Виктория Лайт - Люблю и ненавижу
Сердце Карен сжалось. Она знала, что Эдуард всегда очень переживает, если у его пациентов трудности. Всякое бывает в работе врача, и тяжело прийти в себя, когда все усилия оказываются напрасны…
– Но ведь с ней все будет в порядке? – робко спросила Карен.
– Да, – горько улыбнулся он. – И я очень надеюсь, это научит ее быть осторожнее в будущем. Слабое, но все-таки утешение.
Карен захотелось обнять Эда и прижать его светловолосую голову в своей груди, чтобы облегчить его боль. Но они не в тех отношениях, чтобы она могла спокойно позволить себе подобную фамильярность.
По крайней мере, пока.
– Я пойду переодеваться, – наконец сказала она. – Ведь скоро надо делать обход.
– Я буду ждать тебя у раздевалки, – нежно улыбнулся Салливан.
Они обменялись понимающими взглядами. Сегодня они впервые будут делать обход вдвоем. Без посторонних…
– Доктор Салливан, а вы забыли о моей просьбе? – протянула Джессика.
– О какой?
– Я хотела сегодня уйти пораньше и… – Джессика многозначительно посмотрела на Эдуарда.
У Джессики намечалось романтическое свидание, и она постаралась загодя предупредить Салливана, что ей хотелось бы уйти с работы немного пораньше. Его добросердечие в таких делах было широко известно. Он обещал отпустить ее. Медсестры всегда обращались к Эдуарду с подобными вопросами, и он никогда никому не отказывал.
– Ах, да, я помню, Джессика. Конечно, ты можешь идти.
– Я попросила Саманту Джой заменить меня. Она подойдет попозже.
– Не стоит, – быстро возразил Эд. – Пусть отдыхает. Сейчас очень мало пациентов, и Карен, я уверен, сможет посидеть на телефоне. Так что предупреди Саманту, что ее помощь не потребуется, ладно? Пусть приходит утром, как обычно.
– Хорошо, – кивнула Джессика. – Спасибо вам, доктор Салливан.
– Не за что.
Глядя на спину удаляющегося Эдуарда, Джессика не могла скрыть улыбку. К чему это вы убираете лишних людей на эту ночь, дражайший доктор Салливан? В нашем отделении, получается, будете только вы и Карен Кордейл… Конечно, есть еще педиатрия, но это не в счет. Если это не заранее спланированное свидание, то я не Джессика Снуч! Надо будет рассказать нашим завтра.
И воодушевленная Джессика принялась собираться домой. Ей было приятно, что благодаря свиданию Карен и Салливана, она получила возможность пойти на свидание сама.
7
– Карен, ты готова?
Салливан тактично постучал в дверь раздевалки. Карен отпрянула от зеркала и разгладила на груди кофточку. Она была готова последние пятнадцать минут, но никак не могла заставить себя выйти. Она знала, что Эд ждет ее снаружи, и невольно медлила. Все это было так многозначительно… Фактически, они одни в этом крыле больнице. Пациентов очень мало, работы почти не будет… Карен в очередной раз спросила себя, почему Эдуард попросил ее подежурить именно сегодня, и единственный ответ, который приходил ей в голову, заставлял сердце биться сильнее.
– Я думал, ты там уснула, – улыбнулся Салливан, когда Карен вышла из раздевалки.
Он стоял, прислонившись к стене, и вертел в руках папку. Карен забормотала что-то в оправдание, остро сознавая собственную незначительность. Как она может интересовать его? Такого красивого, умного, талантливого… Ведь в хантервильском госпитале столько привлекательных женщин! И пациенток нельзя сбрасывать со счета. Карен неоднократно замечала, какими глазами женщины смотрят на Эда. И их можно понять.
– Пойдем? – Салливан махнул рукой в сторону палат. – Пустая формальность, конечно, но на всякий случай…
– Да, – кивнула головой Карен и последовала за ним.
И все равно он выбрал меня, радовалась она про себя, едва поспевая за широкими шагами Эдуарда. А другие остались с носом!
Обход занял не более получаса. Карен уже не была новичком в этой работе и могла оказывать Эдуарду вполне квалифицированную помощь. Она с таким усердием выполняла все его распоряжения, будь то занести запись в журнал или принести грелку для больного, что порой на губах Салливана появлялась улыбка.
Пациентов действительно было немного. Можно было надеяться, что если не произойдет ничего чрезвычайного, то они проведут спокойную ночь… Хотя вряд ли Эд так настаивал, чтобы они остались одни сегодня лишь для того, чтобы провести ночь спокойно.
Самой последней они навестили миссис Дилан в третьем боксе, ту самую женщину, которую привезли сегодня утром. Ее красота и молодость поразили Карен. Лицо пациентки было очень бледно, но в целом она неплохо выглядела.
– Как вы себя чувствуете, миссис Дилан? – бодро спросил Салливан.
Карен показалось, что в обращении к другим пациентам его голос звучал более естественно. Конечно, ведь миссис Дилан так хороша собой, подумала девушка не без нотки привычной ревности, но тут же сурово упрекнула себя. Эта бедная женщина попала сегодня в аварию, и Эд считает, что возможны осложнения… Надеюсь, он не думает, что в этом есть и частичка его вины?
Я обязательно постараюсь утешить его, твердо решила про себя Карен, с любовью окидывая взглядом его светлые кудри над высоким гладким лбом.
Салливан поговорил немного с миссис Дилан, уверил ее в том, что вскоре она встанет на ноги и сможет уехать домой, и обход был закончен.
– Уф, наконец-то разобрались с делами.
Эд стер воображаемый пот со лба.
– Теперь предлагаю взять из регистратуры радиотелефон и пойти пить чай…
– А вдруг кто-нибудь придет? – робко спросила Карен. – А внизу никого нет.
– Ерунда, – беззаботно махнул рукой Салливан. – Тедди Кирстен сегодня дежурный санитар, он сидит снаружи с ребятами и если что-нибудь случится, сообщит нам наверх. Не бойся, Карен, все будет в порядке. Надо отдыхать, пока есть возможность!
Салливан шутливо обнял девушку и зашагал к комнате для отдыха, которая находилась дальше по коридору. Карен была слишком счастлива, чтобы спорить. Раз Эд считает, что нет ничего страшного в том, что они немного посидят наверху вместо того, чтобы находиться на своих рабочих местах, значит, так оно и есть. Эд еще ни разу ошибался.
Доктор Салливан стал для нее непогрешимым авторитетом.
Комната для отдыха в хантервильском госпитале была небольшой и уютной. Маленькие шкафчики с посудой и прочими мелочами для приятного времяпрепровождения, стояли с левой стороны, к окну был придвинут большой стол, а по всему периметру комнаты были расставлены приземистые плюшевые диванчики. На огромных окнах висели тяжелые темно-зеленые занавески, и при желании можно было создать интимный полумрак.
Карен редко заходила сюда, предпочитая проводить редкие свободные минуты в холле госпиталя или маленьком кафе. Там было гораздо веселее. Но Салливан явно чувствовал себя в комнате отдыха как дома. Он подошел к шкафчикам, открыл один, потом второй, начал уверенно выставлять на стол чашки.
