Карин Матч - Рай для Евы
Ей ничего не оставалось, как захлопать от растерянности глазами. Ее смех очаровательный?! Вот это да! Но прежде, чем Ева смогла найти в себе силы открыть рот, чтобы выяснить, что он имеет в виду, Ланс продолжал:
— А теперь объясните мне ради Бога, что я сказал такого смешного?
И очарование опять вмиг рассеялось. Слова Ланса, засевшие у нее в голове, были мгновенно забыты, поскольку разговор опять коснулся того единственного предмета, который всегда занимал ее мысли.
— Манг-гунг-гу! — с лицемерным видом передразнила она.
Ланс пожал плечами:
— Ну что же, ничего удивительного! Само собой, все эти маорийские словечки не так привычны для моего языка. Что тут странного? В конце концов, я прожил здесь всего пару недель!
— И, держу пари, услышали о существовании этого самого Мангунгу тоже пару недель назад, верно?
— Угу. Только тут вы попали пальцем в небо. Я уже давным-давно интересуюсь этой страной.
— Что ж, тогда вы с таким же успехом можете обратить свой интерес на какую-нибудь другую страну, которая этим будет только польщена, — фыркнула Ева. Точнее сказать, сердито проворчала, потому что все ее добродушие к этому времени уже улетучилось. — Нам тут, знаете ли, не очень-то по душе, когда самодовольные янки приезжают швырять свои паршивые доллары направо-налево, если это, конечно, не туристы. Мы слишком много видели таких, которые собирались скупить на корню все наши пляжи, острова — да что там! — целые куски побережья и даже озера, и все только для того, чтобы выколачивать звонкую монету из туристов, нещадно эксплуатируя красоту этой страны. Послушайтесь доброго совета: уезжайте! И постарайтесь понять — у вас нет ни малейшей надежды заработать таким недостойным образом хотя бы цент!
— Н-да… Это что-то вроде «Янки, янки, проваливай, откуда пришел! Ты нам не нужен, а вот от денежек твоих мы не откажемся»? — ухмыльнулся Ланс.
— Кто это вам сказал такую глупость? — возмутилась Ева.
— Лорел, конечно. Должен сказать, она куда более практична в таких вещах, чем вы или ваш батюшка. Но вам нечего бояться. Поверьте, далеко не каждый американец так уж мечтает выколачивать деньги из ваших прекрасных островов! Забудьте об этом. Лучше расскажите мне о книге, которую вы пишете об этом вашем Ман…
Ева терпеливо повторила по слогам трудное для него слово.
— Почти так же, как вы произнесли его первый раз, только немного быстрее, и «а» на конце немного мягче, понимаете? А то, как вы разделили его на слоги, больше похоже на китайский язык, чем на маори.
— Мне осень заль.
— Да, держу пари, — сухо согласилась она, подозревая, что теперь он над ней смеется.
— Ладно, Бог с ним! Расскажите мне о вашей книге.
Ева покачала головой:
— Вам вряд ли это будет интересно.
— А вы попробуйте, — не отступал он.
Ева с подозрительным видом уставилась ему в лицо, стараясь понять, что им движет: обычная вежливость или попытка найти способ хоть как-то рассеять скуку? А может, просто хочет удовлетворить пустое любопытство? В конце концов, искренне интересуется или нет? А впрочем, кто знает? Однако, каковы бы ни были его мотивы, она не смогла остаться равнодушной. Его интерес, настоящий или притворный, невольно растревожил ее. И все же Ева отрицательно покачала головой.
— Если вам скучно, пойдемте, я покажу, где библиотека. Поверьте, у нас с папой неплохое собрание книг… Конечно, если вы любите читать, — язвительно добавила она.
— Конечно.
— И потом, я все равно собиралась туда. Мне нужна одна книга.
Комната, которую Ева гордо именовала библиотекой, отец считал кабинетом, при этом кокетливо называя его берлогой. Именно здесь он обычно работал — занимался всякой канцелярщиной, необходимой даже человеку, живущему в сельской глуши, если он работает на ферме. Ежемесячные отчеты, записи, счета, письма, прочие документы и просто кипы чистой писчей бумаги лежали сравнительно аккуратными горками или громоздились в полном беспорядке по углам письменного стола. Полки, покрывавшие три стены комнаты, были набиты битком и порой даже гнулись дугой под тяжестью книг.
По какой-то ей самой непонятной причине Ева обожала проводить время в этой комнате. Иногда просиживала здесь весь вечер в полном одиночестве. Солнце, которое по утрам загораживали угол дома и крыша веранды, перед закатом беспрепятственно заливало комнату лучами, проникая внутрь сквозь огромное окно и растекаясь золотыми лужицами по ковру. На этом ковре, обложившись книгами, Ева любила лежать, любовно перелистывая страницы, то пожелтевшие от старости и покрытые пылью, то совершенно новые, еще пахнувшие типографской краской.
Довольно часто она же прибиралась здесь, вытирая тряпкой пыль со старых кресел и наводя порядок на отцовском столе, утопающем в грудах документов, от тяжести которых, казалось, подгибались его ветхие ножки. Ева неизменно раскладывала аккуратные стопки, ничуть, впрочем, не сомневаясь, что через день или два все здесь примет тот же самый вид.
— Очень впечатляет, — пробормотал Ланс, окинув взглядом полки, где, тесно прижавшись друг к другу, мирно уживались романы и словари, стопки «Ридерз Дайджест», классические романы и энциклопедии, географические атласы и целое собрание книг, посвященных истории Новой Зеландии.
— И мама и отец всегда увлекались книгами. Согласитесь, здесь, в тихой сельской глуши, это проще, чем в городе. Ведь там, даже если любишь читать, вряд ли найдешь для этого время, правда? Папа до сих пор член местного клуба книголюбов. Эти книги он собирал всю свою жизнь.
— Н-да… Можно запросто открыть библиотеку для местных жителей Хореке. — Он произнес «Хореке» с теми же самыми интонациями, с которыми сказал бы «Канзас».
Но Ева только улыбнулась, даже не думая его поправлять:
— У большинства из них есть свои библиотеки, причем гораздо больше этой. У нас тут принято считать книги важной, практически неотъемлемой частью жизни. Среди людей, живущих в районе Хокианги, немало писателей.
— Может, в один прекрасный день вы увидите на этих полках и свою книгу? — сказал Ланс, окидывая взглядом комнату. — А эти ваши местные писатели… Их тоже интересует история Хокианги?
«Слава Богу, по крайней мере на этот раз выговорил правильно!» — подумала Ева.
— Кое-кого — конечно, — ответила она. — Ведь Мангунгу, в сущности, очень маленькое местечко, хотя по какой-то странной иронии судьбы именно здесь происходило множество интереснейших исторических событий. И это делает его достойным стать темой исторического исследования.
— А то историческое событие, о котором вы упомянули, — Договор Вайнтанги — одно из них?
