Фиона Харпер - Две недели в Венеции
Затем снова раздался визг, на этот раз пронзительный и жалобный. Краб вцепился в палец Софии свободной клешней. Наверное, он счел его более соблазнительным, нежели приманка, а может, просто защищался. Макс быстро стряхнул краба в ведро. София в ужасе смотрела на свою руку глазами, полными слез.
— Плохая рыбка! — возмущенно воскликнула она.
Руби взяла ее на руки и поцеловала красное пятнышко у нее на пальце. Кожа не была повреждена. Девочка заплакала скорее от удивления и обиды, нежели от боли.
Руби посмотрела на нее:
— Ты просто так ему понравилась, что он не захотел тебя отпускать.
София перестала плакать.
— Я понравилась рыбке?
Руби кивнула:
— Это не рыбка, а краб. Он подумал, что твой пальчик очень вкусный, и вцепился в него.
София весело рассмеялась.
— Глупая рыбка, — сказала она, склонившись над ведром со своей добычей. — Не кусай Софию. Поцелуй Софию.
Она вытянула губы трубочкой и наклонилась еще ниже. Руби поспешно отодвинула ее от ведра.
— Давай лучше найдем ему друга. — Она указала Софии на Макса, который снова опустил провод в воду.
Лицо малышки расплылось в улыбке.
— Хочу много-много друзей.
За следующие сорок пять минут они поймали множество друзей для зеленовато-коричневого крабика. Руби помогала Максу надевать на крючок наживку и снимать с него добычу, следя при этом за Софией.
Пока они ждали, когда краб схватит наживку, Руби рассматривала здания вокруг. Она пожалела, что не взяла с собой альбом и карандаш.
— В этом городе так много удивительных архитектурных форм, — заметила она. — Как это называется? — Она указала Максу на окно с каменным наличником с изогнутым верхом, заостренным посередине.
— Изогнутая арка, — ответил он.
— Это здание ассоциируется у меня с дальними странами и сказками «Тысячи и одной ночи».
— Вы это здорово подметили. Венецианская архитектура создавалась под влиянием восточных традиций. Здешние купцы плавали в Византийскую империю, торговали с маврами. По возвращении они совмещали понравившиеся им формы с формами европейской готической архитектуры. Таким образом создавался уникальный стиль.
Она указала ему на другое здание:
— Это тоже очень красиво. Сначала орнамент кажется замысловатым, но, приглядевшись повнимательнее, обнаруживаешь, что это пересекающиеся окружности.
Какое-то время Макс молча на нее смотрел, затем сказал:
— Вижу, вы хорошо разбираетесь в формах.
Пожав плечами, Руби наклонилась и помогла Софии стряхнуть еще одного краба с провода в ведро.
— Спасибо. Мне нравится рисовать. Это одно из тех занятий, которые мне особенно по душе.
— Я как-то видел вас с альбомом.
Руби кивнула. Она даже не подозревала, что он заметил.
— Это просто хобби. Так, ничего особенного.
— Вы не пробовали зарабатывать этим себе на жизнь? — улыбнулся Макс. — Похоже, все остальное вы уже перепробовали.
— Ха-ха. Очень смешно. Зачем идти по пути наименьшего сопротивления?
— Нет, правда, Руби. Если вам так нравится рисовать, почему бы не попытаться сделать из этого карьеру?
Она наклонила голову набок:
— Как сделали вы?
— Да.
Руби уставилась на световые блики, танцующие на глади воды:
— Не думаю, что я смогу делать то, что делаете вы. У вас все структурировано и упорядочено. Когда я рисую, я просто переношу на бумагу то, что мне нравится. Этим вряд ли можно зарабатывать на жизнь.
— Вы терпеливы и дисциплинированны. Это можно понять, глядя на то, как вы заботитесь о Софии. Запомните: для того чтобы создать оригинальный проект, нужны не только терпение и дисциплина, но и творческая искра. — Тяжело вздохнув, Макс уставился на здание на другой стороне канала.
— Еще рыбка! Еще рыбка! — прыгая, закричала София, вытащив следующего краба.
Держа ее, чтобы она не свалилась в канал, Руби стряхнула добычу в ведро.
Когда София снова принялась опускать провод в канал, Руби посмотрела на Макса:
— В чем дело? Я сказала что-то не то?
Вздохнув, он сел на корточки, чтобы посмотреть на серебристую рыбку в воде, на которую указывала ему девочка.
— Нет. — Он снова поднялся. — Все дело в моем проекте. Я работал над ним несколько месяцев и вполне доволен результатом, но руководство института изобразительных искусств не совсем уверено, что им нужно именно это.
Руби покачала головой. Она не могла в это поверить. Чертежи, которые она видела, были удивительными. Проект крыла института был строгим и лаконичным, и в нем не было места каким-либо излишествам. Но разве элегантность не заключается в простоте?
— Почему?
Он пожал плечами:
— Думаю, они хотят что-то более эффектное. Что-то такое, что их приятно удивило бы.
Крик Софии прервал их разговор. Опустив глаза, она обнаружили, что крабов в ведре стало так много, что они залезают друг на друга и пытаются из него выбраться.
Макс опустился на корточки рядом со своей племянницей.
— Пора их отпускать, — сказал он и начал выливать содержимое ведра в канал.
— Нет! — зарыдала София. — Хочу друзей!
Руби схватилась за край ведра, чтобы не дать Максу избавиться от всего улова. На дне осталось всего три «друга».
Девочка шмыгнула носом:
— Хочу взять рыбку домой.
Руби присела рядом с ней, и они вместе заглянули в ведро. Один из крабов был очень маленьким. Возможно, это был тот самый, которого они поймали первым.
— Мы не можем отвезти рыбок к бабушке, дорогая. Они живут в воде. Это их дом. Мы их поймали, чтобы на них посмотреть.
София тяжело вздохнула.
— Давай выпустим оставшихся по одному и скажем им «до свидания».
Малышка нахмурилась:
— Мы придем сюда завтра?
— Если захочешь, — улыбнулась Руби.
София кивнула и успокоилась.
Руби посмотрела в ведро, затем на Макса:
— Как нам их?..
Он тут же погрузил руку в ведро и достал одного краба:
— Смотрите, как это делается. Если держать краба вот так за заднюю часть панциря, он не сможет в вас вцепиться.
Он поднял краба, чтобы продемонстрировать его Софии. Та вытянула губы трубочкой:
— Я поцелую рыбку?
— Не надо, София, — мягко сказала Руби. — Пошли ей воздушный поцелуй.
Девочка задумалась на мгновение, затем с такой силой подула на краба, что он перестал дергать ножками. Макс заразительно рассмеялся, и Руби последовала его примеру.
— Первый пошел, — с улыбкой произнес он, бросив краба в канал.
Затем они отпустили второго, маленького. Когда очередь дошла до третьего, Руби спросила:
