Эллен Алекс - Страсти у вулкана
— Ну-у, — протянула Даниэль, — это же еще совершенно неизвестно.
— Почему же, известно.
— И где доказательства?
— Мы с тобой и есть доказательства.
— Это как?
— А ты только представь, что тебя никогда не было и больше никогда не будет. И все это обойдется и без тебя.
Даниэль внимательно посмотрела вокруг и тоже внутренне согласилась, что, мол, да, это трудно будет себе представить.
— Доказательства на уровне чувств? — сказала Даниэль.
— Но мы же всегда чувствуем то, что с нами когда-нибудь произойдет. А потом это с нами и правда происходит.
Даниэль подумала.
— Не всегда.
— Почему же, — сказал Марк Роснан, — всегда.
Даниэль заинтересованно посмотрела на него.
— Просто нужно правильно распознать свои чувства, — сказал Марк Роснан.
— Но от нас все равно ничего не зависит, — сказала Даниэль.
— А от кого же все зависит?
— От кого угодно, только не от нас.
— Наша жизнь зависит только от нас, — совершенно серьезно сказал Марк Роснан.
— У вас все просто. У вас на любой вопрос всегда найдется ответ.
— Что ты, не всегда. Я такой же человек, как все, и я так же, как все, ошибаюсь и не всегда уверен в своих силах и возможностях.
— Рассказывать окружающим, как нужно жить, гораздо легче, чем жить самому, — сказала Даниэль.
Марк Роснан внимательно посмотрел на нее.
— Все верно. Но никто тебе и не говорил, что жить — легко.
— Да, — сказала Даниэль, — но ведь это подразумевалось с самого начала.
— Согласен. Реальная жизнь несколько отличается от наших представлений о ней.
Даниэль кивнула.
— Реальная жизнь — это совсем не то, о чем пишут в книгах и о чем пишете вы. Это все равно как говорить о том, что не в деньгах счастье, могут позволить себе только богатые люди. И о том, что не в красоте счастье, могут говорить красивые люди. Вы представьте, что в этом уверяет вас какая-нибудь ужасно некрасивая тетя.
Марк Роснан рассмеялся.
— Когда ты состаришься, — сказал он, — никто не будет любить тебя за то, что ты такая старая и некрасивая.
Даниэль внимательно посмотрела на него.
— Тебя будут любить за то, что ты есть, — сказал Марк Роснан.
Город потихоньку просыпался. И мимо Марка Роснана и Даниэль неторопливо проходили первые утренние любопытные пешеходы и не спеша проезжали автомобили. И всем им было очень интересно, о чем известный не только в этом городе писатель разговаривает в такое раннее утро с приехавшей сюда совсем недавно юной школьницей.
— О чем еще ты хотела спросить? — сказал Марк Роснан.
— Что такое одиночество?
— Для кого как.
— И для кого как?
— Для одних — это благо. А для других — нет.
— А что такое одиночество для вас?
— Для меня одиночество — это жизнь.
— А для меня?
— У тебя все впереди.
Даниэль подумала и спросила:
— А любовь всегда бывает?
— Жизнь духовна. А потому любовь обязательно всегда будет в этой жизни.
— Некоторые люди считают, что миф о второй половинке это всего лишь миф, и совершенно необязательно искать свою половинку в жизни.
— Да, точно этого никто не знает.
— А как же тогда жить?
— Каждый живет так, как считает нужным, естественным и приемлемым для себя.
— А вдруг я буду жить неправильно?
— Не бойся, этого не случится.
— Почему?
— Ты всегда почувствуешь, как именно нужно жить.
— А вдруг я этого не почувствую?
Марк Роснан улыбнулся.
— Ну хорошо, — сказал он, — я прослежу, чтобы у тебя в жизни все было так, как надо.
И Даниэль больше ничего не смогла сказать Марку Роснану. Она просто посмотрела на него с тихим восторгом и тоже улыбнулась.
— Еще есть вопросы? — спросил Марк Роснан.
— Вопросы есть всегда, — сказала Даниэль.
— Я слушаю.
— А вы на все ответите?
— Да.
— Взрослые всё знают?
— Не всё. Но они говорят обо всем с такой уверенностью, что создается впечатление, что они действительно знают всё.
Даниэль улыбнулась.
— И всему надо верить? — спросила она.
— Нет, не всему. Эти люди постоянно о чем-то говорят, но не всегда за их словами стоит правда.
— А если я не успею сейчас обо всем спросить?
— Ну что ж, — сказал Марк Роснан, — давай остальное отложим на потом.
Марк Роснан улыбнулся Даниэль, а Даниэль улыбнулась Марку Роснану.
— Хорошо, — сказала Даниэль, — остальное отложим на потом.
Марк Роснан кивнул Даниэль и пошел к своему дому. Он так и не закурил. Он при детях не курил.
И на деревьях запели птицы, а самые смелые из них поднялись в небо. И солнце стало еще быстрее выходить из-за большого серого облака, и деревья, дороги и дома озарились ярким теплым светом, а любопытные пешеходы поскорее заспешили по своим делам.
Но теперь все-все — и птицы на деревьях, и солнце в небе, и дороги, и дома, и горы вокруг города, и все люди в таком маленьком и обыкновенном городе — знали, что Даниэль в любое время могла прийти к Марку Роснану и спросить его о чем угодно.
Так в то самое раннее утро Марк Роснан подружился с Даниэль.
Все в нашем классе только и говорили о том, что Даниэль просто выпало такое счастье, что она поселилась рядом с домом Марка Роснана. И вряд ли этот талантливый писатель стал тратить на Даниэль свое драгоценное время, если бы она не жила у него перед самым носом и он не ощущал по этому поводу некоторые добрососедские обязательства.
Даниэль теперь могла зайти к Марку Роснану когда угодно и о чем угодно с ним поговорить. Не думаю, что Марк Роснан не видел, что Даниэль тоже, как все, им увлечена.
Но в дружбе увлечение присутствует так же, как и в любви. А иначе никакой дружбы, как впрочем, и любви, не бывает.
А потому все в этой новой, только зарождавшейся земной истории оставалось так, как есть. И никакие силы небесные что-либо менять в этой истории пока не собирались.
6
В первый раз Даниэль пришла к Марку Роснану с какой-то очень большой и серьезной проблемой. Кажется, ей надо было что-то наврать в школьном сочинении о счастье в личной жизни. И она совершенно не знала, как про это наврать и что такое вообще счастье в личной жизни.
И Марк Роснан терпеливо объяснил ей, что вот, мол, солнце в небе — это уже счастье, и птицы на деревьях, и цветы в саду, и крыша родного дома над головой.
Даниэль стояла на краю бассейна, кивала и говорила:
— Ах! Теперь понятно!
А сама тем временем думала о том, что будет, если она вдруг случайно свалится в бассейн: бросится он ее спасать или нет?
