Сеймур Элстин - Любовь в виноградниках
Затрудняясь найти подходящий ответ, она сказала просто:
— Что же, в любом случае, спасибо тебе.
Она села за руль и позволила ему захлопнуть за собой дверцу. Но перед тем, как тронуться с места, она опустила стекло и добавила:
— Можешь быть уверен, я найду способ расплатиться с тобой за машину.
Тони загадочно улыбнулся.
— Я убежден, что так и будет.
Мэри включила передачу и выехала на дорогу.
Следующим утром, сидя за огромным бюро отца и разбирая беспорядочный ворох бумаг, она все еще раздумывала о возможных способах расчета с Тони за автомобиль. Но уже к полудню эта проблема занимала ее меньше всего. Во всех документах она находила только признаки полного разорения. Векселя не оплачивались месяцами, остаток на счету отца равнялся почти нулю, все его сбережения были давно растрачены. Но хуже всего то, что он уже дважды просрочивал оплату за аренду земли, а крайний предел отсрочки платежа по этому ужасному договору был три месяца.
— И все это, конечно, прекрасно вам известно, Тони Голардо! — сердито пробормотала она, резко вставая из-за стола. Не удивительно, что он мог позволить себе быть щедрым — даже одолжил ей собственную машину. Он считает, что у нее нет никаких шансов. Взяв ключи от машины и кошелек, она решительно направилась к двери. Все равно она не признает поражения — может быть, еще найдется способ остановить его. Теперь, когда она узнала об истинном положении дел отца, она не собирается ездить на этой проклятой машине.
Через несколько минут с резким скрежетом она затормозила на стоянке винзавода и привлекла этим внимание нескольких посетителей, направлявшихся к своим автомобилям. Игнорируя их удивленные взгляды, она вошла в «Дегустационный зал» и испугала дежурного, потребовав от него немедленно указать местонахождение хозяина. Ей было указано на соседнее помещение, и она направилась туда, все еще кипя от возмущения.
Распахнув двери, она резко остановилась на пороге. Тони стоял в центре группы модно одетых женщин. Дамы разглядывали громадный стальной резервуар, где совершался процесс брожения, а звучный голос Тони просвещал их относительно дрожжевого осадка и качества вин. Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, открывая покрытую волосами грудь, а закатанные до локтя рукава обнажали загорелые мускулистые руки. Снежная белизна рубашки делала его глаза невероятно синими, а превосходно сшитые черные брюки безупречно обтягивали стройные ноги спортсмена.
Мэри внезапно вспомнила о собственных потертых джинсах и выцветшей кофте, которую надела утром, собираясь заняться хозяйством, и почувствовала себя до ужаса неловко.
Ни на секунду не останавливая свою лекцию, Тони устремил на нее пристальный взгляд, и несколько женщин тоже обернулись на нее, подняв брови.
Мэри в замешательстве повернулась, чтобы выйти, но услышала, как он быстро проговорил за ее спиной:
— Прошу извинить меня, леди, но мне необходимо обсудить срочный вопрос с коллегой. Если вы желаете попробовать образцы наших вин, то дегустационная комната в вашем распоряжении.
Стоя в дверях, Мэри могла бы поклясться, что услышала дружный вздох разочарования.
Она сердито поспешила назад, к «шевроле». Надо было просто оставить ключи в машине и уйти домой. Но Тони догнал ее на полпути к стоянке.
— Мэри, подожди! — воскликнул он, пытаясь остановить ее.
Она отступила в сторону, но недостаточно быстро, и сильные руки обхватили ее за талию, вдруг приподняли в воздух и снова опустили. Едва ее ноги коснулись земли, как она яростно повернулась к нему.
— Что ты такое делаешь?
— Я хотел спросить тебя первый, но, судя по твоему лицу, ответ будет не очень-то приятный, чтобы выслушивать его здесь.
Он многозначительно взглянул на женщин, выходивших из здания, и взял ее за руку.
— Пойдем лучше ко мне в кабинет.
— Я никуда не пойду с тобой!
Она рванулась, чтобы освободиться от его руки, но он не отпустил ее.
— На твоем месте я бы не отказывался. Некоторые из этих дам очень известны в городе. Ты хочешь дать им повод для новых сплетен за завтраком?
Сплетни… Это ненавистное слово подействовало на Мэри, как никакое другое. Тони, видимо, понял, что сумел с ней справиться, и уверенно двинулся в сторону дегустационного павильона, цепко держа ее за руку.
Увидев, куда они направляются, Мэри начала упираться.
— Я не могу идти туда.
— Не волнуйся, — прервал он ее, заворачивая за угол дома, где наверх вела лестница.
На площадку выходила дверь с табличкой «Администрация». Он открыл ее, и им навстречу вырвался прохладный поток воздуха от кондиционера. Обстановка была строгой — большой дубовый стол, черные кожаные кресла. Он усадил ее в одно из них и присел напротив на краешек стола, скрестив ноги.
— Мне показалось, что тебе хочется скормить меня одному из моих давильных аппаратов.
Он выглядел при этом таким снисходительным и уверенным в себе, что Мэри захотелось его как следует стукнуть.
— Это был бы еще слишком хороший конец для такой подлой и трусливой личности, как ты, — резко ответила она.
— Понятно. Что же я сделал такого трусливого и подлого?
— А ты не знаешь? — Она вскочила на ноги, чтобы он не мог смотреть на нее сверху вниз. — Сегодня я просмотрела бумаги отца, и знаешь, что там обнаружила? Он задержал арендную плату уже почти на три месяца!
Она уперла руки в бедра и бросила на него гневный взгляд.
— Очень умно с твоей стороны, Тони, позволить ему это. Теперь остается только сослаться на невыполнение обязательств в конце последнего месяца. — Она вызывающе шагнула к нему. — Но есть одно осложнение. Я теперь здесь, и первое, что собираюсь сделать, — заплатить долг.
Схватив кошелек, она принялась лихорадочно рыться в нем, пока не нашла свою чековую книжку.
— Я выпишу чек прямо сейчас. — Она быстро написала дату, фамилию Тони и поглядела на него. — Значит так. Три месяца истекают…
— Четыре месяца. Он должен уже за четыре.
Мэри почувствовала себя так, словно ее ударили в солнечное сплетение. Четыре месяца! Но это значит… Она медленно опустилась в кресло, сознание безнадежности внезапно лишило ее силы.
Почему отец не сказал ей? Или он и сам не знал об этом? В документах царила страшная неразбериха.
— Отец знает? — спросила она тихо.
— Сомневаюсь. Он все еще говорит, что собирается выкупить землю, когда срок аренды подойдет к концу.
Он пристально взглянул на нее.
— Ты немного побледнела, сейчас я принесу тебе чего-нибудь холодненького.
Он подошел к дубовому панельному шкафу, целиком занимавшему одну из стен кабинета. При легком прикосновении одна дверца отворилась, внутри оказался маленький холодильник. Тони достал оттуда высокую, зеленовато-золотистую бутыль вина. Точными движениями открыл ее, налил светлую жидкость в небольшой бокал и вернулся с ним к Мэри. Все еще пораженная услышанным, она машинально приняла бокал и отпила глоток. Сначала холодное вино просто раздражило ее вкусовые рецепторы, вернув к действительности. Она отпила еще глоток, задержав напиток во рту и вдыхая аромат букета. Она никогда не считала себя гурманом, но эффект, произведенный этим вином, был поразительным. Благодаря разъяснениям Эдварда, она разбиралась немного в качестве вин. Это был лучший белый совиньон, который ей когда-либо приходилось пробовать.
