Фрэнсин Паскаль - Не все то золото, что блестит
Она глядела на него немигающим взглядом, постепенно расширяя глаза. Это была игра, в которую она любила играть с мужчинами. Самое интересное в ней было то, что они в большинстве своем не понимали, что происходит. Они смущались, опускали глаза, глядя под ноги. И тогда она с удовлетворением чувствовала, что управляет ими, не выдавая своих намерений.
Взять хотя бы эту тугодумку Элизабет. Бывают же такие наивные люди! Она скорее проведет остаток своих дней, ползая на четвереньках в поисках дурацкого кулона, чем заподозрит, что его подтибрила ее дорогая разлюбезная Сюзи! Да и все они простофили, вся семейка. Никому из них и в голову не придет, что она просто насмехается над ними. И над ними, и почти над всеми в этом ничтожном, захолустном городишке.
И только мистер Коллинз не проявлял никакого рвения, чтобы запутаться, подобно другим, в ее сетях. Не мигая и не отводя взгляда, он все так же смотрел на нее. В этот неловкий момент Сюзанна подумала: уж не раскусил ли он ее? С другой стороны, может, ей просто надо бы проявить чуть больше настойчивости. Учителя всегда слишком много о себе мнят. Словно они умнее всех. О, с каким наслаждением она поставила бы этого выскочку на колени!
– Лиз попросила меня передать вам, – объяснила она, подавая конверт. – Но я пришла не только из-за этого. Я хотела сказать вам, что очень благодарна – ведь вы спасли мне жизнь. На пикнике у меня не было возможности как следует выразить свою признательность. А теперь я у вас в долгу.
– Забудьте об этом, – ответил он почти грубо. – Я не знаю ни одного человека, который не поступил бы так же, как я.
На нем были только белые шорты и красная повязка на лбу, чтобы его отросшие рыжеватые волосы не падали на глаза. Сюзанна внимательно оглядела обнаженную мускулистую грудь, загоревшую почти дочерна и чуть влажную от пота.
– Ужасно жарко! – воскликнула она, усаживаясь в стоящий неподалеку шезлонг и вытягивая свои стройные ноги, чтобы он их лучше видел.
Ее узкие желтые шорты красиво оттеняли легкий загар последних дней.
– Вы не позволите мне глоточек из вашего шланга?
Он молча подал ей шланг. Холодная вода побежала по губам и носу, вызвав у нее веселый смех. Вода стекала по подбородку, и весь перед ее тонкой тенниски промок и прилип к узкому бикини. Мистеру Коллинзу оставалось только смотреть. Заметив, что щеки его наливаются румянцем, Сюзанна поздравила себя с победой.
– Благодарю, – сказала она, возвращая шланг.
Затем взглянула вниз с легким вскриком:
– Ой, вы только посмотрите – я вся промокла. Честное слово, мистер Коллинз, вы, наверно, подумали: какая неловкая девчонка!
Он нагнулся и выдернул с газона сорняк. И тихим голосом пробормотал нечто вроде:
– Думаю, вы прекрасно знали, что делаете.
Но она не была уверена, что правильно расслышала. В этот момент светлоголовая, голубоглазая копия мистера Коллинза в миниатюре шумно выбежала через забранную сеткой дверь. Заметив Сюзанну, мальчик встал как вкопанный, уставившись на нее, словно увидел во дворе своего дома кинозвезду.
Сюзанна подошла к нему с обаятельнейшей улыбкой и протянула руку:
– Привет. Я Сюзи. И могу поклясться, что тебя зовут Тедди.
Его лицо вспыхнуло.
– А откуда вы знаете?
– Я умею угадывать.
Тедди указал пальчиком на мистера Коллинза:
– А это мой папа.
– Ты рад, что у тебя такой замечательный папа?
– А вы ходите в папину школу? – спросил мальчик.
– Нет, но очень бы хотела. И не сомневаюсь, что он самый лучший учитель во всей школе.
– И во всем мире!
Сюзанна засмеялась:
– Ты абсолютно прав, Тедди. Я уверена, что он лучше всех в мире. – Она повернулась к мистеру Коллинзу: – Такой прелестный! Я обожаю детей.
Мистер Коллинз с любовью взглянул на ребенка.
– Да, он славный мальчик. – На мгновение Сюзанне показалось, что победа за ней.
Но он продолжал совсем иным тоном:
– Что ж, спасибо за бумаги. Передайте Лиз мою благодарность.
Это было явное выдворение ее вон. Сюзанна почувствовала раздражение. Она рассчитывала на гораздо большее – на слово, взгляд, хоть какой-то знак того, что он признает ее неотразимой. Однако она скрыла свое разочарование под сияющей улыбкой.
– Не стоит благодарности, – беспечно бросила она. – Это самое меньшее, что я могу сделать для вас… ну, вы же знаете. – Она сказала это так, словно его поступок на пикнике вносил в их отношения нечто личное и значительное.
Мистер Коллинз покраснел. Сюзанна пошла к выходу, и самодовольная улыбка появилась на ее губах. Значит, непрошибаемый мистер Коллинз, в конце концов, не такой уж непобедимый!
– Прошу прощения, что задержалась. – Сюзанна скользнула на свое место на заднем сиденье. – Мистер Коллинз рассказал мне о вашей газете и какие удивительные ребята в ней работают. Особенно ты, Лиз.
Элизабет выпрямилась:
– Я?
Заводя мотор, Тодд слегка подтолкнул ее локтем:
– А если я начну ревновать?
Сюзанна захихикала:
– Да он не в том смысле говорил, глупыш. Но все равно ты счастливая, Лиз. Я всегда мечтала стать писательницей, но у меня совсем нет способностей!
– Не могу поверить, что ты хоть к чему-нибудь неспособна, – ласково запротестовала Элизабет.
Сюзанна усмехнулась:
«Уж это ты точно не можешь».
Вслух же она сказала:
– Боюсь, я далеко не так талантлива, как ты.
– К тому же Лиз очень обязательна, – сказал Тодд, выводя машину на дорогу вдоль берега.
– Может, хватит жевать одно и то же! – не вытерпела Элизабет. – А то, я чувствую, от моих способностей сейчас вообще ничего не останется.
– От способностей к чему? – невинно спросил Тодд.
К тому времени, как они добрались до пляжа, у Элизабет уже кололо в боку от беспрестанного смеха. Возле спасательной станции к ним присоединились Инид и Джордж, и скоро на песке возникло маленькое поселение из полотенец, термосов, пляжных стульев. И сразу же вслед за тем их атаковала орава мальчишек, добивающихся внимания Сюзанны.
– Ухитряется же она со всем этим справляться! – сказала Инид, наблюдая, как Сюзанна улаживает спор между Эроном и Томом о том, кто будет натирать ей спину лосьоном для загара. – Не могу представить, что чувствуешь, когда за тобой охотится сразу так много мальчишек.
Элизабет засмеялась:
– Много шуму. От телефонных звонков и серенад Уинстона я уже чуть не оглохла.
– По крайней мере, ты теперь понимаешь, что такое кинозвезда в доме.
– А знаешь, что нам устроили в прошлую ночь?
– Страшно подумать!
– Утром мы обнаружили на газоне слова, написанные туалетной бумагой: «Я люблю тебя, Сюзи». Ну можно ли вообразить что-нибудь более возмутительное!
