Гленда Сандерс - Свободная любовь
Доктор Лейтем проводил обычный осмотр, выстукивая и прощупывая ее живот. Дори лежала на кушетке.
— Что-нибудь беспокоит?
— Пожалуй, нет, — ответила она, — ничего необычного. Просто я быстро устаю.
— Как насчет тошноты по утрам?
— Немного сильнее, чем вначале, но в общем терпимо.
— Ну что же, я мог бы прописать таблетки от тошноты, но я всегда советую своим пациентам избегать лекарств и побольше гулять, когда тошнота становится невыносимой. — Он жестом показал, что она может сесть. — Вы уже сообщили отцу ребенка?
Дори напряглась.
— Да.
Взгляд доктора был устремлен на ее лицо в ожидании дальнейшей информации. Когда ее не последовало, он спросил:
— Так что же?
— Похоже, это будет соло, — ответила Дори.
— Когда оденетесь, зайдите в мой кабинет, — коротко сказал он и вышел из комнаты.
Он знает, как подойти к больному, язвительно подумала Дори, слезая со смотровой кушетки.
Одевшись, она пересекла холл и вошла в личный кабинет доктора. Она считала, что ежемесячный осмотр был просто поверхностным ощупыванием ее живота, сопровождаемым словами «Встретимся через месяц». Когда доктор вошел минут через пятнадцать, она спросила:
— Все в порядке? Я имею в виду ребенка.
— У вас все как по учебнику, — пошутил до ктор. — Это абсолютно нормальная беременность.
— Тогда зачем эта частная беседа?
— До конца вашего первого триместра осталось две недели, — сказал он.
Она кивнула:
— Это критический срок, да? Я имею в виду, что если до сих пор у меня не было особых проблем, то, вероятнее всего, их и в дальнейшем не будет?
— Значит, вы читали специальную литературу?
— Это звучит почти как обвинение, — ответила она. — Я просто хотела узнать, что происходит с моим организмом. Это для вас проблема, доктор?
— Вопрос заключается в том, представляет ли это проблему для вас.
— Я не понимаю, к чему вы клоните, доктор Лейтем.
— Вы явно пристрастны к своей беременности, Дори. Я просто хочу быть уверенным в том, что вы осознаете конечный результат происходящего. Вы сказали мне, что в этой беременности... Что это было за остроумное словечко, которое вы употребили? Мне помнится, это было «соло».
— Я не понимаю! — воскликнула Дори. — Вы не одобряете меня, потому что я не замужем? Вы — мой доктор, а не священник. Какое вы имеете право...
— Ну-ну, — сказал доктор, поднимая руки. — Подождите. Выслушайте меня, прежде чем обижаться. Меня меньше всего заботит, одиноки ли вы, замужем или живете с семью гномами.
Дори нетерпеливо хмыкнула и сложила руки на коленях.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал доктор, словно читая ее мысли. — Я в течение долгих лет наблюдаю беременных женщин и видел их предостаточно. Поэтому, если вы отдадите должное мудрости, вытекающей из такого богатого опыта, и выслушаете меня...
Она кивнула ему в молчаливом согласии.
Он продолжал:
— Вы умная женщина, Дори. И открыты для всего нового. Сейчас ваша беременность — это приключение, и ваше намерение выступить «соло» — вызов. Но наступит момент, когда вы не сможете видеть пальцы на ногах и поймете, что придется в одиночку заниматься ребенком, тогда появятся другие мысли. Вам придется серьезно поразмыслить, вы ударитесь в панику, поэтому обдумайте это сейчас, пока не слишком поздно.
— Вы ошибаетесь, — возразила она.
— Я ошибаюсь? Вы сообщили отцу ребенка, в глубине души надеясь, что он захочет жениться и исполнять роль отца. Но он не захотел. И поверьте мне, потому что я наблюдал подобную ситуацию сотни раз, что, если он не согласился стать отцом, услышав эту новость, он тем более не захочет этого позже.
— Меня это не волнует, — заметила Дори. — Я сама смогу позаботиться о ребенке. Множество женщин воспитывают детей в одиночку, и я сделаю это не хуже, чем большинство. Я могу позволить себе устроить настоящий дом для ребенка и знаю, что сделаю это с любовью.
— Вам приходилось долго общаться с детьми?
— С моей младшей сестрой.
— На сколько она моложе?
— На пять лет.
— Разница в возрасте не такая, чтобы увидеть всю ситуацию в истинном свете. Вы сами были ребенком, когда родилась ваша сестра. Были ли у вас племянники или племянницы?
Дори отрицательно покачала головой.
— Вам лучше как следует все обдумать, — сказал доктор. — Возьмите к себе домой ребенка на несколько дней и попробуйте представить, что вас ожидает впереди. Это не игрушки. Материнство — это непрерывная, круглосуточная ответственность. Вы не сможете отстраниться от ребенка, когда у вас будет трудное дело в суде или какое-то важное свидание.
— Я не столь наивна, доктор Лейтем. Я не подросток с сияющими глазами, который думает, что приобрел живую куклу.
— У вас впереди вереница счастливых лет, юная леди. Паника — не причина для того, чтобы заводить ребенка.
Дори почувствовала, как от гнева краснеет. Как смеет он подвергать сомнению ее решение, пытаться играть роль Бога в ее жизни!
— Как вы осмеливаетесь оспаривать мое решение! — воскликнула она.
— Я пытаюсь открыть вам глаза на реальность, леди. У вас есть еще две недели, чтобы принять окончательное решение. Аборт в это время — простая и безопасная процедура.
Слезы жгли глаза Дори. Она была как сжатая пружина и не могла ни минуты усидеть на месте.
— Я не хочу делать аборт. Даже Ско... отец ребенка выразил облегчение, когда я сказала ему, что не прибегну к аборту.
— Если он знает о ребенке и решил позволить вам действовать «соло», этот человек отказался от права давать вам советы, что делать с беременностью.
— У него больше прав, чем у вас! — воскликнула Дори.
— Я не был бы так уверен в этом, — возразил доктор Лейтем. — Просто в этом случае его совесть будет спокойна. Я же думаю о вас и о том, во что ребенок превратит вашу жизнь. Его жизнь этот ребенок существенно не изменит. Все тяготы, связанные с ребенком, вам придется принять на себя.
На этот раз Дори нечего было возразить, и ей не оставалось ничего, кроме как смиренно выслушать доктора.
Доктор встал и, облокотившись о край стола, посмотрел сверху на Дори. Его голос был тихим, успокаивающим:
— Если бы в прошлом месяце вы не вошли ко мне в кабинет, словно по раскаленным углям, боясь услышать, что беременны, а обрадовались бы при этом известии, я не счел бы нужным давать подобные советы. Но вы были в шоке и не испытывали того, что я назвал бы радостью. Вы не решили иметь ребенка... вы просто боитесь решиться на то, чтобы не иметь его.
