Элла Лерлэнд - Желанный ребенок
— Пригласи меня на ужин.
Что он задумал? Еще одну бестолковую игру? Или это вызов? Наверное, и то, и другое. Но зачем? Ведь он получил то, за чем приходил, — извинение.
— Скажем, завтра вечером? — он вопросительно взглянул на нее. — Часов в восемь?
Энн вдруг охватило чувство, которое она пережила лишь однажды — в детстве, скатываясь с «русских горок». Внутри все оборвалось, дыхание перехватило. Сексуальные намеки не были ей в диковинку. Уж их-то она наслушалась с избытком. Но это никогда не пробуждало в ней таких чувств, которые возникли сейчас от одного только взгляда Дрю. Казалось, одежда ее стала прозрачной, и Дрю в упор разглядывал ее наготу.
Энн облизала пересохшие губы. — Завтра вечером, — повторила она. — В восемь.
Он долго не отводил глаза, наконец, повернулся и вышел за порог.
Если б Энн не оперлась о подоконник, то едва ли устояла бы на ногах. Что с ней происходит? Подчиниться причудам Дрю Макмиллана значило примерно то же, что хватать огонь голыми руками: обожжешься, и только. Рано или поздно он вернется в свой Хьюстон. А что останется ей?
Как бы то ни было, Энн не могла подавить то опасное возбуждение, которое закипало в ней. Будь что будет, но вечер обещает быть интересным.
* * *— За какой срок?
Дрю уставился на Розу, секретаршу отца, невидящим взглядом. Его мысли метались в разных направлениях, и он никак не мог сосредоточиться.
— Финансовые отчеты, сэр. За какой срок вы их хотите получить?
— Извините, Роза, — сказал Дрю, выдавив из себя улыбку. Перед ним стояла простая женщина пятидесяти с небольшим лет, чья преданность его отцу во многом была порождена страхом.
Она ждала его ответа, морщинки вокруг ее рта углубились. Сейчас ее терзал страх потерять работу. И она была недалека от истины. Множеству служащих было о чем беспокоиться. Дела фирмы оказались далеко не столь благополучны, как можно было ожидать. И Дрю поставил перед собой задачу выяснить, почему так получилось.
— Мне нужны отчеты за пять лет. И скажите, Роза, что слышно о Тиме Полларде?
Управляющий компании все еще отсутствовал. Дрю не покидала уверенность, что именно здесь лежал ключ к разгадке.
— Он звонил незадолго до вашего прихода, — Роза замялась.
— Продолжайте, я слушаю, — голос Дрю прозвучал неестественно спокойно.
— Он… вернулся.
— Почему мне не доложили?
— Он сообщил, что подхватил какой-то опасный вирус и не сможет появиться в конторе еще, по крайней мере, неделю.
— Удобно устроился, — саркастически заметил Дрю.
Роза покраснела.
— Мне позвонить ему и сказать?.. Дрю остановил ее движением руки.
— Не надо, не беспокойтесь.
Когда она вышла, Дрю снова сосредоточился на бумагах, лежавших перед ним на столе. Сколько еще ему разрываться между этой конторой и Хьюстоном? С каждым днем это становилось все более мучительно. Автосалоны требовали его непосредственного участия в делах.
А он погряз в невообразимой прорве бумаг. Трудно было поверить, что отец, слывший искушенным бизнесменом, довел дела до такого состояния.
Дрю попытался взять себя в руки. Причитая над разлитым молоком, делу не поможешь. А разбираться в бумагах все равно надо.
Но вместо цифр перед его мысленным взором вдруг предстало лицо Энн. Он захлопнул гроссбух, закрыл глаза и обхватил голову руками.
Это безумие! Или просто глупость. Ему самому не верилось, что он напросился к Энн на ужин. Из всех нелепиц, какие ему довелось сказать или сделать, эта была наибольшая.
Первой ошибкой было отправиться к ней в салон. Но черт возьми, ведь была задета его честь. Его мужское достоинство. Что же о нем думают люди? О чем они болтают? Обычно его это нимало не заботило. Кому не нравится, как он себя ведет, тот может отправляться ко всем чертям. Даже отцу он не позволял вмешиваться в его дела.
Но мысль о том, что кто-то мог поверить грязной сплетне и счесть его импотентом, обожгла болью.
Новая вспышка оскорбленной гордости охватила его. А что Энн думает по этому поводу?
«Выбрось это из головы, Макмиллан».
Но от мыслей об Энн его могла излечить, пожалуй, только трепанация черепа. Эротические фантазии поглотили его.
В тот миг, когда их глаза встретились, все переменилось. Что-то с ним произошло.
И это чувство было не простым сексуальным интересом. Конечно, без этого не обошлось. Но чувство лежало глубже, оно было непривычно и пугающе.
Глава 6
— Должен признаться, это, пожалуй, наилучший ужин, который мне доводилось отведать, — Дрю довольно усмехнулся, присаживаясь рядом с Энн на кушетку и поглаживая живот.
Энн почувствовала смущение, хотя и понимала, что его комплимент скорее всего лишь обычная любезность. Но ей все равно было приятно. Не даром же она провела несколько часов у плиты!
— Я рада, что тебе понравилось, — сказала она с едва заметной дрожью в голосе.
Энн испытывала неловкость с того момента, как он позвонил в дверь. Она сама не знала, чего от него ожидать. Да и от себя тоже. Весь день она суетилась, готовила, наводила порядок. Слава Богу, в салоне было немноголюдно, так что она смогла уйти после полудня.
Закончив приготовления, она решила заняться собой. Приняла горячую ванну, вымыла и уложила волосы, особое внимание уделила косметике. Размышляя, что надеть, она в итоге остановила выбор на красных слаксах и однотонной блузке. Комплект получился отличный, и Энн чувствовала, что выглядит превосходно.
Потом она попыталась представить, как пройдет вечер, напоминая себе, что Дрю не требовал от нее ничего, кроме угощения. Поест и уйдет, на этом все и кончится.
Но когда он взглянул на нее с порога, она так и обмякла.
— Привет, — сказал он.
Энн не шелохнулась, но выдавила из себя:
— Привет.
— Мы пойдем в ресторан?
— Нет, конечно, нет, — покачала она головой.
Он рассмеялся.
— Тогда, может быть, пригласишь меня войти?
Энн почувствовала, как лицо заливает краска. Она посторонилась и пробормотала:
— Извини.
— Боже мой, какой райский аромат, — произнес он, переступая порог.
— Это домашний хлеб.
— Сама пекла?
Она кивнула и пригласила его в гостиную.
— По-моему, сегодня хлеб уже никто сам не печет.
— Да и я делаю это нечасто.
Прядь волос упала ему на глаза. Энн инстинктивно подняла руку, чтобы откинуть ее, но замерла в нерешительности.
— Ужин готов?
— Я подам его, когда ты проголодаешься.
Напряжение не отпускало их, заставляя стоять неподвижно. Дрю откашлялся.
— Вообще-то я целый день ничего не ел.
