Ю Шизаки - Клетка с открытой дверцей
- Ну, тогда... - задумался Ицки, стараясь тянуть время.
- Гипс мочить нельзя, - напомнил скульптор. - А еще там скользко. Упадешь, головой ударишься... Тебе сотрясения для полного счастья не хватает?
Ицки насупился, но позволил себя раздеть и обернуть повязки полиэтиленом. В ванной Токива помог ему устроиться на пластиковом стуле и окатил теплой водой.
- За подлокотники держись, - буркнул, намыливая молодому человеку руки.
Его движения были точные, сухие и методичные. Смотрел Токива при этом строго в сторону и вид имел столь серьезный, что Ицки окончательно застеснялся. Зато когда дело дошло до волос - невольно зажмурился, наслаждаясь полузабытым ощущением: впервые с детских лет ему мыл голову кто-то другой.
После душа Токива укутал Ицки в полотенце и отнес обратно на диван.
- Надень, - брошенные рядом вещи пахли табаком - не иначе, его собственные.
Разнообразия ради скульптор вышел, предоставив Ицки самостоятельно сражаться с брюками. Позже, правда, ненадолго вернулся: поставил на стол чайничек и чашку и забрал мокрое полотенце.
Приглаживая влажные волосы, Ицки обнаружил, что потерял ленту. Осталась, наверное, в спальне, но он не мог пойти ее поискать. Вскоре молодой человек заскучал. Взял пульт, немного пощелкал по каналам. В местных новостях сообщили, что такой снежной бури здесь не видали лет двадцать, и штормовое предупреждение еще в силе. Ицки покосился на окно. Да уж, придется сидеть... Потом началось аниме-шоу, и стало неинтересно. Ицки уже подумывал, а не вздремнуть ли, когда заметил на полу, в изножье дивана, разномастную стопку литературы. Журналы, книги, несколько художественных альбомов... Ицки выбрал из кучи самый привлекательный на вид томик, открыл и сглотнул: альбом был посвящен творчеству художника, которым Ицки когда-то восхищался. Судя по штампу, альбом издали по заказу музея в отдаленном городке. Переворачивая страницы, молодой человек мысленно вернулся в прошлое.
Посещение музея входило в программу экскурсии - Ицки тогда учился в средней школе. В работы художника он влюбился с первого взгляда. Мастер давно умер, но оставил богатое наследие - картины с цветами, деревьями и крохотными птицами. Все они отличались воздушной манерой письма и плавным переливом оттенков.
Ицки вспомнил и полотно, которое они когда-то видели с Токивой. Он любовался картиной целый час, и вдруг позади воскликнули:
- А, теперь ясно, что тебе нравится!
Оказывается, все то время, пока Ицки смотрел на картину, Токива смотрел на Ицки.
- Спасибо, - прошептал парень.
На давешней школьной экскурсии реакция была такая же, в результате чего автобус чуть не уехал без зазевавшегося ученика.
- Я смотрел на картину, - объяснил Ицки, торопливо пробираясь к своему месту.
Одноклассники грохнули от смеха. С тех пор Ицки предпочитал повышать культурный уровень в гордом одиночестве. И, когда Токива впервые пригласил его на выставку, Ицки честно предупредил друга об этой заморочке.
- Иногда я могу не отрываться от картины часами, - смущенно сказал он. - Ты меня пихай, если что.
Но Токива никогда его не торопил. Вспоминая старые добрые времена, Ицки улыбнулся.
Он заснул с альбомом в обнимку и не просыпался, пока его не разбудил Токива. Конфисковал альбом и поднял Ицки с дивана.
- Куда ты меня?
- В туалет. Хочется уже, наверное?
Тут Ицки кое-как убедил его, что контролировать процесс не стоит. Когда Ицки закончил все свои дела, его опять доставили в гостиную.
- Зайду через два часа, но ты зови, если надо. Я услышу.
- Эээ, а где моя коляска? - спросил Ицки.
Вчера он хоть как-то мог передвигаться. Всё Токиве забот меньше.
- Отвез в больницу.
- Что?! - задохнулся Ицки. - Зачем?
- Она им понадобилась. Когда твоя левая нога подживет, раздобуду тебе костыли. А пока изволь потерпеть.
- Может, мне тогда лучше домой? - заикнулся молодой человек. - От меня и так сплошные проблемы...
- Домой? Ямабэ под крылышко? - рявкнул Токива.
Ицки привык, что его считают комнатной собачкой сэнсея, и разгневанный взгляд выдержал спокойно. Если Токиве охота насмехаться над их отношениями - что ж, пускай.
Зато Ямабэ никогда на Ицки не орал.
- Мне наплевать! Хочешь - лезь с горы, хочешь - звони и сопли лей! Что угодно! - и он выскочил из комнаты.
Ицки расхотелось просить телефон.
Мне нужны две недели. Потом я поеду.
В студию его не пускают, значит, с работой он Токиве помочь не сможет. А теперь даже без коляски остался... Токива намеренно ограничивал его способности к передвижению. Только зачем?
За окном сыпал снег. С каждой упавшей снежинкой на душе Ицки становилось все тяжелее.
Глава 7
Снегопад не утихал, и новости ничего утешительного по этому поводу не сообщали. Закончив дела в мастерской, Токива пришел в гостиную, где на диване дремал Ицки. Впрочем, сквознячок того разбудил. Токива осторожно стянул с него одеяло и подхватил молодого человека на руки. Затаившись, Ицки будто со стороны наблюдал, как его несут в спальню. Кажется, скульптор не понял, что Ицки уже не спит. Во всяком случае, он аккуратно расправил ему ноги. Потом прикрыл и бесшумно вышел.
Ицки вздохнул с облегчением, однако тревога не отпускала. Настенные часы показывали одиннадцать. Мысли без видимого повода перескочили на злополучное задание. Судя по всему, Токиве не слишком улыбалось унаследовать состояние Ямабэ. Как-то не в его стиле это было. И все же Ицки поручили его заставить... Не додумав, молодой человек вернулся к происходящему. Токива по-прежнему отсутствовал: верно, решил спать на диване. Ицки поймал себя на легком сожалении, разозлился и натянул на нос одеяло. Но тут в коридоре раздались шаги, затем отворилась дверь - скрип показался неестественно громким. Ицки застыл. Токива, думая, что Ицки спит, шагал тихо-тихо. Молодой человек слышал, как он раздевается и ложится рядом. Чем дальше Ицки притворялся спящим, тем больше напружинивался. И тщетно старался себя убедить, что Токива сюда улегся лишь потому, что надо же ему где-то спать...
- Ай! - Токива подтянул его ближе, и Ицки невольно себя выдал.
Холодные пальцы провели по горлу, сжали подбородок. Горячее дыхание на лице. И глубокий поцелуй... как в прошлый раз, до нехватки воздуха. Прикосновения - холодом - по животу, груди, соскам. Токива определенно наверстывал то, на чем остановился вчерашней ночью. Нетерпеливо, через завесу волос, целовал ухо, спускался на шею. У Ицки вдоль позвоночника побежала дрожь. Он закрыл глаза и напрягся. Рука погладила живот, скользнула ниже. Ощущение все еще пугало, однако тело с готовностью отзывалось. Токива медленно, но верно доводил его до возбуждения, ласкал языком и ладонями, заставляя кричать в голос. Ицки извивался в попытке освободиться, но Токива был намного сильнее. Внутри все пылало.
