Джиллиан Хантер - Леди маскарада
Как быстро у них дошло до постели!
Как легко, без всяких усилий ему удалось воспламенить ее кровь и заставить позабыть о том, что он фактически бросил ее!
— Ты удивительная, — горячо шептал Себастьян, гладя ее тело. — Мне хочется получше рассмотреть тебя, а здесь слишком темно.
Элинор со страстью отвечала на его поцелуи.
— А мне нравится темнота.
— Раз так, значит, и мне тоже она по душе. Я так соскучился по тебе.
— Докажи это.
Себастьян медленно покрывал поцелуями ее лицо и грудь.
— Чего ты хочешь? — спросил он, подняв голову и глядя на Элинор горящими глазами.
— Уже не знаю. Забыла.
— Ты по-прежнему моя жена, — с улыбкой напомнил он, обнимая ее за талию. — Это осталось неизменным.
Муж и жена. У которых есть право и привилегия любить друг друга и вожделеть. Что касается остальных супружеских обетов, которые они когда-то дали друг другу, Элинор не имела ни малейшего понятия, соблюдал ли их Себастьян во время разлуки и значили они хоть что-то для него теперь. Но сейчас не время думать о таких вещах — она займется этим в более подходящее время.
С того самого мгновения как Элинор поцеловала Себастьяна в экипаже, она поняла, что ей придется пойти на компромисс с самой собой. Конечно, собрав всю волю в кулак, она могла бы притвориться, что не испытывает к мужу физического влечения. Но не лучше ли будет вместо этого показать ему, как много он потерял, отказывая ей во внимании все эти годы?
Ведь положа руку на сердце она тоже соскучилась по нему. Истосковалась по каждому дюйму его горячего мужского тела. По его мускусному запаху. По низкому бархатному голосу, от которого у нее по коже бегали мурашки. По ласковым рукам, которые имели над ней волшебную власть.
— Элинор, — прошептал Себастьян, целуя ее так страстно, словно это была их первая ночь. Его длинные пальцы заблудились в ее волосах. Он крепко прижимал жену к себе, словно не сомневался в том, что она ему уступит. — Как ты думаешь, в Лондоне кто-нибудь заметит, если мы неделю не будем вылезать из постели?
— Тебя не было целых…
—…три года. Если не считать предыдущих трех лет, когда мы виделись лишь от случая к случаю. — Он смотрел на нее искренне и виновато. Его взгляд смущал Элинор. — Поэтому сама понимаешь: мне нужно провести с тобой наедине много времени, чтобы наверстать упущенное. Ведь я совсем забросил тебя. — Себастьян ласково поглаживал спину жены. — Может, если мы начнем с того, что для нас естественно, все остальное постепенно встанет на свои места.
Нет-нет. Минуточку. Если Элинор готова уступить мужу и отдаться ему телом, то свое сердце — или то, что от него осталось, она не собирается вручить ему так легко. Первые три года после свадьбы навсегда вычеркнуты из жизни. А когда она виделась с Себастьяном время от времени, то скучала по нему еще сильнее. И хотя все эти годы Элинор не получала удовлетворения от своей жизни, со временем она свыклась со своим одиночеством и обрела некое подобие душевного равновесия. Это был путь без взлетов и падений. Ровная дорога. Пусть унылая — зато безопасная.
— Ложись на спину, Себастьян. — Решительность, с которой она это проговорила, удивила его не меньше, чем ее саму.
Смеясь, он поднял руки вверх.
— Что у тебя на уме?
— Я еще не решила.
— Это звучит… многообещающе. Мне по душе твоя непосредственность…
— Правда?
— Ну да. Я в твоем полном распоряжении. — Заложив руки за голову, Себастьян смотрел на жену выжидающе. Наступила неловкая пауза. Элинор чувствовала, что молчание слишком затянулось и нужно что-то делать, чтобы ее намерение не казалось пустыми словами.
Однако сколь часто в своих фантазиях она ни предвкушала сладкую месть, в действительности получилось, что ее плоть гораздо слабее, чем она думала. Элинор посмотрела на обнаженное тело Себастьяна. Одно это могло бы воодушевить — если бы она нуждалась в источнике вдохновения. Себастьян определенно принял ее вызов. Она обдумывала свой следующий шаг, но ее отвлекал волнующий мускусный запах и неотразимая мужественность супруга.
Он поднялся на локте и сказал, глядя на жену, самодовольно:
— Может, ты хочешь, чтобы я взял инициативу в свои руки?
Его слова придали Элинор решимости. Она была так хороша сейчас, охваченная возбуждением. Супруга уселась на него сверху, и его тело словно охватило пламя.
— Кажется, туфелька все еще впору, — хриплым голосом прошептала Элинор.
— Как ты думаешь, ты сможешь танцевать в ней до конца бала?
— Полагаю, это зависит от того, какой танец это будет: менуэт или деревенская кадриль.
— Мне все равно. Главное, чтобы в конце мы были вместе. Как тебе удалось стать еще красивее, чем прежде? — спросил он, словно размышляя вслух. — И еще нежнее и мягче.
— Я не такая уж нежная, как тебе кажется. И вовсе не мягкая.
— Разве нет? — Он проглотил комок в горле. — Ну и ладно. Так даже лучше. Мне даже нравится, когда ты легко не сдаешься.
Элинор пристально смотрела на мужа.
— Я заметила, что у тебя появились морщинки вокруг глаз. Маленькие такие. Но они… тебе очень идут.
— Раз они тебе нравятся, — насмешливо сказал он, — в следующий раз, когда я буду смотреть на себя в зеркало, стану улыбаться, чтобы их было больше.
Как он соскучился по ней — не только по ее телу, но и по тем чарующим мгновениям, когда они лежали в темноте, чувствуя невероятную близость, единение душ. Себастьяну ужасно хотелось испытать все это снова. Ни с кем никогда ему не было так легко и хорошо, как с Элинор.
Он желал ее все сильнее. И с трудом сдерживал себя, потому что боялся, что иначе потеряет рассудок.
Себастьян несколько мгновений смотрел на Элинор, упоенный ее соблазнительной красотой. Ее улыбка была словно бальзам для его сердца.
— Знаешь, а ведь ты действительно сильно изменился. Не пойму, что за человек сейчас передо мной.
— Всего лишь твой законный муж, — сказал он, целуя ее губы и овладевая ее телом со всей силой страсти.
Глава 6
Утомленная Элинор лежала в постели, но голова у нее отлично соображала. Себастьян посапывал во сне, дыша медленно и ровно, и для женщины, которая слишком долго засыпала в тишине и одиночестве, это были довольно приятные звуки. Однако Элинор успела привыкнуть спать одна, не спеша пить в постели чай с тостами, засиживаться до рассвета с интересной книгой. Супруг занимал возмутительно много места в кровати, и его внушительная фигура заставила все окружающие предметы разом уменьшиться в размере.
— Я больше не буду любить тебя, Себастьян, — прошептала Элинор, разглядывая спину супруга, чтобы узнать, исчезли ли его шрамы. Что это? Неужели ее инициалы? Она села на кровати и прищурилась, желая лучше разглядеть, но внезапно вздрогнула от неожиданности, услышав голос мужа:
