Берта Эллвуд - Ни слова о любви
Серхио заговорил по-итальянски. Он рассказывал о своем родном городе Риме, о прекрасных пляжах на побережье, лазурном небе и изумрудной зелени Италии, местных жителях, открытых и приветливых, маленьких ресторанчиках, ютящихся на самой кромке скал у моря. Анна словно видела перед собой эту солнечную страну, страну ее предков.
— Вы созданы для тепла, Ana. Зачем вы здесь, в этом холоде? Разве вы не чувствуете, что превращаетесь в ледышку? Солнце Италии отогреет вас.
Его рука легла на ее тонкие пальцы. Анну парализовало его прикосновение. До встречи с Серхио она и не знала, что можно хотеть мужчину до такой степени, но сейчас огонь бушевал в ее крови, и она с трудом понимала, что он говорил ей.
Потом они танцевали, и было таким наслаждением ощущать его тело рядом, прижиматься к нему, чувствовать его дыхание на шее и понимать, что в нем напряжен каждый мускул, что он испытывает такое же жгучее желание. Серхио великолепно танцевал, и Анна отдалась умелым рукам партнера.
— Вы замечательная партнерша, Анна. Чуткая и очень послушная. Из нас бы вышла хорошая пара, — сказал ей Серхио на обратном пути. Пошел сильный дождь, но Анна чувствовала себя так уютно в машине рядом с Серхио, что хотела, чтобы дорога никогда не кончалась. Неужели она действительно желает, чтобы он уехал домой и навсегда исчез из ее жизни? Каким будет ее завтрашний день, день без него?
Но Серхио и завтра никуда не уехал. Анна понимала, что все его любезности были направлены только на то, чтобы опутать ее, заполучить ее акции, но ничего не могла с собой поделать — она начинала влюбляться в Серхио Арнотти; медленно, но неумолимо ее сердце наполнялось нежностью к этому человеку.
Серхио очень интересовался ее работой. Анна привыкла к тому, что никто в семье не воспринимал ее занятие серьезно, считая это очередным развлечением взбалмошной девчонки. Дедушка был уверен, что женщине достаточно удачно выйти замуж и сидеть дома с детьми, чтобы быть абсолютно счастливой, а бабушка, будучи истинно мудрым человеком, никогда не вступала с ним в споры, предпочитая вести тайные разговоры с внучкой о месте женщины в обществе. Постепенно свободный дух Маргарет проявился и в Анне. Она настояла на получении профессионального образования и, несмотря на сопротивление Сантано, не отрывалась от работы. Поэтому теперь ей было приятно увидеть искренний интерес в глазах Серхио. Он захотел увидеть ее магазинчик, и Анна не без гордости провела с ним целый день в городском центре ремесел. Помня о том, как он пренебрежительно отзывался о ее «предприятии» в их первую встречу, Анна с удовлетворением наблюдала за тем, как постепенно изменялось мнение Серхио, как она росла в его глазах. Все свои дела Анна вела с истинной точностью и скрупулезностью Арнотти, она учитывала каждый цент и не позволяла себе никаких излишеств. Серхио отметил про себя, что хотя сейчас девушка еле сводит концы с концами, вполне возможно, что при определенном стечении обстоятельств ей удастся добиться успеха — отсутствием целеустремленности Анна Арнотти не страдала.
Когда они вернулись вечером домой, Сантано поджидал их в гостиной у камина с любимой газетой в руке. Анна знала, что дедушка любил вздремнуть в своем кожаном кресле и очень раздражался, когда его беспокоили, но в тот день он был на редкость любезен и ничем не выразил своего неудовольствия, когда Анна и Серхио, утомленные, но шумные и счастливые, вошли в комнату, громко разговаривая. Анна заметила лукавый блеск дедушкиных глаз, когда он время от времени поглядывал на молодую пару, и проклинала себя за то, что не может сдержать улыбку счастья. Ей приходилось напоминать себе каждые полчаса о причине необычайной любезности Серхио, иначе она чувствовала, что готова поверить в искренность его интереса к ней.
О свадьбе больше не говорилось ни слова, и Анна была рада. Она делала вид, что этой проблемы не существует вообще, и, хотя это был не самый мудрый способ выхода из создавшейся ситуации, позорно прятала голову в песок и отказывалась смотреть в лицо реальности. Сантано много времени проводил наедине с Серхио, расспрашивая его о семье и бизнесе, но чаще ударяясь в воспоминания о своих детских и юношеских годах. Если Серхио и было скучно выслушивать деда, он ничем себя не выдал, и Анну восхищала его выдержка.
Серхио больше не пытался воздействовать на Анну своей сексуальной привлекательностью. Он вел себя с ней как хороший приятель, кузен, кем он и был для нее в самом деле. Анна только теперь поняла, что даже когда Серхио Арнотти не пытался произвести впечатление на женщину, он был чрезвычайно привлекателен. Если раньше ее возмущало то, что он слишком выразительно на нее смотрит, то теперь не могла понять, неужели она до такой степени ему не интересна, что он ведет себя так равнодушно. В Анне проснулась кокетка. Нет, она не старалась соблазнить Серхио, привязать его к себе. Но она подсознательно стала тщательнее одеваться, укладывать свои прекрасные волосы, и смущенно краснела, когда замечала огонек одобрения в глазах Серхио.
Прошло всего несколько дней с той пятницы, когда в их доме появился Серхио Арнотти, а Анне казалось, что пролетела целая жизнь. Весь мир теперь делился на две части: то, что было до Серхио, и все остальное. Она знала, что скоро наступит время расставания — Серхио и так провел слишком много времени в Америке, дела требовали его присутствия в Италии, и его многочисленные помощники постоянно звонили и просили совета. Анна и Сантано не раз были свидетелями его телефонных переговоров с невидимыми партнерами и сотрудниками, и каждый раз поражались, насколько краткими, точными и ясными были его указания.
— Да, у парня голова соображает, — довольно говорил в таких случаях Сантано и искоса посматривал на Анну. Та намеренно игнорировала дедушкины намеки, но не могла не признать за Серхио определенных деловых качеств.
Наконец наступил последний день пребывания Серхио в Америке. О дедушкином плане не было сказано ни слова, и Анна пребывала в состоянии некоторого недоумения. Неужели они передумали? Тогда зачем Серхио гостил у них целую неделю? Он не делал никаких попыток завоевать ее сердце, но Анна замирала от счастья всякий раз, когда его глаза цвета горького шоколада задерживались на ней. Анна чувствовала облегчение от того, что дедушка больше не заговаривал о замужестве, но не была уверена в том, что ей доставит большую радость отъезд Серхио.
Ты никогда больше не увидишь Серхио Арнотти, сказала она себе, проснувшись в тот день ни свет ни заря. Странно, неделю назад она была готова пожертвовать годом жизни, лишь бы никогда не встречаться со своим дальним родственником, а теперь мысль о его отъезде наводила грусть.
