Кэтрин Джордж - Завоевание твердыни
— Ради цвета? Размера? — высказала предположение Эстер. Она с ужасом смотрела на изобилие яств, разложенных перед ней. — Теперь ясно, почему вы не торговались с миссис Уилф по поводу платы. У нее просто золотые руки.
Патрик протянул Эстер кусок пирога, намазал маслом булочку и отрезал ломтик сыра. Передав ей помидор, он и сам принялся за еду.
— Ну и пирог, — пробормотала Эстер с полным ртом, — просто чудо.
— Вот если бы вы попробовали тушеного кролика, которого миссис Уилф на днях приготовила мне на ужин… — Патрик закатил глаза. — Странно, что Уилф до сих пор такой стройный. Его жена говорит, что он плотно ужинает, перед тем как лечь спать, и вдобавок съедает еще и пудинг.
У воды было тихо-тихо. Лишь журчание воды да отдаленное мычание коров, стада которых гнали доить, нарушали тишину.
— Все это так не похоже на вашу недавнюю жизнь, — сказала Эстер, пододвинувшись, чтобы взять бутерброд. — Или вы используете новые впечатления для написания книг?
Патрик кивнул. Потом добавил, встретившись с ней взглядом:
— Так приятно есть на открытом воздухе и в компании с симпатичным тебе человеком.
Она не отвела глаз.
— Сколько, вы сказали, вам лет?
— Тридцать четыре.
— Удивительно. Вы выглядите так молодо в этой одежде… Вы с Ричардом были страстными супругами? — неожиданно спросил Патрик.
У Эстер даже дух перехватило. Она готова была гневно обрушиться на него, сказать, что он не смеет вторгаться в такое личное, интимное… но не заметила в спокойном взгляде его зеленых глаз ничего похожего на нездоровое любопытство. Только сочувствие и… удовольствие оттого, что он может смотреть на нее. Заходящее солнце золотисто-красными лучами проникало сквозь листву окружающих деревьев. Волосы Патрика искрились, и ее волосы, должно быть, тоже.
— Да, — ответила она просто. — Не нальете мне еще?
Патрик поднялся, чтобы наполнить их бокалы из бутылки, охлаждавшейся в воде, и снова сел на плед рядом с Эстер. Его движения были рассчитанными и четкими. Совсем не как у Ричарда. Ее муж, человек крупный, зачастую забывал о своих габаритах и опрокидывал то одно, то другое, хотя был очень искусен в работе с резцом. А в любовных делах он был сама нежность. По крайней мере, в самом начале.
— Вы покраснели. О чем вы подумали? — спросил Патрик.
— Это закат. Вы тоже словно разрумянились, — сказала Эстер, несколько покривив душой.
Патрик вопросительно поднял бровь, затем перевел разговор на свою сестру и ее будущего ребенка, который должен родиться уже в следующем месяце.
— Джек очень волнуется, но изо всех сил старается скрыть это от Лидии. Забавно — Она же видит его насквозь. — Он дотянулся до корзинки и отрезал еще кусок пирога, предложив его Эстер. Та помотала головой, и он положил пирог себе на тарелку. — У Лидии уже было два выкидыша за последние годы, и, насколько мне известно, они отказались от всякой мысли о еще одном ребенке. Этот явился для них полной неожиданностью. «Запоздалыш» зовет его Лидия. Но она страшно боится. В таком позднем возрасте! Уже известно, что будет девочка.
Некоторое время Эстер и Патрик с интересом обсуждали предстоящее событие. Потом Патрик спросил:
— Я слышал от миссис Каупер, что у вас детей нет. — (Эстер застыла в напряжении.) — А вы хотели их, Эстер?
Она повернулась к нему и неловко улыбнулась:
— Обычно я не обсуждаю такие темы, но… Да, мы оба хотели иметь детей.
— Вам по-прежнему его не хватает, — мягко заметил Патрик.
Она лишь кивнула.
— Поэтому вы больше не вышли замуж?
— Это одна из причин.
— А каковы другие?
— Да мне никто и не предлагал, хотя бы поэтому, — Эстер посмотрела на него с вызовом. — А что же вы?
— Мне тоже никто не предлагал, — скорбно вздохнул Патрик.
— А как же эта, как ее там… ну та, что бросила вас ради более удачной партии?
— Алисия. — Патрик улегся у ее ног, уткнувшись подбородком в локоть. — Мы решили — пусть все идет своим чередом. Как есть. Для всех нас было благом то, что она встретила Джея Бенедикта.
— Если бы вы были женаты, может быть, она…
— Все равно она бы ушла к нему. Встретились два умных, взрослых человека, и сразу стало ясно, что они созданы друг для друга. — Уголки его рта печально опустились вниз. — Страшно обидно, когда твоя женщина уходит к другому.
— Тебе было очень больно?
Патрик пожал плечами.
— Я был уязвлен, но не сказал бы, что сердце мое разбилось. Наблюдая за ними, я понял, что на самом деле не влюблен в Алисию. Нам было хорошо вместе — и в спальне, и за ее пределами. Она сексапильна, у нее привлекательная внешность, с ней приятно общаться, и она хороший друг. Я скучал по ней, но недолго. — Патрик снова пожал плечами. — Не думаю, чтобы я был способен на всепоглощающую любовь, ради которой забывают обо всем. Я предпочитаю дружеские отношения и совместимость между партнерами — в плане интеллектуальном и физическом. Не могу себе представить, как теряю аппетит из-за женщины или кончаю жизнь самоубийством только потому, что предмет моих обожании отдала предпочтение другому.
— Жаль, — заметила Эстер как бы, между прочим. — Ты много теряешь. Да и как знать? Может, ты еще встретишь большую любовь.
— Наверное, именно такое чувство ты испытывала к своему мужу.
— Да, я любила его. — Эстер опустилась на колени и принялась собирать корзину, но Патрик перекатился поближе и схватил ее запястье:
— И твои чувства к нему не изменились?
Эстер взглянула на изящной формы сильные пальцы, крепко державшие ее.
— Я все еще люблю Ричарда, если ты это имеешь в виду.
Патрик отпустил ее и быстро поднялся. Его движения были красивы и четки.
— Твоему мужу повезло.
— Не очень повезло. Он умер таким молодым, — печально ответила она, сворачивая скатерть. — Не передашь мне салфетки?
Патрик подал ей салфетки и подобрал вилку, чуть было не затерявшуюся в траве.
— Ему повезло в том, что он женился на тебе, которая любит его и после смерти.
Эстер никогда ни с кем не разговаривала о своих взаимоотношениях с Ричардом, даже с матерью. И ей казалось невероятным, что она рассказывает сейчас об этом едва знакомому ей мужчине. Все, за исключением Роберта Конвея, чурались разговоров на эту тему.
— Ты не понимаешь, — сухо сказала Эстер. — Сразу видно, что ты никогда не любил. Конечно, мои чувства к мужу изменились со временем, потому что… — Тут она замялась. — Я хочу сказать, что без физической любви мое чувство к нему стало скорее духовным…
Патрик согласно кивнул. Он внимательно слушал Эстер, будто взвешивал свидетельские показания.
