Рэй Морган - Заветное желание
— В любом случае мне придется привыкать оставаться одной, — слабым голосом сказала бабушка, снова открывая глаза. — Когда сиделка О'Брайан уйдет…
— Уйдет? О чем это ты?
— Ты разве не слышала? Она сказала тебе, когда ты приходила переодеться для ресторана.
Кайра закрыла руками лицо.
— Я… так спешила.
Старушка с любовью посмотрела на внучку.
— Тогда я скажу тебе. Она получила письмо от сестры из Алабамы. Той через пару недель будут оперировать ногу, и она попросила ее приехать присмотреть за детьми, пока она будет лежать. Сиделки О'Брайан не будет по крайней мере месяца три. Не надо так расстраиваться, Кайра, ничего не поделаешь. Попросим кого-нибудь из соседских девушек заглядывать ко мне после занятий.
Кайре хотелось крикнуть: «Ни за что!», но она не посмела — похоже, все шло именно к этому.
Она еще несколько минут провела с бабушкой, пока та не стала засыпать, и только начала подтыкать ей одеяло, как старушка тихо произнесла:
— Если бы ты только вышла замуж. Тогда мне было бы спокойно…
Кайра прикусила губу. Медленно, словно преодолевая боль, она выключила свет и ушла к себе в комнату. Там она стащила с себя платье и распустила волосы. Кажется, весь мир сговорился выдать ее замуж. Скорей бы в постель, заснуть на несколько часов и забыть весь этот сумбур.
А завтра свидание за завтраком.
Джеймс ждал в самом укромном боксе Дома вафли.
Он рано встал, чтобы проводить Пику в аэропорт. Та немного дулась, когда он пытался объяснить, что у него просто нет времени уделять ей достаточно внимания. Пика не была дурой и догадывалась, что здесь что-то не то. Ну и плевать.
Джеймс резко сдвинул манжету и вгляделся и циферблат, потом взглянул на недопитую чашку кофе и нахмурился — Кайра опаздывала. Значит ли это, что она не придет?
Он заерзал на стуле, вертя в руках ложечку. Что в таком случае ему делать? Есть ли у него шанс найти кого-то другого?
Говоря откровенно, нет.
Он знал многих женщин, у него были любовницы, но ни с одной из них ему не пришло бы даже в голову связать себя на год.
Странно, непонятно, но почему-то именно Кайра оказалась первой его знакомой, которую он, похоже, мог бы вытерпеть в течение долгого времени. У нее было какое-то редкостное внутреннее самообладание. К тому же она была хороша как картинка. Но это не главное, не главное, поспешил одернуть он себя. Потому что это не будет сексуальной связью. Нет, секс только осложнил бы дело. Они с Кайрой будут жить как брат и сестра. И притворяться, что муж и жена.
— Привет, — раздался рядом знакомый голос. — Извините за опоздание.
Он одарил ее долгой улыбкой и невольно скользнул взглядом сверху вниз. На ней были юбка и свитер, облегавший грудь так, что Джеймс снова поерзал. Волосы мягко обрамляли лицо, щеки слегка разрумянились. Он смотрел, как она садится напротив него, и его вдруг потянуло поцеловать ее, чтобы распробовать, какой она могла бы быть в знойную летнюю ночь…
Но этого нельзя, и Джеймс остановил долгий, пристальный взгляд на ее полных, аппетитных губах. Может же мужчина помечтать?
— Эй! — Кайра помахала рукой у него перед носом. — Не спите?
— Нет, — почти промурлыкал он.
Она казалась озабоченной. Быстро отхлебнула апельсинового сока и расстелила на коленях салфетку.
— Вы хотели обсудить вашу сумасшедшую затею, — напомнила она. — Надо обсудить побыстрее, мне пора на работу…
— …когда я решу, что вы должны там быть, — закончил он за нее. — Я босс, не забыли?
Этого Кайра не ожидала и злобно уставилась на него.
— Да, сэр, — произнесла она с сарказмом. — Значит ли это, что вы постоянно напоминали бы мне о неравенстве наших положений, если бы я согласилась выйти за вас замуж?
Джеймс прикусил язык, ругая себя за неосторожность.
— Нет, нет, ни в коем случае, — поспешил заверить он. — Извините меня за эти слова. Я просто хотел немного поддразнить вас. — Он серьезно взглянул ей в глаза. — Поверьте, в этом браке мы будем равными. Я никогда не позволю себе быть непочтительным к вам. Это можно оговорить в контракте.
Она не могла не улыбнуться при виде такой глубокой веры в подписи и печати.
— Ладно, неважно, — Кайра отломила уголок от его тоста и отправила себе в рот. — Мы ведь не поженимся, так что это просто слова ради.
Он нахмурился.
— Что нужно, чтоб убедить вас?
Она покачала головой, но не успела ответить, как появилась официантка. Кайра заказала творожное кольцо и снова повернулась к Джеймсу.
— Вся затея нелепа. Ничего не выйдет, никто в это не поверит.
— Вот как?
— Да, так.
— Откуда такая уверенность?
— Здравый смысл подсказал. Этого у меня предостаточно.
— А как насчет воображения?
— Его у меня тоже хватает. Воображаю, что тогда начнется.
— Назовите то, что вызывает у вас возражения. Отвечу по каждому пункту.
Она глубоко вздохнула.
— Прежде всего, если я выйду за вас, то не смогу занять место руководителя в вашем проекте. Это рассматривалось бы как семейственность и фаворитизм. Люди стали бы шушукаться о том, как я через постель проложила дорогу вверх, и о том, что вы лишены деловых качеств.
— Мне приходило это в голову, — признался он, — но это можно обойти.
— Каким образом?
— Я приехал сюда не для того, чтоб заниматься Спецпроектами. Я должен был возглавить отдел Контрактных переговоров, но вышла небольшая заминка, и мне временно предложили проекты. Сейчас уже все выяснилось, так что в течение месяца я сдам дела и займу свое законное место в отделе Переговоров. — Он пожал плечами. — Как видите, я не буду вашим непосредственным начальником, и никто ничего не сможет сказать.
Ее поражал этот мужчина — все у него просто.
Официантка принесла ей кольцо, и Кайра откусила кусочек.
— Мне надо заботиться о бабушке. У нее диабет, ей требуется постоянный уход.
— Возьмите ее с собой. В моей квартире пять спален. Наймем круглосуточную сиделку. — Его самодовольная улыбка бесила. — Дальше?
У нее вдруг стало пусто в голове. Нужен был веский аргумент, но он пока не находился.
Что ж, зайдем с другой стороны.
— Хорошо, я все поняла. И про вашу тетю, и про то, как вы ее любите, так что готовы на любые жертвы… остается один вопрос. Что за женщина, на которой вас хотят женить? За что вы ее так не любите?
Улыбка сползла с лица Джеймса, глаза стали стальными.
— Калоша Кларк, — презрительно выговорил он. — Ее мать и моя тетя — близкие подруги. Они часто жили у нас, пока не уехали в Австралию. Мне тогда исполнилось тринадцать. Эта дрянь испортила мне все детство.
