его реакцию. Первый раз — с Бартлеттом в ресторане прошлой ночью, а теперь — с этими мальчишками здесь. И каждый раз глаза его принимали странное, пугающее ее выражение.
— У тебя что-то произошло в школе? — Вопрос сорвался с губ прежде, чем она могла над ним хорошенько поразмыслить.
Саймон замер, лицо его помрачнело.
