Фиона Харпер - Две недели в Венеции
— Ваш сын предложил мне работу, и я согласилась.
Фина задумалась на мгновение, затем спросила:
— Вы до этого не хотели быть няней?
Руби покачала головой.
— Тогда кем вы были?
Макс прислушался. Наверное, ему следовало задать этот вопрос Руби прежде, чем брать ее на работу.
— После университета я занималась множеством разных вещей, — улыбнулась Руби.
Макс положил вилку.
— Что вы изучали?
— Я училась на факультете телевидения и СМИ.
Он нахмурился:
— Но не хотели работать в этой области, несмотря на квалификацию?
Руби поморщилась:
— Я не окончила университет. Мой отец хотел, чтобы я посвятила себя работе на телевидении. — Она покачала головой. — Но я этого не хотела.
Фина посмотрела на нее с сочувствием.
— Не всем удается сразу найти свое призвание. Должно быть, среди тех вещей, которыми вы занимались, было что-нибудь интересное, — произнесла она с улыбкой.
Руби улыбнулась в ответ:
— О да. Я изготавливала бижутерию и работала на винограднике.
— Во Франции? — спросила Фина.
Она покачала головой:
— Нет, в Австралии. Я отправилась туда сразу после того, как меня отчислили из университета. Потом я работала за барной стойкой в Сингапуре, после этого в кибуце в Израиле. Еще я работала в фирме, занимающейся пиаром, и в авангардистском театре. Признаться, это было слишком даже для меня. Также мне приходилось выступать перед прохожими, чтобы заработать себе на хлеб.
Брови Фины взметнулись.
— Вы умеете играть на музыкальном инструменте?
— На губной гармошке. Еще я умею танцевать чечетку.
И он думал, что эта странная особа подойдет на роль няни? Неудивительно, что его разумный план трещит по швам.
— И после всего этого вы решили, что вам больше всего подходит работа няни? — спросил Макс. — Или это лишь очередной этап поисков вами вашего предназначения?
Руби покачала головой:
— Я не знаю. Понимаю, это звучит глупо, но я вижу, как мой отец любит свою работу. Мне тоже хочется найти дело, которому я могла бы отдавать всю себя.
— Чем занимается ваш отец? — спросила Фина.
Руби застыла, как если бы сказала что-то, чего ей не следовало говорить.
— Он делает программы о дикой природе, — ответила она.
— Как Патрик Лэнг? — восхищенно воскликнула Фина. — Обожаю его цикл передач про лемуров. Они очень увлекательны.
— Что-то в этом роде, — пробормотала Руби.
«Патрик Лэнг?»
Макс вспомнил фамилию Руби и понял, что это не может быть простым совпадением.
— Ваш отец Патрик Лэнг? — спросил он, с трудом скрывая свое удивление. Этот человек — уважаемый ученый, настоящий профессионал. Как у него может быть такая дочь, как Руби?
Кивнув, она продолжила есть пасту.
— Это потрясающе, — сказала Фина, затем ее улыбка поблекла. — Я сожалею о том, что произошло с вашей матерью, Руби. Это настоящая трагедия. Она была замечательной женщиной.
Руби кивнула, не поднимая глаз.
Задумавшись, Макс вспомнил сюжет из новостной передачи пятнадцатилетней давности. Патрик и Марта Лэнг вместе снимали документальные фильмы о дикой природе, пока Марта во время одной из экспедиций не подхватила какую-то тропическую болезнь. Она подумала, что это обычный грипп, и убедила мужа, что им нет необходимости прерывать поездку. Когда они узнали, чем она в действительности заболела, было уже поздно что-либо делать. Неделю спустя она умерла в африканской больнице.
Макс с сочувствием посмотрел на Руби, которая гоняла пасту по тарелке. Он знал, что такое лишиться одного из родителей. Ему было тяжело, несмотря на то что он потерял отца в тридцать с небольшим. Руби, наверное, было намного тяжелее. Ведь ее мать умерла, когда ей было всего девять.
— В любом случае, — внезапно произнесла она, подняв голову и улыбнувшись, — я бы хотела найти свое предназначение. Свою нишу.
Закончив есть, Фина положила нож и вилку и кивнула:
— Нет смысла чем-то заниматься, если у тебя не лежит к этому душа. Возможно, работа няни и есть ваше призвание. Вы отлично ладите с Софией. У вас все так естественно получается.
Лицо Руби просветлело.
— Спасибо вам, Фина, — искренне улыбнулась она.
Как ей удается, несмотря ни на что, находить радость в жизни?
— Массимо захотел стать архитектором, когда ему подарили его первый конструктор, — произнесла она с некоторым напряжением в голосе. — Он хотел последовать по стопам своего отца. — Она посмотрела на Макса: — Он бы очень гордился тобой, если бы узнал, что руководство института изобразительных искусств выбрало твой проект.
Макс так резко вскочил, что его стул опрокинулся. Внутри у него все кипело от ярости.
— Не смей говорить за моего отца, — процедил он сквозь зубы. — Лучше вообще о нем не упоминай в моем присутствии.
С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.
Глава 6
Макс смотрел на Софию, которая, сидя на одном из диванов в гостиной, выжидающе уставилась на него. Вчерашний день был ясным и солнечным, а сегодня все небо затянула серая пелена и моросил дождь. Синоптики сообщали, что к вечеру погода прояснится, но для него это было слабым утешением.
Он не сможет сейчас отвести Софию на площадь и поиграть с ней в мяч. В Венеции было очень мало парков, поэтому детям приходилось использовать для прогулок и игр любое пространство, где не было воды. Он напряг память, чтобы вспомнить, чем занимался здесь во время летних каникул. Большинство его воспоминаний было связано с лодками и другими детьми.
В комнату вошла Руби. Он почти привык к ее вчерашнему платью с клубникой, но сегодня, к его удивлению, она оделась как поклонница рок-группы. На ней были обтягивающие джинсы, черная футболка и множество цепочек и тонких браслетов. Ее короткие темные волосы с фиолетовыми прядями были слегка взъерошены.
— Доброе утро, — сказала она.
Макс кивнул.
Руби, должно быть, увидела в его глазах панику, потому что ее мягкая улыбка словно говорила: «Я стараюсь не выглядеть так, словно смеюсь над вами». Решив, что нет смысла ее обманывать, он указал ей на моросящий дождь за окном и спросил:
— Чем мне с ней заниматься в четырех стенах?
Руби пожала плечами:
— Тем, что ей нравится.
Отличный совет.
— Но я не знаю, что ей нравится.
Макс обвел взглядом комнату. Его мать хранила кое-какие игрушки на нижней полке старинного серванта. Открыв дверцу, он принялся доставать картонные коробки. По большей части это были головоломки и настольные игры, не подходящие для маленького ребенка. Неожиданно кто-то похлопал его по плечу. Повернув голову, он увидел улыбающуюся Софию.
