Лора Эллиот - Как спасти любовь
— Да. Мы смогли сказать, что хотим развода. — Коннор бросил трубку, но тут же снова снял ее и набрал номер Слейда.
— Слейд, привет. Это я. Слушай, я передумал. Я буду на дне рождения старика. Сделай милость, позвони Треву и дай ему знать. Эх, гульнем! Как в старые добрые…
Как в старые добрые, подумал он, кладя трубку.
Разве этого мало, чтобы ждать будущего?
4
И Коннор ждал будущего. Ждал дня рождения отца.
А что, разве не будет весело встретиться с братьями и с Кэтлин? Встретиться со старыми друзьями? Может, даже неплохо будет встретиться со стариком. Джонас — крутой мужик, и с ним всегда было трудно ладить, но все же он весьма забавный персонаж.
И, наверное, он должен поблагодарить Натали за то, что она помогла ему сделать этот выбор.
Последнее время он ничего о ней не слышал.
Коннор на миг застыл, и на его лице образовалась натянутая улыбка. У них с отцом никогда не было ничего общего, если не считать половины хромосом. Что ж, по крайней мере, теперь это общее появилось. Отец большой специалист по разводам. Джонас опустит вниз свой орлиный нос, просверлит его глазами и скажет: «Я же говорил тебе. Говорил, не женись на этой девочке, малыш».
О да, теперь они смогут поговорить по душам.
Коннор швырнул в чемодан плавки. Плавки пригодятся для бассейна, но не исключено, что братья заставят его вскочить на лошадь, и они, как в детстве, понесутся к реке купаться голышом.
Его улыбка незаметно превратилась в настоящую. А потом они усядутся на красные камни и будут рассказывать друг другу байки и, может, кое-где вставят в свои рассказы немного правды.
И Кэтлин, конечно же, организует все, как надо. Будет барбекю, будет музыка, будут старые друзья… И не будет жены, висящей у него на плече, чтобы все испортить. Не то чтобы за Натали такое водилось. Совсем нет. Но все же чисто мужская компания — эх, в этом что-то есть, черт побери! Исключая, конечно, Кэтлин. Она всегда была с ними заодно. Она была одной из них.
Коннор окинул критическим взглядом содержимое своего чемодана и заменил брюки джинсами. Да, эти выходные, пожалуй, то, что нужно — отдохнуть, расслабиться.
Пожалуй, Натали услужила им обоим. Если бы они не разругались, то кто знает, как долго тянулась бы вся эта тягомотина?
— Вечно, — сказал Коннор, закрывая чемодан.
Вечно, потому что, хоть он и не был счастлив, он не был также и несчастлив и поэтому ничего не предпринимал. Он просто пустил бы все на самотек, и это было бы большой ошибкой. Он все еще молод и многого может достичь. И если Натали не желает делить с ним свою жизнь, так тому и быть.
В мире полно других женщин. Нужно быть мертвецом, чтобы не замечать, как симпатичные дамочки улыбаются тебе при встрече. Он давно перестал удивляться, когда секретарша или стюардесса подсовывала ему клочок бумаги с наспех нацарапанным на нем адресом и номером телефона. И он прекрасно знал, что большинство деловых женщин, протягивающих ему свою визитку, не имели в виду ничего, даже отдаленно напоминающего бизнес.
И если он ни разу не отреагировал на эти жесты, то это не значит, что теперь поздно.
С чемоданом в руке Коннор спустился по лестнице, вышел из дому, открыл дверцу машины и бросил чемодан на заднее сиденье.
Может, даже на этой вечеринке появятся интересные дамочки. Хотя вряд ли он сможет предпринять какие-то действия. Сначала ему придется объявить семье о намечающемся разводе, а к этому он еще не готов. Кроме того, но он не сможет назначить свидание другой женщине, пока не получит свидетельство о разводе. А это значит, что он должен позвонить Гранту.
Коннор уселся за руль и надавил на газ. Как только появится время, он сразу же займется этим. Натали времени не теряла. Вчера позвонил Джим Разерфорд — деловой и краткий — и спросил, кто будет вести его дело. Но он ляпнул, что у него сейчас нет времени обсуждать эти вопросы.
— Слушай, я уезжаю, — сказал он. — Мой адвокат позвонит тебе, когда я вернусь.
Эх, и все же здорово, что он снова будет свободным человеком. Удивительно, что он так быстро успел привыкнуть к этой мысли.
Коннор глянул в боковое зеркало и проскочил на скоростную трассу.
Интересно, последнее время он даже почти не вспоминал Натали. Ну и что, что он плохо спит? Этого следовало ожидать, потому что его жизнь изменилась. Но скоро он к этому привыкнет.
Жаль, что он не сохранил ни одного адресочка с телефоном, но в море и без того всегда полно рыбки. И он, не откладывая, начнет закидывать удочку, как только получит легальный развод.
И Натали, возможно, тоже…
От этой мысли Коннор нахмурился.
Как только они разведутся… Ведь она подождет, не так ли? Не то чтобы его это заботило, но…
— Черт, — пробурчал он.
И, глянув в зеркало, свернул со скоростной трассы.
Квартира Натали находилась в той части города, которую затапливало чаще, чем политикам удавалось замять проблему.
Один взгляд на здание мог заменить краткую экскурсию по всем историческим периодам Майами-Бич.
Когда-то это здание, с его лепными карнизами и мраморными лестницами, возможно, выглядело довольно элегантно, но теперь карнизы были облупленными, а лестницы грязными. Теперь казалось, что дом застрял где-то на полпути между прошлым и будущим.
А будущее, подумал Коннор, входя в вестибюль, никому не известно.
Коннор просмотрел список жильцов, висящий на стене. Список состоял из фамилий, напоминающих состав Объединенных Наций: Ромеро, Смит, Давидович, О'Брайен, Деллаторе, Гринберг. Фамилия Уорнер стояла рядом с номером квартиры 405.
На лестнице витали самые неожиданные запахи: ароматы экзотических специй, смешанные с запахом жареного цыпленка. Нельзя сказать, что эти запахи были неприятными, но все же они были далеки от той смеси специй, которую использовала Натали.
Коннор вспомнил, как однажды вернулся домой — они тогда жили еще в Нью-Йорке, — и увидел Натали сидящей, скрестив ноги, на кровати. В ее руках была корзина, наполненная листьями и зернами.
Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, аромат ударил ему в нос.
— Ммм, чудесный запах, — сказал он. — Никогда не думал, что смесь из специй может возбуждать.
Натали рассмеялась и назвала его глупым, чего он вполне заслуживал, потому что истинным объектом возбуждения была она сама. И он доказал это, когда повалил ее на спину и они занялись любовью прямо посреди рассыпавшихся ароматных листиков и зерен.
— Ну и что? — пробормотал Коннор, добравшись до последней лестничной площадки. Он пришел сюда не для того, чтобы впадать в воспоминания. Он пришел, чтобы…
Чтобы что?
