Кей Торп - Миллион поцелуев
Красивая женщина, по-видимому мать Видалла, безмолвно подошла к сыну и обратилась к нему на португальском. И хотя Леони ни слова не поняла из их разговора, ей не нужен был переводчик, чтобы уловить то, что чувствует сейчас эта женщина. Странно, но выражение неодобрения на лице свекрови придало Леони храбрости.
— Я, конечно, выучу ваш родной язык, — сказала она, как только представилась возможность. — А сейчас не могли бы мы говорить по-английски, если вас не затруднит? — Леони помолчала. — Я понимаю, каким шоком стала эта новость для вас обоих, — продолжила она, заметив, что родители Видалла обратили наконец на нее свое внимание. — Все случилось так быстро. Я и сама еще не верю в то, что мы женаты.
— Когда состоялась свадьба? — поинтересовался сеньор Сантос прежде, чем его жена смогла что-нибудь сказать.
— Четыре дня назад. В Англии, — ответил Видалл. — Гражданская церемония, но все же.
От этих слов его матери, кажется, сделалось только хуже. Она снова заговорила о чем-то на португальском языке, проигнорировав просьбу Леони. Отцу Видалла пришлось командным жестом заставить жену замолчать.
— Что сделано, то сделано, — заключил старик. — Вы очень красивы, — обратился он к Леони, целуя ее руку. По его глазам невозможно было понять, что он чувствует на самом деле. Леони пробормотала слова благодарности, чувствуя небывалое облегчение, когда он выпустил наконец ее руку.
Леони догадалась, что больше они ничего не скажут. По крайней мере сейчас.
— Мне очень жаль, что вас не обрадовала наша свадьба, — импульсивно произнесла Леони. — Но я приложу все усилия, чтобы стать достойной вашей фамилии.
— Ты уже член нашей семьи. А значит, уже достойна носить имя Сантос, — заявил Видалл.
— Твои родители совсем не знают меня, — парировала девушка. — Почему они должны верить тебе на слово?
— Кажется, у нас нет другого выхода, — вставил сеньор Сантос. — Но, конечно, нам есть что обсудить. Присаживайтесь, прошу вас.
Леони присела на один из роскошных диванов.
Видалл расположился рядом. Девушка старалась избегать взглядов его матери, полных ненависти и неприятия.
— Что вы хотели бы знать, сеньор? Я отвечу на все ваши вопросы.
— Для начала расскажите, из какой вы семьи, милая.
— Моя фамилия Бакстер, — начала Леони. — Хотя вряд ли она вам о чем-то скажет. Мой отец финансовый директор, мать умерла. Я единственный ребенок в семье. Мне двадцать шесть лет. У меня степень по социологии. Последние пять лет я работала в сфере связей с общественностью. Вот, собственно, и все.
По выражению лица сеньоры Сантос Леони поняла, что та никогда не примет ее.
— Вы любите моего сына? — спросил отец Видалла, глядя ей прямо в глаза.
— Конечно, — ответила Леони, краснея. Другого ответа на этот вопрос она просто не могла бы дать.
— Ну что скажешь? — обратился он к сыну.
— О чем разговор?! — взвилась его жена. — Ты не опозоришь нас! Брак должен быть расторгнут!
— Этого не будет, — заявил Видалл твердо. Но женщина не собиралась сдаваться.
— Неужели честь для тебя ничего не значит?
— Я не давал никаких обещаний. Это ты дала его. И сейчас не семнадцатый век!
Растерявшись, Леони смотрела то на одну, то на второго.
— Я ничего не понимаю.
— Замолчи! — накинулась на нее женщина, гневно сверкнув глазами. — Тебя никто не спрашивал! Ей здесь не место!
— Она моя жена! — отрезал Видалл. — Ее место рядом со мной!
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — разозлилась Леони, ее зеленые глаза сверкнули огнем, когда она посмотрела на мужа. — Видалл?
— Мой сын должен жениться на своей кузине Катерине, — ледяным тоном сообщила сеньора Сантос. — Он…
— Я ничего никому не обещал, — перебил ее Видалл. — И я не собирался жениться на Катерине, как я уже тысячу раз говорил тебе. Пусть поищет себе мужа где-нибудь в другом месте!
— Девочка потратила лучшие годы в ожидании тебя! Где она теперь будет искать достойного мужчину?
— Я не люблю Катерину. И мне абсолютно все равно, что она теперь будет делать.
Его мать снова перешла на португальский. Видимо, чтобы лучше выразить все свои чувства, подумала Леони. Девушка чувствовала себя здесь лишней. Больше всего на свете она хотела убраться из этого места. Она еле сдерживалась, чтобы не встать и не уйти, хлопнув дверью.
Сеньор Сантос снова прервал гневную тираду своей жены, сказав пару резких слов.
— Думаю, вам стоит оставить нас ненадолго, — обратился он к сыну. — Твои комнаты готовы. Вам двоим хватит места, чтобы разместиться там, — добавил он, взглянув в сторону Леони.
— Ты не только шантажист, но еще и обманщик!
— Мы останемся здесь до тех пор, пока родители не примут наш брак, — ответил Видалл. —Хочешь чего-нибудь выпить?
— Водку, — попросила Леони. Сейчас ей просто необходимо было расслабиться. — Чистую.
Она села в мягкое кресло и только потом осмотрелась. Три окна достаточно освещали ее. Камин и пушистый ковер на полу делали комнату уютнее. Вся обстановка была расслабляющей и приглашала отдохнуть.
Видалл протянул ей рюмку водки, но не сел. Он стоял и как-то странно смотрел на нее. Тишина стала почти невыносимой.
— Когда мы снова встретимся с твоими родителями? — спросила Леони, только чтобы нарушить тишину.
— Скоро обед. Надеюсь, к тому времени хотя бы отец свыкнется с мыслью, что я теперь женат.
— Может, мне следовало выбрать более дорогой наряд для знакомства с твоей матерью? — предположила девушка. — Хотя дочь финансиста едва ли соответствовала ее ожиданиям.
— Она вела бы себя с тобой так же, будь ты хоть дочерью самого Мидаса. Мама живет прошлым.
— Но тебе ведь важно ее мнение?
— Конечно. Но это вовсе не значит, что я буду жить жизнью, которую она выбрала для меня.
— А сколько лет твоей кузине? — не удержалась Леони.
— Катерина на год старше тебя, — сообщил Видалл. — Договор был заключен в день ее рождения.
— Но ведь, если ты никогда не говорил с ней о чувствах, откуда ты знаешь, что она не любит тебя?
— Если любит, то умело это скрывает.
— А ты не скрывал от нее своих чувств?
— Полагаю, мое поведение ясно дало ей понять, что она для меня ничего не значит. И если бы она была умна, то давно не ждала бы меня.
— Но возможно, Катерина считает, что тебя стоит ждать.
— Тогда она будет сильно разочарована. Ты вскоре встретишься с ней. Как только новость о нашей свадьбе дойдет до ее семьи, они непременно будут здесь.
— Тебе наплевать, что ей может быть больно, да? Главное, что ты получил то, что хочешь! — бросила Леони, залпом осушив свою рюмку. — Я иду распаковывать чемоданы!
