Маргарет Малькольм - Все или ничего
Он замолчал, опустив голову, мисс Коутс смотрела куда-то в сторону. Ей больно было видеть Роберта таким поникшим, расстроенным до глубины души.
— Однажды я вернулся домой и застал ее в приподнятом настроении. Оказалось, Рут заходила к ней в гости. Возникла проблема: начинается показ новых коллекций, а девушка, которая заняла место Силии, слегла с приступом аппендицита. Не хочет ли Силия поучаствовать в красочных шоу, временно, конечно? Рут ни словом не обмолвилась о перспективах дальнейшего сотрудничества — она слишком умна, чтобы заранее раскрывать свои карты. Но я сразу смекнул: это цветочки, ягодки будут впереди. Рут явно пыталась вбить клин между мной и Силией. Я объяснил все своей милой девочке, но она лишь недовольно пожала плечами, заявив, что на меня не угодишь: то я вечно ворчу, что должен содержать жену, то вдруг недоволен, что та хочет немного подработать.
— Да, неопровержимый довод, — задумчиво протянула мисс Коутс. — Затем, конечно, последовали новые деловые предложения?
— Конечно. Сначала время от времени, потом все чаше и чаще. А я получил предложение поработать в Америке и решил принять его, надеясь, что Силия поедет со мной. Но она категорически отказалась. Моя жена перестала мне верить. Она считала, что если я один раз предал ее, то все может повториться. Разве она может быть уверена в том, что я больше не подведу ее? А вдруг в Америке все пойдет не так? Мы спорили, ссорились, и в конце концов я поставил вопрос ребром: я в любом случае уеду, а она сама пусть решит, что для нее лучше.
— И она все равно отказалась сопровождать тебя?
— Отказалась. Вероятно, мне бы удалось каким-то образом убедить ее, но я столкнулся со скрытым противодействием Рут. Последняя избрала изощренную тактику кнута и пряника, то запугивая сестру, то суля ей золотые горы. Вот так все и закончилось, я покинул Англию. Вечером, накануне отъезда, я еще раз зашел к Силии и умолял ее поехать со мной. Но все было напрасно! — Он тяжело вздохнул. — Мы виделись в последний раз. Я написал ей несколько писем, но ответа так и не дождался.
Повисла напряженная пауза, мисс Коутс первой нарушила молчание:
Теперь я понимаю, почему ты боишься, что история может повториться. Поставь Розамунду на место Силии, и ситуация окажется зловеще похожей. Единственное отличие: Розамунда не замужем. Она сама мне об этом сказала.
Это хорошо, мне будет проще противоборствовать влиянию Рут, — мрачно сказал доктор Роб.
Думаю, ты прав. — Мисс Коутс нахмурилась. — А как ты узнал о смерти Силии?
От Рут, она и заключение о смерти прислала. У меня тогда не возникло никаких сомнений…
Значит, она… — Мисс Коутс стремительно подалась вперед, глядя в упор на друга. — Роб, какова была причина смерти?
Не рождение ребенка, — ответил он, мгновенно поняв волнение мисс Коутс. — Банальный вирусный грипп, была как раз эпидемия.
Думаю, жена сообщила бы тебе о рождении дочери.
Возможно, она пыталась это сделать, но я не получил ни одного письма. Не исключено, что Рут их перехватывала. — Доктор Роб поднялся и стал нервно мерить шагами палубу. — Я должен выяснить, как девочка была зарегистрирована при рождении, под какой фамилией. Понятно, что Рут приложила руку и к этой процедуре. Сама Розамунда назвала фамилию Гастингс. Не удивлюсь, если Рут сумела внушить ребенку, будто она ее мать.
Да, это вполне возможно, — кивнула мисс Коутс. — Но девочка так похожа на Силию, глаза-то у нее абсолютно материнские! Тут требуются кое-какие разъяснения: ведь Силия и Рут были сводными сестрами, их не связывало кровное родство.
Да, правильно, — заметил доктор Роб. — Как я сейчас припоминаю, в заключении о смерти Силии была указана какая-то частная клиника. Я должен все как следует проверить. Если Розамунда родилась в том же районе, пусть и в другом медицинском учреждении, то могут отыскаться какие-нибудь зацепки. Это хоть как-то сузит радиус поиска. А еще дата рождения…
Я попробую это выяснить, — пообещала мисс Коутс, поднимаясь со стула. — Смотри, Роб, вон она как раз входит в калитку. Возьми себя в руки, дорогой, она не должна ничего заподозрить. Если девочка уловит наше волнение, то поймет, что это связано с ней, испугается и упорхнет.
Нет-нет, этого нельзя допустить, — пробормотал доктор Роб, наблюдая за девушкой. Он взял художницу под руку и крепко прижал ее локоть к себе. — Господи, какое счастье, Элис, что именно ты ей встретилась на пути и она нашла у тебя защиту!
В ответ мисс Коутс на секунду прильнула к доктору. Заметив, что Розамунда приветливо машет им рукой, друзья отправились ей навстречу.
Розамунда сидела на песке, радостно болтала ногами в теплой воде и разглядывала пришвартованную у другого берега канала яхту «Гордость Лондона». Нежась на солнышке, девушка испытывала безмятежное счастье. Никогда в жизни ей не было так хорошо и спокойно! Даже неритмичный стук пишущей машинки Джона не раздражал ее, она почти его не замечала. Судя по всему, этот человек увлеченно работал, ему нравилось то, что он делал. В своем нынешнем душевном состоянии Розамунда была готова проявлять терпимость, понимание, почти радушие к людям, которые умудрялись жить по-своему, так, как им хотелось, и при этом не ущемлять чужих интересов.
Девушка замерла, глубоко задумавшись, гладкий лоб прорезали морщинки. Наконец-то и она живет своей собственной жизнью! Но как же ее поступок, наверно, расстроил тетю Рут! Розамунда не хотела волновать родственницу, но другого выхода у нее просто не было. Предположим, она не стала бы убегать из дома, что ожидало бы ее в этом случае?
Другого развития событий и быть не могло, Розамунда больше не сомневалась в этом, получив от тетки краткое, четкое послание, которое, видимо, далось последней не без труда. Тетя Рут по-прежнему не чувствовала за собой ни малейшей вины за случившееся.
Это было не письмо: тетка не могла ей написать. Это было невозможно, потому что никто не знал, где находится Розамунда. Но Рут Гастингс, узнав о бегстве племянницы, придумала, как с ней связаться, и стала размещать в каждом новом номере газеты «Дейли телеграф» в разделе личных сообщений свое послание: «Розамунда, дорогая, вернись ко мне! Я все прощаю, никаких упреков! Р.Г.».
От первой части послания сердце девушки дрогнуло, но второе предложение заставило ее насторожиться. Да, тетушка встретит ее с распростертыми объятиями, не будет донимать ее жалобами и упреками, но в глубине души затаит обиду и никогда ни в чем не признает себя виновной.
Розамунда целую неделю провела у мисс Коутс, вернее, мисс Элис, и только еще больше утвердилась в правильности своего выбора. Казалось бы, невозможно мирно сосуществовать двум людям в таких стесненных условиях, как каюта небольшой яхты. Удивительно, но Розамунда ни разу не ощутила каких-либо попыток хозяйки вторгнуться в ее личное пространство. Общение было простым и легким, мисс Элис дарила свое радушие так искренне, что девушка не испытывала ни малейшего душевного дискомфорта.
