Кэндес Скулер - Опасная любовь
— Она переутомилась. Дот говорит, что… — отозвалась Мэри, но тут визг пилы Пита заглушил ее слова.
Энди застыла у подножия лестницы, вцепившись в перила. Знать бы, что говорит Дот!
Дот — отнюдь не робкий подмастерье вроде Букера, не решающийся высказать свое мнение. Она ничуть не похожа на жизнерадостную Тиффани, не так сдержанна, как Мэри, не настолько угрюма и отчужденна, как Пит. Дот наблюдательна и смела. Она не постесняется высказать свое мнение о ночи безумного, опустошающего секса с мужчиной, с которым Энди едва знакома. С ее подчиненным.
Энди считала Дот подругой и сейчас опасалась упреков с ее стороны, но еще больше боялась услышать похвалу.
Натали и Дот часто сетовали на отсутствие личной жизни у Энди. Что, если Дот посоветует ей завязать с Джимом длительный роман? Нет, скорее всего, Дот напомнит ей о здравом смысле, объяснит: связь с Джимом Николоси не приведет ни к чему хорошему! Но если Дот не попытается образумить ее, от кого ждать помощи? Конечно, не от Натали! Сестра Энди давно советовала ей дать себе волю. «Ты это заслужила».
И вот результат! Все упущенное она наверстала вчера ночью. Что же дальше?
— Делай вид, будто ничего не случилось, — шепотом велела она себе, поднимаясь по ступенькам. — Ничего не было, ничего не было, ничего…
Она вдруг осеклась и застыла на пороге гостиной, лишившись дыхания, словно от удара в живот. Ей казалось, что она готова к встрече. Вчерашняя ночь миновала, наступил другой день, она уже взрослый человек и знает, как вести себя в подобных случаях. Но при виде Джима Энди поняла, что пропала.
Он стоял на коленях в профиль к двери. Солнечные лучи, льющиеся в высокое окно, озаряли его широкую спину и одну щеку, подчеркивали уверенные движения рук, опущенных в ящик. Крохотные пылинки, микроскопические частицы штукатурки и мраморной крошки, образовывали над его головой нимб, придавая ему почти мистический вид. Он был подобен древнегреческой Пандоре, открывающей шкатулку, чтобы выпустить в мир горе и… радость.
Энди заморгала, пытаясь прогнать очарование и мысленно приказывая себе не глупить. Он всего лишь мужчина, занятый работой, а она — его начальство. В происходящем нет ни капли мистики.
Джим вынул из ящика плитку, смахнул с нее крошки упаковочного материала, провел по гладкой поверхности ладонью и передал плитку Дот. Она сделала пометку в накладной и положила плитку на длинный стол. Поставщик стоял рядом со скучающим и недовольным видом, ожидая момента, когда бумаги будут подписаны и он сможет удалиться.
Энди стояла и думала лишь об одном: как прошлой ночью Джим прикасался к ней, ласкал кончиками пальцев, бережно проводил по ее телу ладонями, словно она была редкой и изысканной фарфоровой статуэткой…
Делать вид, будто ничего не произошло, оказалось труднее, чем она предполагала, гораздо труднее! Вздохнув, Энди расправила плечи и шагнула в комнату.
— Всем привет! — весело проговорила она, не обращаясь ни к кому в отдельности. — Простите, я опоздала. — Она подошла к столу и принялась разглядывать плитки. — Какая красота!
Большинство плиток представляли собой квадратики со стороной в четыре дюйма, расписанные желтыми розами и зелеными листьями, и предназначались для отделки стен большой ванной, а еще несколько были расписаны так, что вместе образовывали большой букет, перевязанный розовой лентой.
— Идеальное сочетание, — заметила Энди, восхищаясь тонкой росписью и одновременно, точно невзначай, отворачиваясь от Джима. — Здесь все плитки? — спросила она у Дот. — Весь заказ?
— Похоже, да. — Дот вопросительно взглянула на Джима.
— Вот последняя, — Джим протянул Энди еще одну плитку. Дот заглянула в бумагу, которую держала в руке.
— Тогда все в порядке, — заявила она.
— В таком случае, может быть, вы все-таки подпишете накладные? — раздраженно осведомился поставщик. — Меня ждут и другие заказчики.
Энди и Дот обменялись взглядами.
— Все в порядке, — успокоила Дот. — На плитках нет ни единой царапины.
Энди взяла у поставщика бумаги.
— А вы не спуститесь со мной вниз и не посмотрите на фаянсовые изразцы кухонной печи? — спросила она, подписывая их. — Конечно, если у вас найдется время, — поспешно добавила она. Поставщик Эд принадлежал к старой школе: ему не нравилось иметь дело с женщинами, особенно с теми, которые способны принимать решения и отдавать приказы, но ради денег он был готов поступиться принципами. — Мне бы хотелось восстановить разбитые плитки, — пояснила она, — или, если это невозможно, заменить их.
— Нет проблем. — Эд забрал у нее накладные, отдал копии и сунул остальные бумаги в твердую папку. — В фургоне у меня есть каталоги компаний, специализирующихся на изготовлении фаянсовых изделий.
— Отлично! Давайте спустимся прямо сейчас, не будем терять время. Дот, поговори с Питом насчет отделки панелей в холле — пусть скажет, когда он закончит работу. — Энди направилась к двери. — Да, и еще… — Она помедлила и обернулась к Джиму, стараясь не смотреть ему в глаза: — Джим, сложи все плитки обратно в ящик — пусть полежат там, пока мы не займемся ванной. — Она сумела отдать ему распоряжение так, словно он был всего лишь рабочим. — А потом можешь закончить отделку каминной доски в большой спальне. — Энди перевела взгляд на Дот: — Или у тебя другие планы?
Дот покачала головой:
— Тебе решать.
Вот именно, мысленно подхватила Энди, выходя следом за поставщиком к лестнице, здесь решения принимаю я!
Дот разыскала Энди спустя полчаса. Скрестив ноги, та сидела на полу в кухне, с помощью отвертки развинчивая сосновый стол, в котором была укреплена большая фарфоровая раковина.
— Вот ты где прячешься! — с ходу заявила Дот. Энди даже не оглянулась. — А я думала, сегодня ты начнешь работу в большой ванной.
— Я решила подождать, пока Букер не закончит с ванной для прислуги и пока Джим не доделает все в большой спальне.
— Ясно. — Дот прислонилась к раковине и скрестила руки на груди. — Что случилось?
— По словам Эда, мы сумеем заменить разбитые фаянсовые плитки без лишних проблем, — сообщила Энди, ловко уклоняясь от ответа. — А вот раковина безнадежно потрескалась. Правда, все трубы и арматура в хорошем состоянии, как и стол. Дерево будет достаточно обработать шкуркой и покрыть лаком, и оно станет как новое.
— Он что, приставал к тебе?
— Кто? — Энди сунула отвертку в пустую банку, стоящую рядом. — Эд?
— Нет, не Эд! Мы обе знаем, что ты не в его вкусе. Он предпочитает более покладистых женщин.
— Ну и слава Богу! — решительно отозвалась Энди.
— Аминь, — кивнула Дот. — Значит, Джим приставал к тебе?
— Джим? — Энди напряглась, но не прекратила работу. — Конечно, нет! С чего ты взяла?
— Ты обдала беднягу холодом, вот я и подумала, что он заслужил такое обращение.
— Нет, — Энди не сводила глаз с болта, который вывинчивала, — он ни в чем не виноват.
Только в том, что заставил ее вспомнить о давнем прошлом.
— Может, это ты приставала к нему?
— С какой стати? Ой! — Отвертка выскользнула из рук Энди, и она ободрала костяшки пальцев о головку болта. — Смотри, что ты наделала! — Она подняла руку, показывая царапину, набухающую кровью. — Я чуть не выбила себе глаз. — Она сунула руку в карман, разыскивая платок.
— Он у тебя на шее, — подсказала Дот. Не задумываясь, Энди развязала узел.
— Щиплет, — пожаловалась она, вытирая кровь.
— Это наказание за вранье!
Энди вскинула голову:
— Ты о чем?
— Теперь мне все ясно: к тебе кто-то приставал!
Энди слишком поздно вспомнила о красноречивой отметине на шее.
— Ты спала с ним?
— Да, — честно призналась Энди и приготовилась к продолжительной нотации. В конце концов, она провинилась, затащив в постель почти незнакомого мужчину. Энди была твердо уверена, что Дот упрекнет ее в глупости.
— Пора заказывать шампанское, — заявила Дот. Энди изумленно воззрилась на подругу.
— Ты что, сговорилась с Натали?
— Нет. Но почему ты спрашиваешь?
— Просто так, — Энди покачала головой, — просто так. — Она потупилась, теребя платок. — А я думала, ты объяснишь мне, какую глупость я совершила.
— Разве это глупость?
— А разве нет?..
— Неужели он не предохранялся?
— Предохранялся, конечно! — Энди вспыхнула.
— Большинство мужчин об этом и слышать не хотят, — известила ее Дот. — Тебе понравилось?
— Тебя это не… — возмущенно начала Энди, но тут же осеклась со вздохом. — Да, — призналась она, заливаясь густым румянцем. — Это было… — она с трудом подыскала верное слово, — бесподобно.
— Может, кто-нибудь из вас нарушил клятву верности? — (Энди отрицательно покачала головой.) — Ранил своих близких?
