Мелисса Андерсон - Готовить я не умею
— Вы на самом деле уже хотите возвратиться в свой пансион? — спросил он разочарованно.
Она засмеялась.
— На сегодня достаточно. Ведь уже за полночь, а я хотела бы выспаться к завтрашнему утру.
— И ничто не может изменить вашего решения? — спросил он, взглянув на нее вопросительно.
— Нет, — она покачала головой. — Не сердитесь, пожалуйста, на меня, но на самом деле уже слишком поздно, а я устала.
— Хорошо, тогда я, наверное, должен согласиться, — вздохнул Марсель. Но при этом сделал такое театрально разочарованное лицо, что Кэрол снова вынуждена была засмеяться.
— Не воспринимайте это так трагически, — утешила она и погладила его руку. — Если вы хотите, то мы можем встретиться завтра.
— Само собой разумеется, что я хочу этого, дорогая Кэрол, а вы думали иначе? — Он обнял ее одной рукой и притянул к себе. — В конце концов, вы мне нужны в качестве модели, — добавил он и по-мальчишески ухмыльнулся.
Она бы с удовольствием положила голову ему на плечо, когда, тесно прижавшись к нему, шла вдоль улицы, но взяла себя в руки.
— Я думаю, что вы можете некоторое время поработать без меня? — предположила она.
— Ах, в мыслях у меня уже есть что-то определенное, — сказал он многозначительно. — Приходите только завтра ко мне в мастерскую, и тогда мы об этом поговорим.
Нетерпеливое ожидание наполнило Кэрол. Итак, завтра она снова будет с ним. Но все же голос разума заговорил в ней и опять вытеснил эту радость предстоящей встречи. Она вздохнула про себя.
Марсель привел ее к своей машине, которая была припаркована в двух жилых кварталах от них. Кэрол была рада, что ей не нужно больше ходить. Ее белые ковбойские сапожки совершенно не подходили для долгой прогулки по городу, и у нее уже начали болеть пальцы.
Они поехали в объезд и проехали через остров Сите, чтобы полюбоваться Собором Парижской богоматери в ночном освещении. Наконец они снова оказались в переулочках Монмартра.
— Где мы? — спросила Кэрол, наморщив лоб, когда он въехал в темный задний двор и заглушил мотор.
Марсель тихо засмеялся.
— А вы до сих пор не видели свой пансион сзади? Это его задняя сторона с площадкой для парковки. Вам нужно только пройти через этот проход, и тогда вы окажетесь перед пансионом на улице.
Она снова успокоилась. Потом взяла свою сумку и повернулась к Марселю.
— Большое спасибо за очень милый вечер, — сказала она, улыбаясь. — Так много, как сегодня, я не видела и не прочувствовала за свои три первых вечера.
— Это было только начало, дорогая, — ответил Марсель, вкладывая в эти слова особое значение. — Я ведь вам сказал, что вы не вернетесь в Нью-Йорк, не осмотрев как следует Париж. Я позабочусь о том, чтобы вы этого никогда не забыли.
При звуках его теплого мягкого голоса у Кэрол побежали мурашки по спине. Ей было ясно, что Марсель имеет в виду не только сам город, но, главным образом, все то, что у нее с ним произойдет. Ее рука легла на ручку дверцы.
— Спокойной ночи, Марсель, — сказала она. — Когда мне прийти к вам завтра в мастерскую?
— После обеда я снова зайду за вами в кафе «Байард», если вас это устраивает, — ответил он. — Или вам было бы лучше назначить другое место встречи? Вы должны мне только сказать об этом. Я зайду за вами в любое место, которое вы мне укажете.
— Нет, кафе меня устраивает. Наверное, я там снова буду обедать с Беттиной. Оно находится в центре, а еда там хорошая и недорогая.
Она сделала движение, чтобы выйти, но Марсель нежно потянул ее назад. У нее остановилось сердце, когда он притянул ее к себе и нежно провел своими пальцами по щеке.
— Во Франции принято, что друзья целуются при прощании, — сказал он хриплым голосом и поцеловал ее в обе щеки.
Невольно она закрыла глаза и наслаждалась его теплыми ласкающими губами на своей коже. Она глубоко вдохнула запах его одеколона и табака.
— А ты, дорогая? Не хочешь ли ты меня тоже поцеловать? — проник в ее сознание его низкий взволнованный голос.
Кэрол открыла глаза и посмотрела на него. С улицы в машину к ним падало немного света. Лицо Марселя выражало страсть, и ее охватила возбуждающая дрожь. Ее сердце дико забилось и она поцеловала его сначала в одну щеку, а потом в другую.
Когда после этого она захотела высвободиться из его рук, то оказалось, что Марсель с этим не согласен. Он взял ее рукой за затылок и, крепко держа голову, прижал рот к ее губам, а потом разжал их своим языком.
Подавив вздох, она капитулировала. Сначала она чувствовала себя неловко, а потом ответила на его поцелуй с такой же страстью и неукротимостью.
— Моя очаровательная Кэрол, — прошептал Марсель между двумя поцелуями. Его голос от возбуждения стал хриплым. Его рука проскользнула под блузку и погладила ее полные крепкие груди, которые подались ему навстречу.
Кэрол охватила своими руками его затылок и погрузила пальцы в его волнистые волосы. Самозабвенно целовала она его, в то время как Марсель ловко расстегнул ее лифчик и массировал пальцами ее обнаженную грудь. Когда он возбужденно потер ее твердые соски, она сдавленно застонала. Все предостерегающие голоса, звучавшие раньше в ней, исчезли. Она только хотела полностью предаться этому прекрасному чувству, которое вызывал в ее теле Марсель своей близостью и своими прикосновениями.
Через некоторое время его руки оставили грудь и отправились в путешествие вниз по ее телу до подола юбки. В то время как его рука оказалась под юбкой и гладила внутреннюю сторону ее бедра, его губы и его язык продолжали ласкать ее соски.
Когда пальцы Марселя приблизились к краю ее трусиков, она задохнулась от желания. Почувствовав влагу у себя между бедрами, она страстно подалась вперед, но еще до того как его пальцы смогли найти свою цель, Кэрол мгновенно пришла в себя.
Неожиданно включилось освещение двора, и, заскрипев, открылась дверь. В тот же самый момент маленькое черное нечто, тявкая, бросилось к машине. Вслед за ним появилась мадам Крозье в цветастом утреннем халате и с бигуди на волосах.
Марсель вытащил свою руку из-под юбки Кэрол и что-то резко сказал по-французски, что должно быть было длинным сочным ругательством. Кэрол была совершенно сбита с толку и уставилась на консьержку, которая быстрыми шагами подходила все ближе.
— Черт побери, откуда только берутся эти собачонки, — сказал с негодованием Марсель, в то время как собака, все еще скуля и тявкая, бегала вокруг красного «рено».
Кэрол поправила юбку, опустив ее вниз, и подняла сумку, которая соскользнула на пол.
— Это — Фифи, собака консьержки, — объяснила она. — Она никогда не идет спать раньше часа ночи, а до этого Фифи всегда совершает прогулку вокруг двора.
