Теодора Снэйк - Трудно поверить
Шон, подражая ему, тоже потянулся к бесформенному куску ткани. Стефани помогла ему вытереть ладошки, затем взглянула на Грега, который ласково улыбнулся и шагнул к ней.
— У тебя черное пятнышко. Должно быть, этот непоседа задел грязными пальцами.
— Где?
— Подожди, я покажу. — Он прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке Стефани.
Она затаила дыхание. Голубые глаза широко раскрылись. Мимолетная ласка, невзначай подаренная Грегом, пробудила в женщине, давно не знавшей мужского тепла, тоску по разделенной любви. Задрожав всем телом, Стефани шумно выдохнула и нарушила очарование момента.
Грег торопливо отдернул руку, словно его застали за чем-то предосудительным.
— Спасибо, — растерянно пролепетала Стефани.
С ланчем было покончено в считанные минуты. Затем Грег вернулся к оставленной с явной неохотой работе. А Стефани занялась сыном. Она уже несколько дней обещала прогуляться с ним к пруду, покормить уток, а позже почитать сказку.
Когда мать с сыном возвратились домой, Грег уже закончил работу и сидел на ступеньках, прислонившись плечом к резной балясине. Он мечтательно смотрел на беззвездное пока еще небо. Однако, судя по лицу мужчины, можно было предположить, что он заранее знает, где именно появятся мерцающие огоньки.
Стефани вновь с удовлетворением подумала, что Грег выглядит гораздо лучше, чем до встречи с ней. Всего несколько часов назад он походил на угрюмого неудачника. А теперь это был неотразимый мужчина, на которого каждая женщина обратит внимание. Она предложила ему поужинать, но он отказался и, посидев еще немного на крыльце, ушел в свою комнату.
Стефани покормила и умыла сына, не обращая внимания на его отчаянное сопротивление. Раздеваясь, Шон уверял, что совершенно не устал и совсем не хочет спать. Но едва голова коснулась подушки, как веки мальчика закрылись сами собой. Убедившись, что сын уснул, Стефани закрыла детскую книжку и пошла к себе. Возле двери в комнату Грега она остановилась и прислушалась. Тихо. Должно быть, он уже спит. Пора и ей нырнуть в прохладу мягкой постели.
4
Возле церкви прогуливалось почти все взрослое население Роузфилда. Горожане приходили сюда по воскресеньям не только ради молитвы и очищения души. Ими двигали и менее возвышенные мотивы. Правда, никто из них не признался бы в этом ни за что на свете.
Например, сегодня должны были объявить о помолвке местной красотки Ширли Лоусон с владельцем единственного в Роузфилде промышленного предприятия Керком Роу. Будущая невеста славилась своим непостоянством, очаровывая и бросая одного за другим поклонников, поскольку ни один не соответствовал строгим требованиям Ширли. Кому-то не хватало внешней привлекательности, а кому-то следовало быть удачливее в бизнесе.
Но время шло, а безупречный во всем мужчина так и не появился на горизонте разборчивой девицы. Ее ровесницы давно уже стали женами и матерями. И некоторые из них уже позволяли себе возмутительную снисходительность по отношению к более красивой, но до сих пор не устроившей личную жизнь Ширли.
Страдая от уязвленного самолюбия, — и за неимением лучшей кандидатуры, — она была вынуждена удостоить Керка Роу благосклонным вниманием. Тридцатипятилетний холостяк не отличался особой привлекательностью.
Зато его родственникам принадлежала значительная часть недвижимости в Роузфилде. Это придавало ему уверенности в себе.
Пара многозначительных взглядов окрылила Керка настолько, что он набрался смелости и безо всякой подготовки сделал предложение первой красавице города. По слухам она ответила согласием. И вот теперь все ждали, чем кончится дело. Заядлые спорщики заключали пари.
Стефани пришла на воскресную службу под руку с Грегом, на плечах которого гордо восседал аккуратно причесанный Шон. Со стороны троица походила на дружную семью. Мальчик обращался с Грегом как со старым и добрым другом. А тот в свою очередь старался не разочаровывать ребенка.
Грег был в рубашке, которую накануне подобрала для него Стефани, и в тщательно отстиранных и отглаженных джинсах. По случаю редкостной жары почти все мужчины были одеты точно так же, и он не особенно бросался в глаза.
Сама Стефани щеголяла в сшитом собственными руками голубом платье из шелкового крепа, прекрасно оттеняющем ее глаза. Она слегка припудрила веснушки и взбила короткие золотистые волосы, стремясь выглядеть немного старше и солиднее, как и положено матери трехлетнего сына.
Однако ее усилия не увенчались успехом. Юность сияла в каждой черточке лица, особенно в аквамариновых глазах, опушенных длинными ресницами. Идя рядом с невозмутимым Грегом, она волновалась, и от этого выглядела еще более хорошенькой.
Многие из собравшихся у церкви сразу же обратили внимание на нового прихожанина. И если мужчины прикидывали, достаточно ли он основателен и надежен, чтобы заменить Шону отца и стать подходящим супругом для его матери, то женщины просто ели Грега глазами и втайне мечтали, чтобы он оказался не связан со Стефани нерасторжимыми узами.
Зная, насколько неприятным может быть повышенный интерес окружающих, Стефани поглядывала на своего молчаливого спутника с некоторой тревогой. Однако пристальные, любопытные взгляды ничуть не смущали Грега. Он держался так, будто владел, по меньшей мере, половиной планеты и привык к тому, что при его появлении люди перешептываются и впиваются в него глазами.
А вот Стефани чувствовала себя неловко. Неизвестно почему ей стало вдруг казаться, что платье слишком коротко, а вырез глубже, чем следует. Она отпустила локоть Грега и нервно стиснула пальцами сумочку. Того и гляди, знакомые начнут подходить, чтобы пожелать доброго дня, а на самом деле выяснить, кто этот мужчина, с которым она пришла.
К счастью, почти одновременно со Стефани и Грегом появились Ширли и Керк. Внимание собравшихся отвлеклось на них, и Стефани решительно подтолкнула своего спутника к входу в церковь. На ее пороге она вручила сынишку худощавой особе в унылом бледно-лиловом платье. Та собирала малышей для традиционного занятия на свежем воздухе, пока взрослые будут слушать воскресную проповедь священника. Мальчик доверчиво вложил ладошку в руку хорошо знакомой ему женщины и пошел вместе с ней к остальным детям.
Войдя под церковные своды, Стефани и Грег расположились на одной из последних скамеек, несмотря на то, что впереди было еще достаточно свободных мест. Постепенно они все заполнились нарядно одетыми горожанами.
Всю службу Стефани просидела бок о бок с Грегом, невольно касаясь бедром его мускулистой ноги, отчего ее то и дело бросало в жар. И мысли ее были весьма далеки от благочестия. Потупившись, Стефани от волнения терзала несчастную сумочку, не смея взглянуть на сидящего рядом мужчину.
