Операция "Аист". Ищу Маму! (СИ) - Верная Елена

– Мои родители ждут нас сегодня вечером для разговора, – произнес мужчина, возвращаясь на место. – И мама сказала, чтобы мы привезли Родиона, она хочет познакомиться.

– А ты с ним поговорил? – миссия подготовки мальчика к встречам с родственниками была поручена Марксиму. И он все утро на это потратил.

– Поговорил, – кивнул Баринов. – Пообещал свозить его в парк аттракционов, если он сделает, как я сказал, но это ребенок и потому не стоит исключать каких-то форс-мажоров.

– Я их не исключаю, – устало потерла переносицу. Я еще не совсем отошла от разговора со своими родителями, а тут новое испытание в лице родителей Марка. Но я знала, что оттягивать поездку к ним не получится. Это когда-то ведь должно было произойти. – Будем надеяться, что Родион не подведет, – согласилась я с мужчиной.

– Арабы прислали утвержденные правки, – вдруг всполошился Марк. – Чем раньше мы все проверим, утвердим со своей стороны, тем раньше этот фарс закончится.

– Да, – я кивнула, пряча горькую улыбку. Когда этот фарс завершится, меня ждет премия, уверена Марк не поскупится, и отставка на все четыре стороны. Не думаю, что наш роман, если можно сейчас так назвать наши отношения, продлится дольше, чем этого будут требовать обстоятельства. Я понимала, что для Марка я всего лишь инструмент для достижения цели.

Мы погрузились в работу, проверяя каждую строчку договора, каждую запятую. Марк был сосредоточен и собран, словно и не было только что этого эмоционального всплеска. Я же, напротив, никак не могла отделаться от мысли о тесте ДНК и его словах. "Мне на тебя не все равно". Что это значит? Просто вежливость, чтобы я не сорвалась и довела дело до конца? Или за этим что-то большее?

Я на мгновение представила что будет после того как мы подпишем контракт и нужда играть во влюбленную пару отпадет. Каково будет мне работать в коллективе, который будет судачить обо мне? Каково будет мне чувствовать взгляды в спину?

Время тянулось мучительно медленно. Каждая правка, каждая запятая казались вечными. Я механически проверяла текст, но мысли витали далеко, то возвращаясь к злосчастному тесту, то рисуя картины будущего, в котором меня ждет неминуемый крах. Марк, казалось, полностью погрузился в работу, его лицо оставалось непроницаемым. Иногда он бросал на меня быстрые взгляды, но я не могла понять, что в них читается.

Когда работа с правками была закончена, и договор отправлен на подпись арабам, я почувствовала себя выжатой как лимон. В голове пульсировала мысль о предстоящем визите к родителям Марка. Я понятия не имела, как себя вести, что говорить. С одной стороны, нужно поддерживать образ влюбленной, с другой – не переигрывать, чтобы не вызвать подозрений. Да и как его родители воспримут меня? Я не богатенькая мажорка, я девушка из простой семьи.

Глава 9.

Рабочий день, пролетевший в лихорадочной спешке и вычитке злополучного контракта, наконец, подошел к концу. Мы с Марком, словно два заправских корректора, вглядывались в каждую букву, выискивая мельчайшие огрехи, чтобы избежать малейшей ошибки или неточности, способной разрушить хрупкое здание нашей аферы. Закончив, мы направились к Марку домой, который на время этого безумного спектакля "семья" стал и моим пристанищем. Там нас уже заждался Родион, маленький ураган эмоций и нескончаемого любопытства.

Стопицот вопросов, куда мы едем, зачем и что его там ждет, обрушились на нас лавиной. Как бы мы ни готовились к этому ответственному мероприятию, я была уверена, что Родя обязательно что-нибудь да спросит. Просто потому, что он ребенок, и его чистый, незамутненный разум не понимает всей сложности и напускной лживости происходящего. Меня слегка раздражала эта ситуация, но я старалась держать себя в руках.

Марк с энтузиазмом настаивал, чтобы Родион называл меня мамой, словно это могло добавить правдоподобия нашей игре. Я же, напротив, попросила мальчика, чтобы он просто старался помалкивать, и если ему что-то понадобится, подходил ко мне и шептал на ушко. Мне казалось, это был оптимальный вариант, позволяющий избежать ненужных объяснений и сохранить хоть какую-то иллюзию правдоподобия. Все просто сочтут ребенка немного стеснительным, не более того. Меня, признаться, это вполне устраивало. Главное, чтобы он не раскрыл нашу игру.

Когда мы подъехали к дому родителей Марка, я почувствовала, как предательский холодок пробежал по спине. Внутри все сжалось от волнения, словно я стояла перед строгой экзаменационной комиссией, готовясь к самому важному экзамену в своей жизни. Родион, на удивление, вел себя спокойно и даже с интересом рассматривал ухоженный сад, мелькавший за окном машины. Словно чувствовал мою тревогу и старался не добавлять лишнего напряжения.

Встретили нас тепло, даже радушно. Мама Марка оказалась очень приятной, располагающей к себе женщиной. С лучезарной улыбкой она сразу же взяла Родиона за руку и повела показывать сад, полный ярких цветов и ухоженных кустарников. Я знала, что у них есть два лабрадора, добродушные и игривые, так что была уверена, что она быстро найдет подход к ребенку. Если бы это был мой настоящий сын, я бы, наверное, была довольна такой встречей. Но сейчас я боялась, что Родя выболтает все что можно и самое главное, все что нельзя. В одно мгновение раскроет наш обман.

Отец Марка, напротив, держался настороженно, внимательно изучал меня взглядом, словно сканировал на предмет лжи и фальши. Серьезный, я бы даже сказала суровый мужчина, словно был противовесом веселой и улыбчивой матери Марка. Его взгляд прожигал меня насквозь, заставляя чувствовать себя неуютно и виновато.

Разговор за ужином тек легко и непринужденно, словно мы и вправду были счастливой семьей. Родион, конечно, не молчал, как мне бы хотелось. Он очаровал всех своими непосредственными вопросами и забавными рассказами, заставляя улыбаться даже сурового отца Марка. Казалось, все забыли о сложностях и просто наслаждались моментом. Но я чувствовала, что за этой идиллией скрывается напряжение. Родители Марка явно хотели узнать больше о наших отношениях, о наших планах на будущее, о том, что мы представляем собой как пара.

После ужина, когда Родион увлеченно играл с лабрадорами в саду, отец Марка пригласил меня на террасу, под предлогом показать закат. Мать же, словно по сговору, увела Марка куда-то в дом. Мы с Марком понимали, что нас разделяют намеренно, но не могли с этим ничего поделать. Видимо, мать решила обработать сына, меня же оставили для допроса отца.

– Расскажите мне, как вы познакомились с Марком, – начал он, не тратя времени на светские любезности. Его голос был ровным и спокойным, но в нем чувствовалась сталь. Я постаралась рассказать историю нашего знакомства в общих чертах, избегая излишних деталей и сосредотачиваясь на позитивных моментах, словно старалась нарисовать идеальную картину нашего романа. Мы договорились с Бариновым еще днем, что расскажем приближенную к правде историю, чтобы не запутаться во вранье.

Он слушал внимательно, не перебивая, но его проницательный взгляд не упускал ни малейшей детали, словно пытался разгадать сложный ребус, скрытый за моими словами. В какой-то момент он спросил о моих родителях, о моей работе, о моих интересах. Я чувствовала себя словно под рентгеном, каждое слово, каждая фраза взвешивались на невидимых весах. Я понимала, что он пытается понять, кто я такая и насколько серьезно я отношусь к его сыну.

– Кто отец Родиона? – вопрос в лоб поставил меня в тупик. Я почувствовала, как кровь отлила от лица.

– Если я вам скажу его паспортные данные, вам это как-то поможет? – я попыталась съязвить, блефовала, надеясь выиграть время. Что я могла сказать? Назвать данные Марка? Думаю, его отец не оценил бы такого рода шутку.

– Нет, но я хотел бы немного понять вас. Завершены ли ваши прежние отношения и не будете ли вы метаться между моим сыном и отцом Родиона, – попытался объяснить мужчина свой вопрос. – У нас всего два сына, и я бы хотел, чтобы они были счастливы.