Ким Лоренс - Мой добрый сердитый ангел
Сантьяго лишь усмехнулся.
— Могу я узнать, что вызывает у тебя такое веселье? — нахмурилась Лили.
— Значит, это счастливая случайность?
— Я бы сказала, жестокая или неприятная.
— Разве твоя подруга не упоминала моего имени?
— Не думаю, что она его знала.
Лили откровенно злила сложившаяся ситуация.
Ее раздражала излишняя уверенность Сантьяго в своей неотразимости.
— А чем еще это может быть, как не случайностью? — прошипела она сквозь зубы.
— Я не знаю.
— Поразительно! Я думала, ты знаешь абсолютно все.
— Может, ты полагаешь, мы могли бы начать с того, где остановились? — с сарказмом поинтересовался Сантьяго.
— Помнится, мы закончили на том, что ты осыпал меня оскорблениями, — спокойно ответила Лили, стараясь сделать вид, что находит его замечание смешным. — Если ты переживаешь, что твой природный магнетизм может заставить меня снова прийти к тебе, то можешь закрыть дверь на замок. Так ты будешь уверен, что я не заберусь в твою постель посреди ночи.
Она отвернулась, изо всех сил пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь другом, но ее мысли снова и снова возвращались в ту ночь, когда они любили друг друга...
Лили проснулась и вылезла из постели. Лунный свет заливал комнату сквозь открытое окно. В свежем ночном воздухе витал запах моря, цитрусовых и тимьяна.
С наслаждением потянувшись, она посмотрела на своего спящего любовника. Он был похож на ангела. Эмоции настолько захватили Лили, что у нее на глазах выступили нежданные слезы.
Так вот какая она, любовь. Я, наверное, немного заторможенная в плане эмоции, подумала девушка. Кто еще стал бы ждать двадцати пяти лет, чтобы влюбиться по-настоящему!
Выражение «любовь ранит» приобрело для Лили совершенно иное значение.
Она проскользнула под одеяло и прижалась к Сантьяго. Жар его тела обдал ее, приятно лаская охлажденную ночной прохладой кожу. И Лили заснула в его крепких мужских объятиях...
— Я запомню, — голос Сантьяго раздался как будто откуда-то издалека.
— А? — Лили мотнула головой, стряхивая остатки воспоминаний. — Да, и не забывай, что с моей стороны тоже есть замок. И я непременно им воспользуюсь.
— Лили, давно ты последний раз смотрела на себя в зеркало?
— Если бы я знала, что встречу здесь тебя, то нанесла бы макияж, — парировала девушка.
— Одним макияжем здесь не обойтись.
Лили застыла на месте, когда Сантьяго, взяв ее лицо в свои ладони, с минуту молча изучал его, а потом выпустил из рук, чтобы вынести свой вердикт:
— Ты выглядишь ужасно.
— А ты всегда отличался вежливостью, — хмыкнула Лили, дрожащими руками заправляя волосы за уши.
— Что ты с собой сделала?
Лили была настолько поражена, что не сразу нашлась с ответом. Но прежде чем она успела что-то сказать, Сантьяго добавил:
— Надеюсь, он стоит того.
— Ни один мужчина не стоит женских слез.
Однако Сантьяго, казалось, совершенно не слышал ее.
— Твоя кожа все такая же нежная, — прошептал он, проведя по ее щеке тыльной стороной ладони.
Лили резко отстранилась и движением руки нечаянно сбила стеклянную статуэтку, стоящую на столике возле двери. Девушка вскрикнула от неожиданности. Звон стекла наполнил комнату. Лили поспешно опустилась на корточки, собирая остатки статуэтки с пола. Сантьяго выругался на своем родном языке.
— Будь осторожна с осколками, — предупредил он.
— Все в порядке.
— У тебя кровь идет.
Лили проигнорировала его замечание, продолжая подбирать осколки с пола.
— Я сказал, прекрати, — скомандовал Сантьяго, перехватив ее руку. — Ты все перепачкаешь.
— Прости, — Лили прижала пораненную руку к груди. — Я заплачу за все, что испортила.
— К черту вещи. Дай мне взглянуть...
— Все нормально, это всего лишь небольшой порез, — пробормотала Лили, не поднимая на него глаз. От мысли, что он снова коснется ее, голова пошла кругом.
— Надо промыть руку. В рану могло попасть стекло, — сказал Сантьяго, помогая ей подняться. В голосе его звучала неприкрытая злость.
— Не суетись, — отдернув руку, бросила Лили. — Нет необходимости делать из этого трагедию.
— Вот и не делай.
— Это просто царапина.
— Тогда посмотри сюда.
— Проклятье! — выругалась Лили, заметив пятно крови на своем белом свитере. — Мне лучше переодеться.
— Хорошая мысль. Дэн боится даже вида крови, — сообщил Сантьяго. — Ты переоденешься, но только после того, как я осмотрю порез.
— А ты нисколько не изменился, — произнесла Лили. — Ты всегда должен держать все под контролем, — обвинила она его, подбирая упавшее на пол вместе со статуэткой раскрытое портмоне Сантьяго, из которого высыпались какие-то фотографии.
— Тебе не приходило в голову, что это может быть простая забота?
— Я предпочитаю не... — Лили побледнела и затихла. Она изумленно смотрела на фотографию у себя в руках.
— Ты знал, что я буду здесь.
— Я почти не узнал тебя.
— Но все же. Тебе было известно, что я — та самая подруга Рейчел, поэтому ты приехал... И ты еще смеешь обвинять меня, будто я хочу снова стать твоей любовницей!
— Ты сама начала этот разговор.
Забыв о ране, Лили взяла руку Сантьяго в свои ладони и печально вздохнула.
— Зачем ты явился сюда, если для тебя не было новостью, что я буду здесь?
Он проигнорировал ее вопрос, задав свой:
— Ты болела?
— Не все так фотогеничны, как ты.
— Это не ответ.
— Я не обязана давать тебе никаких объяснений. Так же, как и ты мне. Но я понятия не имею, что заставило тебя приехать сюда.
— Может быть, я хотел посмотреть, сколько сердец ты разбила после меня.
— О, я потеряла счет! — воскликнула Лили. — А теперь давай лучше спустимся вниз. Рейчел и Дэн будут искать нас.
— Они могут подумать, что между нами пробежала искра, и мы упали в объятия друг друга.
— Хватит.
— Что?
— Прекрати вести себя так, будто я испортила тебе жизнь. В чем проблема, Сантьяго?
— В том, что ты задаешь мне такие вопросы.
— Я была замужем, но позволила тебе думать, что это не так, вот и вся моя вина.
— Ты изображала беззащитную скорбящую вдову.
— А ты поспешил воспользоваться моей беззащитностью, насколько я помню.
— Думаешь, мне не было неловко? — Сантьяго горько усмехнулся. — Думаешь, я не презирал себя за это?
— А теперь ты ненавидишь меня... так, наверное, удобнее, — вздохнула Лили. — Мне не следовало обманывать тебя, знаю. Но прошел уже год, и, кажется, наше расставание не было для тебя болезненным. Просто я ранила твою гордость. Ты же мачо.
