Бриттани Янг - Незабываемый отпуск
— Надеюсь, вам никогда не придется зарабатывать себе на жизнь утешительными прогнозами. Потому что в этом случае вас вряд ли ждет повышение по службе.
— Я вам так скажу если на вас прыгнет лев, я вас спасу.
— Уже лучше. Только как быть, если лев сначала прыгнет на вас?
— Тогда вы спасете меня.
— Вы думаете?
Рычание раздалось ближе. Пугающее и в то же время завораживающее. Кэра прижалась к плечу Лукаса. Хотя она и знала, что у него нет ружья, рядом с ним ей казалось безопаснее.
Лукас взглянул на ее макушку, освещенную луной.
— В детстве вы были сорванцом? — спросил он таким тоном, будто они болтали, сидя в гостиной. — Или больше тихоней?
— Я любила играть в бейсбол и лазать по деревьям, так что меня можно было бы назвать сорванцом, выражаясь вашими словами.
— Признаться, мне всегда нравились такие девчонки.
Она повертела головой, пытаясь точнее определить, где находятся львы.
— А как насчет трусих? Такие девчонки вам нравятся?
— Зависит от обстоятельств.
— Я бы сказала, что обстоятельства для этого сейчас самые что ни на есть подходящие.
Она почувствовала, как он улыбается.
— Кэра, вам нечего бояться. Никакой опасности нет.
Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Они сидели плечом к плечу, и это соприкосновение было тем немногим, что помогало ей сохранять спокойствие. Весьма относительное спокойствие, если уж стремиться к точности.
Рычание смолкло так же внезапно, как и возникло. Наступившая тишина казалась еще более угрожающей. По крайней мере по звуку Кэра могла бы определить, где находятся львы.
— Почему они замолчали?
— Наверное, им хочется подслушать, о чем мы разговариваем.
— Не стоит пленять их блеском нашего остроумия. Чем менее привлекательно мы будем выглядеть в их глазах, тем лучше. Мне бы даже хотелось, чтобы они почувствовали к нам отвращение.
— Простите, я и не сообразил.
Бежали минуты. Кэру не оставляло ощущение тревоги. Лукас настраивал телеобъектив, направляя его в сторону водоема. При этом вид у него был такой, будто он поджидает дорогих гостей.
Кэре становилось все труднее справиться с ощущением, что за ней следят чьи-то глаза.
— По-моему, тут кто-то есть, — еле слышно шепнула она Лукасу.
— И их даже больше, чем вы думаете, Кэра.
Она, сощурившись, напряженно вглядывалась в ночной мрак и вдруг заметила два золотистых пятнышка, светящиеся в темноте. Присмотревшись повнимательнее, она обнаружила еще два таких же.
И еще два. Господи, что это?
Пятнышки, на мгновение пропадая, загорались вновь.
Судорожно вздохнув, она сжала руку Лукаса.
— Я так и знала! Кто-то наблюдает за нами! Видите эти светящиеся точки? Смотрите, они мерцают!
— Это львы, — сказал он. В голосе его не чувствовалось ни капли волнения. — Мы, кажется, в самом центре прайда.
— Прайда?
— Львиной семьи.
Сердце у нее упало.
— О Боже!
— Вам не о чем беспокоиться. Сегодня вечером они уже охотились. А теперь пришли, чтобы утолить жажду.
Эти слова принесли Кэре некоторое облегчение.
— Значит, вы считаете, они пообедали?
— Именно так.
— Следовательно, они больше не голодны, — пробормотала она, адресуя эти слова скорее себе, чем человеку, находящемуся рядом. — Отрадно сознавать. Чрезвычайно отрадно.
— Вы слишком много разговариваете.
— Простите.
— Не извиняйтесь. И держитесь спокойно.
Кэра убрала ладонь с его руки и замерла, не отрывая взгляда от мерцающих холодным светом глаз.
Минуты пробегали в молчании. Потом кусты зашуршали, и золотистые пятна пришли в движение. Львы вышли из зарослей и сразу стали на удивление отчетливо видны. В лунном свете их шкуры глянцевито поблескивали. Направляясь к воде, они оставили людей у себя за спиной, словно были уверены, что оттуда им не угрожает никакая опасность.
Увидев их, Кэра вдруг тоже перестала бояться. Напряжение постепенно отпускало ее. Она смотрела на этих величественных животных, ведущих себя так естественно, словно они не ощущали присутствия человека, и неведомое ей прежде чувство причастности ко всему живому — будто она была такой же частицей природы, как и эти звери, — наполнило ее душу тихой радостью. Никогда в жизни она не испытывала ничего похожего.
Раздался негромкий щелчок камеры, сопровождаемый едва слышным жужжанием.
Кэра насчитала у озерца семь взрослых львов и троих детенышей. Однако ей сразу бросилось в глаза, что одна самка, отделившись от остальных, встала поодаль, наблюдая за Лукасом и Кэрой. Потом она сделала несколько шагов в их сторону и, остановившись футах в пятнадцати, подняла голову и втянула ноздрями воздух. Спустя минуту она подошла еще ближе и застыла неподалеку от них.
Когда львица снова двинулась к ним, то недавно обретенное Кэрой чувство единения со всеми живущими на этой земле мгновенно улетучилось. Львица остановилась и уставилась на нее во все глаза.
Кэра затаила дыхание, но стук собственного сердца отдавался у нее в ушах оглушительным шумом. Было ясно, что львицу совершенно не интересует Лукас. Казалось, она его знает и доверяет ему, но понятия не имеет, кто такая Кэра и чего от нее ждать.
Кэра старалась ничем не выдать смертельного страха, из последних сил убеждая себя не шевелиться, а еще лучше — не дышать. Она отвела глаза от леденящих кровь зрачков, чтобы человеческий взгляд не был воспринят зверем как вызов.
Это продолжалось целую вечность; во всяком случае, именно так показалось Кэре. Наконец львица повернулась и снова пошла к водопою. На этот раз она пила не отрываясь и присоединилась к остальным, когда те двинулись прочь.
Кэра, прижав руки к сердцу, упала навзничь на сухую траву.
Лукас посмотрел на нее и усмехнулся. Зубы его сверкнули в лунном свете.
— Я горжусь вами. Вы прекрасно себя вели. У вас на редкость здоровые инстинкты.
Кэра в негодовании уставилась на него.
— Я едва не погибла.
— Однако ж этого не случилось.
— Но не благодаря вам. Вы тут углубились с головой в свои дела, а львица смотрела на меня так, будто на лбу у меня крупными буквами было написано: ДЕСЕРТ.
— Почему вы так решили? Вам часто приходилось бывать «десертом»? — спросил он, явно забавляясь ее видом.
Кэре совсем не хотелось улыбаться, но против воли уголки ее губ дрогнули.
— Не столь буквально. И никогда для львов. — Она взглянула на него уже спокойнее. — Итак, доктор Лукас Пирсон, какие еще наводящие ужас приключения припасены у вас для меня на эту ночь?
— Что, заскучали?
