Штеффи Вольф - Коктейль для Барби
Скоро выясняется, что это яхта. Вот, почему я слышала шум, шум мотора. Каро, а ты молодец, звуки улавливаешь что надо. При этом я, собственно говоря, ненавижу яхты. Во время одной поездки, где было много представителей прессы, редактор журнала для любителей парусного спорта, звали его Роланд Дункель, целыми днями втаптывал меня в грязь на глазах у всех присутствующих. Говорил, что у меня жирная задница, что я плохо выгляжу, что все во мне не так. «Язык у нее словно в птичьем помете», — утверждал он. Я думаю, что из-за Роланда Дункеля я окончательно потеряла чувство собственного достоинства. Если снова увижу этого человека, четвертую его. Медленно, наслаждаясь каждой минутой этого зрелища.
Парусник приближается, и я могу различить двух мужчин, которые бросают якорь, спускают шлюпку и плывут к нам. Сначала из нее выходит седовласый господин и смущенно спрашивает меня:
— Что вы здесь делаете? Этот остров даже не обозначен на карте. Хотя, возможно, моя карта не самая новая. Но я всегда слежу, чтобы там была самая последняя информация. Мне нужно еще раз свериться с картой. Эти карты…
Я делаю глубокий вдох, но слова не идут с языка, потому что мужчина номер два говорит:
— Может быть, она тут на диете сидит. Ей бы это не помешало.
Я смотрю на мужчину номер два. Передо мной Роланд Дункель собственной персоной и с ухмылкой оглядывает меня с головы до ног. И тут я вспоминаю, что стою совершенно голая. И почему именно я всегда попадаю в дурацкие ситуации?
— Здравствуйте, господин Дункель, — говорю я сердито.
— И вам день добрый, госпожа Шатц, — отвечает господин Дункель. — А здесь хорошо, не, правда, ли? Вам только тут и жить: столько вегетарианской пищи.
Мужчина номер один смущенно смотрит то на меня, то на Роланда.
— Вы знакомы? — спрашивает он, наконец, и хватается за голову.
Я киваю.
Господин Дункель поднимает руки к небу:
— Да нет же, нет, моя милая. Знаком я с моими друзьями, а вас, госпожа Шатц, я терплю в силу необходимости. И потрудитесь одеться. Тут такое красивое место, а из-за вас мне приходится закрывать глаза, чтобы не прослезиться.
Я сейчас расплачусь. Мужчина номер один, который назвался господином Левенталем, тяготится сложившимся положением. И его можно понять. По необитаемому острову, который даже не нанесен на карту, расхаживает какая-то голая женщина, и тут выясняется, что она и его спутник знакомы, и тот выливает на нее поток грязи без всякого видимого повода.
Наконец-то мне на ум приходят нужные слова, и я выкрикиваю:
— Вы так говорите, а сами, наверно, не прочь со мной переспать!
Он надменно поднимает брови.
— Да что вы, милочка, — говорит он, улыбаясь, — я же не осквернитель мумий.
Ну, с меня хватит. Я иду на него с кулаками, а он просто хватает меня за руки и говорит:
— Вот вы и израсходовали еще пятьдесят калорий. Вы знаете, что бегать по песку очень полезно от варикозного расширения вен? Но некоторым женщинам это не помогает.
Господин Левенталь кричит:
— Ну, это уж слишком, — и бросается на господина Дункеля. Мы все падаем на песок, и я пытаюсь ударить господина Дункеля в пах, но попа-даю в господина Левенталя, который издает ужасный вопль.
— Добрый день, — говорит Мариус.
Я быстро встаю. Господин Дункель уже сидит с самым невозмутимым видом, господин Левенталь лежит, потому что не может иначе.
— Я и не знал, что у нас гости, — с сарказмом в голосе говорит Мариус.
В правой руке он держит только что пойманного попугая.
— Добрый день, — издает протяжный стон господин Левенталь по-прежнему в лежачем положении.
— Я дала ему по яйцам, — говорю я Мариусу, ужасно смущаясь.
Он смотрит на меня как на врага.
— Конечно, я сделал бы на твоем месте то же самое, — говорит он цинично. — Если кто посмеет нарушать нашу романтическую идиллию, ему несдобровать. Здорово, Каро, просто здорово!
— Ты ведь не знаешь, как все было, — плачу я, — это все из-за господина Дункеля!
Мариус смотрит на господина Дункеля. Тот кивает, потом встает и пожимает Мариусу руку.
— Здравствуйте, — говорит он приветливо.
Надо же, умеет быть любезным.
— Здравствуйте, — так же доброжелательно отвечает Мариус.
— С вашей подругой нелегко договориться, — говорит господин Дункель. — Я ей предложил принять душ на нашей яхте и выпить чашечку кофе, но она тут же повела себя агрессивно. Ну, ничего, — он приветливо смотрит на меня, — наверно, все из-за солнца. В любом случае я приглашаю вас пройти на борт, и, может быть, вы расскажете мне, как здесь очутились, а то ваша подруга немного не в себе.
— Да, это может быть, — отвечает ему Мариус. — Наверно, на нее в последнее время слишком много свалилось.
— Ах, — говорит господин Дункель, — вот всегда так. Я люблю повторять: «Ох уж эти женщины, вечно они делают из мухи слона»-.
Почему я не могу ему ничего возразить? У меня что, порвались голосовые связки? Почему этот мерзопакостный тип наговаривает на меня, а я матча терплю его издевательства? Ведь я обычно очень разговорчивая. А с господином Дункелем я всегда теряю дар речи.
Сказать мне нечего, и я просто жду, пока Мариус и господин Дункель поднимают господина Левенталя, кладут его в шлюпку и потом сами садятся туда.
Господин Дункель говорит.
— Лодка рассчитана на троих, — и не берет меня с собой.
Мариус этого не слышит, потому что он погружен в заботы о господине Левентале. Работая веслами, господин Дункель громко кричит Мариусу:
— Ваша подруга такая спортивная. Она захотела добраться своим ходом.
Мне приходится отправиться вплавь, как брошенной за борт собачонке. По крайней мере, я в хорошей форме. Нога внезапно касается кораллов. Незнакомое место. Так далеко я еще ни разу не заплывала. Я здорово отстала от шлюпки, которая уже доплыла до «Чиполлино» (надо быть чокнутым, чтобы так назвать яхту, а вот господину Дункелю это имя очень даже подходит: когда он начинает меня оскорблять, то сразу к глазам подступают слезы), но вижу, как Мариус с господином.
Левенталем спускаются в трюм, чтобы оказать «потерпевшему» первую помощь.
Наконец я добралась до яхты. Расстояние от острова до нее оказалось куда больше, чем я предполагала. Похоже, я проплыла километра полтора, не меньше. Где же лестница? Она только что была здесь. Я огибаю яхту несколько раз, вдруг слышу где-то надо мной звук. Подняв голову, вижу ухмыляющегося господина Дункеля. В руках он держит лестницу.
— Ну, что, утомились? — спрашивает господин Дункель, видя, что я выбилась из сил и наглоталась воды.
