Джоан Домнинг - Счастье приходит в дождь
Шейн не сводил с нее глаз.
– О подростках?
– Да, да, мои подростки – это юные особы, которым так необходимо знать, как бороться за свое достоинство и человеческие права. Ты ведь так рьяно их защищаешь! Я учу их, как дорожить жизнью и честью и тому, что никто не имеет права их обижать.
– Здорово! А я в первый же день обидел Мисс Мэри. Но это случилось потому, что ты первая меня рассердила.
Мэрл в задумчивости катала шарики из ячменного мякиша.
– Мне нетрудно представить себя на месте моих девочек, я так хорошо помню, как себя чувствует обиженный, обманутый, несчастный подросток.
Шейн с сочувствием и сожалением покачал головой.
– Плохие мы пережили времена. – Они помолчали, слушая ирландские баллады. – А чем ты занимаешься после работы? В твоей жизни были еще мужчины?
– Да, несколько. Но никого особенного так и не встретила. А женщины в твоей жизни?
– Так же, как у тебя. Встречались, расходились.
Мэрл внимательно смотрела на Шейна.
– Не везет мне на мужчин.
– Ты любила своего мужа?
– Казалось, что люблю. Но не так, как… – У нее чуть не вырвалось, «как тебя». Она с трудом нашлась, как закончить фразу: – Но не так, как должна была. Поэтому мы и расстались. Хотя официально мы развелись, потому что у нас не было детей.
Шейн опустил глаза.
– Не думал, что ты не сможешь больше иметь детей. Наверное, то, что произошло с Элен, повлияло.
– Скорее всего, да. Мы с мужем обращались в клинику. Но пока мы проходили лечение, получали консультации, от него забеременела другая женщина. У них родился ребенок сразу после нашего развода. Я все еще ненавижу своего бывшего мужа.
– Я его тоже ненавижу. Никогда его не видел, а ненавижу. – Он с сочувствием посмотрел на Мэрл. – А почему ты снова не вышла замуж?
Она задумчиво посмотрела на него, такого большого, сильного.
– Не знаю. – В ее ответе звучала горечь. – Я покончила с романтическими увлечениями. После восьми лет замужества все это теперь меня пугает, боюсь обжечься.
Он понимающе кивнул.
– А ты не думала о том, что можно иметь ребенка и без мужа?
– Нет, я слишком старомодна. Мне кажется, ребенок должен расти в полноценной семье, иметь мать и отца. – Она утверждающе тряхнула головой. – Да и поздно мне, слишком стара для этого. Если каким чудом забеременею, то я места себе не буду находить, опасаясь за здоровье ребенка. – Вдруг она улыбнулась. – И все-таки я мать. Все мои подростки – мои дети.
– И я испытываю отцовские чувства к девочкам, которых защищаю. Хотя иной раз бывает, они папашу могут пригласить выпить.
Они замолчали. Каждый думал о своем.
– После неудачной женитьбы у меня сложилось почти, как у тебя. Думаю, я сам виноват, что так получилось.
– А я уверена, что не только ты виноват.
– Нет, на этот раз дело только во мне. Моя жена прилагала все усилия к тому, чтобы между нами был лад. Я дал ей прекрасный дом в Оклендских горах, счет в банке, но любви, какой ей хотелось, не смог дать. Будто мое сердце было заперто, а я не сумел найти ключей, чтобы открыть его для любви. – Шейн поднял чашку, удивился тому, что чай совсем остыл, и осторожно поставил ее на блюдечко. – После развода приключений не искал, но потом почувствовал, что во мне что-то потухло или умерло. Я не уверен, что еще способен полюбить. Это звучит странно?
Она обхватила рукой его запястье.
– Что ты, Шейн! Это печально. Даже плакать хочется.
– Теперь ты знаешь, почему я избегаю таких отношений. – Он положил руку на тонкие пальцы Мэрл. Их руки соединились, и печаль их как будто тоже соединилась.
Что-то насторожило Мэрл. Она быстро убрала руку, поспешно спросила, нарушая затянувшуюся тишину:
– Ты как-то говорил, что живешь в плавучем доме в Саусалито. Это, должно быть, очень не похоже на твою жизнь в Оклендских горах?
Шейн усмехнулся:
– Ты когда-нибудь видела плавучий дом?
– Нет, не видела. Расскажи, какой он.
– Он похож немного… – он задумался, затем уверенно тряхнул головой. – На пальцах не объяснишь. Тебе самой надо посмотреть. – Бровь его поднялась. – Я сочту за честь показать его тебе.
– Мне бы очень хотелось посмотреть.
– Чудесно! – Шейн быстро встал, предложил ей руку. – Прямо сейчас и поедем.
Мэрл с испугом отпрянула.
– Я не поеду с тобой на мотоцикле.
– Ну если ты так против мотоцикла, мы можем добраться туда на пароме.
– Как это все забавно. – Мэрл взяла его под руку, и они направились к выходу.
Глава четвертая
Дорогая Мисс Мэри!
Моя мама говорит, что все мальчики – не что иное, как животные, они только и думают, как бы заняться с девочками сексом. Неужели это правда? Но иногда во время свидания я чувствую, что мне очень хочется заняться сексом с моим дружком. Так что же это значит? Что я тоже животное? Или, может быть, я ненормальная?
Обеспокоенная.
Хорошая моя!
Мальчики такие же люди, как и мы с тобой. Сексуальное влечение вполне естественно для всех людей: и для девочек, и для мальчиков. Но есть разница между животными и людьми, дорогая, – девочка или мальчик могут сказать «нет» своему желанию, взять себя в руки.
Мисс Мэри.
Мэрл держалась за поручни парома обеими руками. Свежий океанский ветер развевал ее пестрый шарф. Шейн стоял так близко, что она иногда касалась его. Ее сердце стучало так же громко и часто, как мотор под палубой парома. Показался туманный берег, и через несколько минут паром вошел в плотную белую завесу. Туман окутал Шейна и Мэрл и отделил их от других пассажиров, стоявших на палубе.
– Как жутко, – сказала Мэрл. Голос глухо прозвучал во влажном воздухе.
Он кивнул:
– Как будто другой мир.
Тусклые, будто размытые, сигнальные огни и резкие хриплые крики чаек усиливали впечатление ирреальности.
– Тебе не холодно? – спросил Шейн. – Может, зайдем в салон?
– Ничуть. Я себя чувствую, как ребенок в парке аттракционов, – боюсь что-нибудь пропустить.
Шейн поставил кейс на палубу, расстегнул пиджак.
– Тогда позволь предложить тебе свое тепло.
Внутренний голос советовал ей остеречься. Но что такого могло произойти среди бела дня, на палубе? К тому же самоконтроль у нее на высоте.
– Отлично, – сказала она и прислонилась к нему спиной.
Мэрл почувствовала, как громко бьется его сердце. Шейн обнял ее, и она ощутила его сильное мускулистое, когда-то такое знакомое тело. Ей стало так хорошо, спокойно, как будто она вновь вернулась домой. Она глубоко вздохнула. И Шейн вздохнул.
– Обожаю женщин, которым и простуда не страшна, только бы не пропустить ничего интересного, – пробормотал он, и его подбородок коснулся мягких волнистых волос Мэрл.
![Тяжелый дождь - [Тяжелый дождь]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
