Мэрилин Джордан - Симфония любви
— Я до сих пор не верю, что мы это сделали. Или это все-таки сон? — задумчиво проговорила Лили.
— Если это сон, тогда точно такой же сон снится и мне. Все более чем реально, Лили, и нам нужно выжать из этой ситуации как можно больше.
— Я как раз над этим и размышляю. Последнее время, когда у меня начинает неприятно сосать под ложечкой, я стараюсь думать о том, сколько сил, времени и труда я вложила в этот проклятый дом, и о том, как бы поскорее развязаться с диссертацией. — На ее губах появилась улыбка. — А ты, наверное, думаешь о своей музыке.
— Верно. Ради этого и старался, — ответил Ник.
Он чувствовал, как в душе крепнет желание поскорее оборвать те живые ниточки общения, что потихоньку уже начали протягиваться между ним и Лили. Он понимал, что ему будет трудновато все эти дни, недели и месяцы ни разу не переступить едва уловимую границу, что он сознательно проложил между любезными деловыми отношениями и желаниями его мужского начала. До сегодняшнего дня ему удавалось более или менее успешно справляться с воздержанием, однако он весьма сомневался, что такой образ жизни он сумеет сохранить все предстоящие двенадцать месяцев.
Еще вчера он кому угодно мог поклясться, что его музыка заменит ему все. Сегодня его уверенность заметно ослабла. Ему в очередной раз пришлось признать, что одно дело — принять решение и совсем другое — прочувствовать на себе все его последствия. Ему уже доводилось доказывать самому себе этот тезис. Сколько раз, промучившись до седьмого пота с начальными тактами сонаты или сюиты, выстроив наконец все гармонии в соответствии с теорией, он испытывал глубочайшее разочарование от неблагозвучности и неуклюжести мелодии, сыгранной на рояле.
Он заставил себя улыбнуться и в ожидании заказанного ленча завел легкий разговор ни о чем. Однако все его мысли неотступно стремились к ожидавшему их впереди вечеру. С компанией по перевозкам он заранее договорился о том, чтобы все его вещи, включая рояль, переправили в новый дом, где сотрудники института должны были за всем проследить. Он знал, что Лили сделала точно так же. Правда, до сих пор он свое новое жилище в глаза не видел; уйма времени ушла на то, чтобы сдать в наем старую квартиру и утрясти массу ненужных, но неизбежных мелочей. Ему хотелось вступить в свою композиторскую жизнь совершенно свободным и ни от чего не зависимым. Единственное, что ему было известно, — дом отстроен на участке земли в одиннадцать акров на Эппл-Орчард.
— Ник, нам нужно еще кое-что обговорить.
Он непроизвольно стиснул зубы и весь подобрался. Вот оно, началось — первое требование, за которым последует бесконечная череда других.
— О чем ты? — небрежно поинтересовался он, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно. Наглядевшись за долгие годы, как его мамочка играючи вила веревки из отца, он невольно подумал, что мог бы отыскать более подходящее занятие для удовлетворения творческих амбиций.
Лили в нерешительности помолчала, перевела дыхание и продолжила:
— О наших спальнях. Которые в доме.
Ника бросило в жар.
— А что с ними такое?
— Ну… у каждого из нас будет своя отдельная спальня, так обговаривалось с самого начала. Но есть одно маленькое неудобство, о котором нам нужно договориться сейчас.
— Что еще за неудобство?
Лили потупилась и принялась сосредоточенно разглаживать невидимые складки на скатерти. Потом решительно подняла голову и встретилась с Ником взглядом. Он в очередной раз вздрогнул, все еще не в состоянии привыкнуть к яркой голубизне ее глаз.
— Я раньше тебе об этом не говорила, потому что боялась, что ты сразу пойдешь на попятную. Когда ты намекнул, что не прочь согласиться, у меня не хватило духу тебя отговорить, потому что я отдала этому проекту все свое сердце, понимаешь?
— Так что это за неудобство, Лили?
— Я собираюсь держать большинство своих вещей у тебя в спальне. Или ты будешь большую часть своих вещей держать в моей спальне. Все зависит от того, чья спальня будет хозяйской.
— Ничего не понял, — нахмурился Ник. — Пусть хозяйской будет твоя спальня. Мне много места не нужно, был бы рядом рояль. — Помолчав, он с подозрением спросил: — Там ведь две спальни, не так ли?
— Конечно, две. Я говорю о том, что если хозяйская спальня будет моей, тогда тебе придется держать все твои вещи вместе с моими, понимаешь? Мы же не можем давать повод подозревать, что живем раздельно. У меня прекрасные отношения с директором нашего института, и, пока я не буду знать, как часто он решит проверять ход эксперимента, нам придется создавать нужное впечатление.
— Теперь все понятно, — насупился было Ник, но тут же поднес к губам руку Лили и поцеловал ее, чтобы сидевшие за соседним столиком и тайком поглядывавшие в их сторону Боб и Барбара Сондерз удовлетворили наконец свое любопытство. Похоже, от него начинали требовать несколько больше, чем было договорено, но он поспешил уверить себя, что пока все вполне терпимо и он уверенно держит ситуацию в руках. Однако волноваться не следовало, игра ведь только началась. Стоит ему всерьез начать заниматься своей симфонией, никакие благоглупости не смогут отвлечь его внимание, разве что загорится этот чертов дом, а вместе с ним его рояль.
— Я думаю, первой вставать буду я, а когда я уеду на работу, ты спокойно сможешь войти за всем, что потребуется, — продолжила между тем говорить Лили.
— Справимся, ничего страшно, — согласился Ник.
Все эти рассуждения про то, как они будут уживаться в доме вдвоем, начинали действовать ему на нервы. Каким образом мог он добиться благопристойных отношений с Лили, когда его воображение заполонили соблазнительные видения научного сотрудника Лили Метьюз, снующей по коридорам в весьма соблазнительных полупрозрачных одеяниях и то и дело наклоняющейся, чтобы снять показания с каких-то приборов и датчиков. Что эти приборы измеряли и показывали, Ник понятия не имел, но исподволь его точило подозрение, что его долгожданное уединение денно и нощно будет подвергаться воздействию со стороны длинноногой рыжеволосой дамы. Надеялся он единственно на то, что воздействие это в конечном счете сыграет благую роль и добавит ему вдохновения.
Конец их ленча прошел более чем спокойно. Они обсудили общих знакомых в городе и то, какой замечательной вышла свадьба у Стива с Айви. Когда они выходили из ресторана, Ник широким жестом обнял Лили за плечи. Если бы он обнимал ее чуть дольше, это перестало бы его смущать. Но сейчас от каждого пусть даже совсем мимолетного прикосновения его пронзало как ударом тока. Ничего подобного он от себя не ожидал, полагая, что знакомство с сестрой Айви перерастет, возможно, во взаимную симпатию, но не более.
