Игорь Волознев - Фиктивный брак
На Ленинском проспекте уже зажглись фонари, хотя было еще светло. В воздухе стоял ровный гул от непрерывного потока автомобилей.
Татьяна подошла к кромке тротуара. Виктор остановился рядом. Она постоянно чувствовала на себе его взгляд, и по телу ее пробегала невольная дрожь.
— Надеюсь, мы расстаемся не навсегда? — сказал он.
— Возможно, мы еще увидимся, но наши встречи будут иметь сугубо деловой характер, — холодно ответила она.
Он замолчал. Татьяна подняла руку, пытаясь остановить машину.
— Я давно хочу сказать тебе, что ты отлично выглядишь в этом платье… — пробормотал он. — И вообще внешне ты мало изменилась.
— Спасибо за комплименты, но они совершенно излишни.
Возле них притормозила машина. Татьяна наклонилась к кабине.
— На Шаболовку.
Водитель отрицательно покачал головой, и автомобиль отъехал.
— Ты знаешь, — снова заговорил Виктор, — самая большая ошибка моей молодости — это та, что я не удосужился найти рыжеволосую девчонку, с которой переспал однажды в общаге. Я слишком мало приложил усилий, чтобы вернуть тебя.
Из сжатых губ Татьяны вырвалось что-то похожее на стон. Она еще энергичнее замахала рукой. Снова подъехала машина, но и ее водителю было не по пути. Татьяна продолжала «голосовать».
— Таня, послушай. Неужели мы так и расстанемся?
Она пожала плечами.
— А как мы, по-твоему, должны расстаться?
Он приблизился к ней. Татьяна замерла с вытянутой рукой. Ей казалось, что она чувствует его дыхание.
— Мы оба еще не стары. В сущности, впереди у нас немалый отрезок жизни… Почему бы нам сейчас не исправить ошибку нашей молодости? Ведь еще не поздно.
— О чем ты? — Она изумленно посмотрела на него.
— Тогда, двадцать лет назад, я безумно влюбился в тебя. С первого взгляда, как только увидел на вечеринке в общежитии. Но я повел себя глупо, словно последний дурак. С самого начала стал играть какую-то идиотскую роль… изображать этакого Казанову… Но это была любовь!
Пораженная Татьяна не знала, как отнестись к этому странному признанию. Ей хотелось поверить Виктору, но рассудок твердил: «Все это ложь. Он всего лишь хочет оправдаться. Это уловка».
— Сейчас все это уже не имеет значения, — пробормотала она.
— Но ты веришь, что прежнее чувство может вспыхнуть с новой силой?
— Нет. После того, что произошло, мне трудно в это поверить.
Подъехал автомобиль. Татьяна наклонилась к окну.
— На Шаболовку поедете?
На этот раз ответ был утвердительным. Виктор раскрыл перед ней дверцу.
— Татьяна, мы с тобой все-таки муж и жена.
— Наш брак был фиктивным.
— Но ведь только от нас двоих зависит, чтобы он не был таким!
Она бесстрастно посмотрела на него.
— Хорошо, что ты мне напомнил. Давно пора избавиться от этих ненужных штампов в паспорте. Я сама подам на развод.
Она захлопнула дверцу. Машина отъехала. Виктор остался стоять у кромки проезжей части, глядя вслед удаляющемуся автомобилю.
3
Татьяна всю дорогу думала о Викторе, припоминала каждую деталь, до последней черточки. Она не могла не признать, что в ресторане он вел себя как джентльмен. Ему была присуща строгость и какая-то внутренняя элегантность. И, безусловно, Виктор очень привлекательный, даже красивый мужчина. В его стройной, подтянутой фигуре чувствовалась сдержанная сила. Сидя с ним в ресторане, Татьяна не раз перехватывала устремленные на Виктора взгляды молоденьких девушек с соседних столов. Причем большинство из них наверняка не предполагало, что этот сорокадвухлетний мужчина годится им в отцы.
В ее сознании сегодняшний образ Виктора странно, упорно не накладывался на образ двадцатилетней давности, хотя внешне он изменился не слишком сильно. Татьяна вынуждена была признаться себе, что годы очень облагородили его. В нем не осталось и следа той фатовской развязности, которая так раздражала ее при первом их знакомстве. И все же это был тот самый человек, который воспользовался ее наивностью и бросил. Нет, она не может, не должна его прощать.
Время приближалось к полуночи, а Катя все не возвращалась. Татьяна взялась было просматривать аспирантские отчеты, но нарастающее беспокойство заставило ее отложить их. Ресторан давно уже закрылся. Если Катя задержалась, то должна была позвонить. Ей и раньше приходилось не ночевать дома, но, по крайней мере, Татьяна всегда знала, где дочь. А сейчас звонка не было…
Во второму часу ночи, превозмогая гордость, Татьяна решилась позвонить Виктору. Только она подсела к телефону, как тот сам зазвонил. У нее екнуло сердце. Она схватила трубку.
— Мама? Это я, — услышала она голос дочери.
— Откуда ты звонишь? — нервно выкрикнула Татьяна. — Почему тебя до сих пор нет дома?
— Мы с Олегом после ресторана поехала в одну квартиру…
Татьяна на миг потеряла дар речи.
— Что? Какую еще квартиру?
— Одного его знакомого. Сейчас квартира пустая, мы тут одни с Олегом…
— Объясни мне, почему ты не поехала домой.
Катя замялась.
— Видишь ли… В общем, Виктор Владимирович сказал нам, что ты категорически возражаешь против нашей свадьбы и что он согласен с тобой…
Голос дочери дрогнул, и Татьяна поняла, что Катя всхлипнула.
— Я рада, что он принял мою точку зрения, — сказала Татьяна строго.
— Но, мама, ты ведь мне постоянно твердишь, что я уже достаточно взрослая, чтобы отвечать за свои поступки.
— Но только не в таких вопросах, как брак! Это гораздо, гораздо серьезнее, чем тебе кажется!
— Я приеду завтра вечером, — промолвила Катя сквозь слезы.
— Да уж, будь любезна. Тогда, надеюсь, мы поговорим более обстоятельно.
— Но я все равно его люблю!
В трубке зазвучали короткие гудки.
Татьяна была не столько рассержена, сколько изумлена. Катя осталась с любовником! Такое Татьяне даже в страшном сне не могло привидеться. Катя росла очень уравновешенной девочкой, даже так называемый «переходный возраст» прошел более-менее спокойно. Единственный раз она взбунтовалась, когда мать попыталась определить ее в медицинское училище, которое Татьяна в свое время сама закончила. Катя в самых энергичных выражениях призналась в своем отвращении к медицине. По ее словам, ее тошнило от одной мысли о человеческих органах, а при виде крови она готова была упасть в обморок. Катя выбрала юридический институт — в их классе многие хотели поступить туда, считая его очень престижным, и Катя, видимо, поддалась общему влиянию. Впрочем, юриспруденция — далеко не самый худший вариант.
Решив завтра сделать дочери основательную выволочку, Татьяна легла. Но сон не шел. Перед ее мысленным взором стоял Виктор. Его шоколадные глаза пристально рассматривали ее, и она вся цепенела. Чтобы отвлечься от навязчивого образа, она пыталась думать о предстоящем разговоре с дочерью, но вновь и вновь возникало это смугловатое лицо с тонкими чертами, обрамленное иссиня-черными волосами с легкой проседью на висках. Оно плыло перед ней в переливчатом блеске ресторанных огней, гипнотизировало, манило в какие-то бездны…
