Розамунд Пильчер - Конец лета
Вскоре мы миновали последний поворот, и справа засверкало серое озеро – под стать серому утру, – а за ним замаячили горы, вершины которых окутывали тучи. В полумиле от нас находился скрытый деревьями «Элви», и виднелась заброшенная часовня без крыши, навевавшая романтические грезы. От переполнявших меня чувств я не могла вымолвить ни слова, а Дэвид Стюарт тактично молчал. Мы проделали долгий путь вместе, и эта пауза в общении нас ничуть не угнетала. Наконец у придорожного дома мы свернули, и машина запетляла по проселочной дороге и между огороженными участками, проскочив под медово-желтыми березами, остановилась у парадной двери родного для меня дома.
В ту же секунду я пулей выскочила из машины и помчалась по усыпанной гравием дорожке, но бабушка опередила меня. Дверь распахнулась, и хозяйка появилась на крыльце. Мы обнялись и долго стояли не разжимая рук. Бабушка вновь и вновь повторяла мое имя, а я вдыхала аромат ее одежды, пропахшей лавандой, и твердила себе, что ничего не изменилось.
Глава 5
Когда годами не видишь близкого тебе человека, то при встрече всегда испытываешь неловкость и поэтому говоришь расхожие фразы, вроде: «О, ты совсем не изменилась...», или «Наконец-то я увидела тебя...», или «Все по-прежнему...». Мы тоже произносили эти дурацкие слова, обнимаясь и смеясь.
Еще больший переполох внесли собаки. Они выскочили из дома и громко залаяли, требуя к себе внимания. Это были спаниели, темно-каштановой с белыми пятнами масти, незнакомые мне и одновременно родные, потому что в «Элви» всегда жили собаки такой породы, а эти, несомненно, были потомками тех, кого я помнила. И только я собралась поиграть с ними, как к нам присоединилась миссис Ламли, которая услышала шум и, не в силах устоять перед искушением, бросилась встречать гостей. В зеленом рабочем халате она показалась мне еще более толстой, чем прежде. Широко улыбаясь, старушка подставила щеку для поцелуя, воскликнув, что я ужасно выросла, что веснушек на моем лице сильно прибавилось и что она готовит завтрак, какого еще свет не видывал.
Дэвид спокойно стоял с моим чемоданом позади нас, и бабушка наконец обратила на него внимание.
– Дэвид, ты, должно быть, устал. – С этими словами она поцеловала его, чем несказанно меня удивила. – Спасибо, что доставил ее живой и невредимой.
– Вы получили мою телеграмму? – спросил он.
– Конечно получила. Я с семи утра на ногах. Ты с нами позавтракаешь? Мы ждали тебя.
Но он отказался, сославшись на то, что дома его ждет экономка и что ему надо успеть переодеться перед работой.
– Хорошо, тогда приезжай вечером. Да, я настаиваю. К половине восьмого. Мы все сгораем от нетерпения.
Он позволил уговорить себя, мы посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись. Как странно, я знакома с ним каких-то четыре дня, а когда настало время прощаться, возникло такое чувство, будто я расстаюсь со старым другом, которого знала всю жизнь.
– О, Дэвид...
Он поспешно пресек мои путаные выражения благодарности.
– Увидимся вечером, Джейн. – Дэвид, кивнув на прощанье, сел в машину и захлопнул дверцу. Когда он проехал под березами, вырулил на дорогу и скрылся из виду, бабушка задумчиво произнесла:
– Очень милый человек. Ты так не считаешь?
– Да, – согласилась я, рассеянно прибавила: – Хороший, – затем быстро нагнулась за чемоданом, чтобы опередить миссис Ламли и отнести его в дом в сопровождении своры собак. Дверь за нами закрылась, и Дэвид Стюарт на время был забыт.
В гостиной пахло горящим в камине торфом и розами, красующимися в большой вазе, которая стояла на сундуке под часами. Одна из собак тяжело задышала и радостно завиляла хвостом. Я почесала у нее за ухом и уже собралась было рассказать о Рыжике, когда бабушка торжественно заметила:
– У меня для тебя сюрприз, Джейн.
Я выпрямилась, подняла глаза и увидела мужчину, спускающегося ко мне по лестнице. Его силуэт резко выделялся на фоне ярко освещенного окна. Свет на миг ослепил меня, но когда я услышала: «Привет, Джейн», то догадалась, что сюрприз – это мой кузен Синклер.
Я так и стояла открыв рот, пока бабушка и миссис Ламли наслаждались произведенным эффектом. Кузен подошел, обнял меня за плечи и поцеловал, прежде чем я успела выдавить:
– А я думала, что ты в Лондоне.
– Как видишь, я здесь, а не там.
– Как?.. Почему?..
– Взял отпуск на несколько дней.
Ради меня? Он взял его, чтобы встретиться со мной в «Элви»? Мне это польстило, но, пока я в возбуждении собиралась с мыслями, бабушка подала голос:
– В ногах правды нет... Синклер, может, ты отнесешь чемодан Джейн в ее комнату? А ты, дорогая, умойся и спускайся к завтраку. Бедняжка, ты, наверное, страшно устала с дороги.
– Я не устала. – Усталости в самом деле не было. Спать не хотелось, и я чувствовала, что готова на подвиги. Синклер подхватил мой чемодан и, перепрыгивая через две ступеньки, поднялся по лестнице, а я как на крыльях взлетела за ним.
В моей спальне с видом в сад и на озеро царил идеальный порядок. Тут ничего не изменилось. Та же белая кровать, стоящая в нише у окна, где я так любила мечтать перед сном; неизменная подушечка для иголок на туалетном столике; лавандовое саше в гардеробе и синий плед на протертом напольном ковре.
Пока я приводила себя в порядок, Синклер уселся на кровати, смяв ее белоснежное накрахмаленное покрывало, не спуская с меня глаз. За семь лет, что мы не виделись, он изменился, но эти изменения были почти неуловимы. Он немного похудел, возле рта и глаз наметились тонкие морщинки. Я видела перед собой чертовски симпатичного парня с черными бровями и такими же черными ресницами. Глаза у него были темно-голубые и невероятно красивые, нос прямой, а рот капризно изогнутый, с немного припухшей нижней губой, в детстве придававшей ему чуть обиженный вид. Густые прямые волосы, зачесанные назад, красиво ниспадали на воротник рубашки, точно как у хиппи, которых я видела в Риф-Пойнте. В это утро он надел голубую рубашку, шелковый шейный платок и вытертые вельветовые брюки в рубчик, перехваченные ремнем из плетеной кожи.
Желая еще раз услышать подтверждение его слов, я спросила:
– Ты правда в отпуске?
– Конечно, – ответил он, но почему-то это меня не убедило.
Смирившись с тем, что никогда не узнаю, так ли это, я продолжила:
– Ты работаешь в рекламной фирме?
– Да. «Стратт энд Сивард». Пресс-агент у директора-распорядителя.
– Тебе там нравится?
– Ну, они оплачивают текущие расходы...
– То есть ленчи и выпивку с потенциальными клиентами?
– Необязательно ленчи. Если потенциальный клиент симпатичен, это может быть ужин при свечах в интимной обстановке.
