Ивонн Линдсей - Брачная сделка
– Садись скорее и давай поедим.
Он поднял крышку, и умопомрачительный запах курицы в абрикосах наполнил воздух. Рейф щедро положил блюдо на тарелку и поставил перед ней.
– Бери салат, – наставлял он, прежде чем положить себе еду.
Они ели молча. Шанал съела больше, чем ему казалось возможным, учитывая обстоятельства и то, как сильно она была напряжена. Он принес их бокалы и налил вина.
– Пытаешься помочь мне утопить мои печали? – спросила она с невеселой улыбкой.
– А ты печальна? – парировал он.
Она смотрела ему в глаза. Упрямый подбородок вызывающе поднялся.
– Нет, не совсем.
Но глаза ее тут же снова затуманились. Она собрала тарелку и прибор.
– Оставь это, – велел Рейф. – Я сам обо всем позабочусь.
– Я не хрупкое украшение, которое вот-вот разобьется, – запротестовала Шанал.
Он взял у нее тарелку и вилку и сунул в посудомоечную машину.
– Лучше ложись спать пораньше и, может, будешь меньше походить на украшение, – твердо, даже немного резко сказал он.
В ее глазах мелькнула обида, заставившая его понять, что он зашел слишком далеко. Но Рейф тут же заметил, как застыла ее спина, как вернулось подобие прежнего огня.
– Прекрасно. Последую твоему любезному предложению и лягу спать. Какую комнату предпочитаешь ты?
– Я оставил твою сумку в последней. Она самая большая.
– Но разве теперь тебе тоже не нужна одежда?
– Мы можем причалить в каком-то месте, и я раздобуду кое-какие вещи. Но на сегодня мне больше ничего не понадобится.
Он спал голым, невзирая на погоду. И спасение беглой невесты ничего не изменит, как бы ни пылали ее щеки, когда она поняла, что он будет спать обнаженным.
– Т-тогда доброй ночи, Рейф.
Она повернулась, чтобы уйти. Он придержал ее за руку, поймав тонкие пальцы. Ощутил, как они дрожат, и безмолвно проклял себя за то, что был таким несдержанным идиотом.
– Прости, я был груб с тобой.
– Вовсе нет, – запротестовала она.
– Был. И прошу прощения. Мне не следовало срывать на тебе свою досаду. Ты много пережила сегодня, и я зол вовсе не на тебя.
К его удивлению, Шанал привстала на носочки и легонько поцеловала его в губы.
– Спасибо, – прошептала она.
Высвободила руку и прошла по проходу в спальню. Рейф стоял, словно прикованный к месту, пока она не закрыла дверь. Он полжизни ждал этого поцелуя. Пятнадцать долгих и часто мучительных лет, наполненных безумными юношескими желаниями первой любви. По мере того как он взрослел и лучше управлял своими эмоциями, ему иногда снились сны, которые всегда заставляли его гадать, были бы они так хороши вместе, как он всегда представлял. Это был первый легкий вкус, который он испытал в реальной жизни. Вкус того, что представлял в таких лихорадочных деталях.
Ее прикосновение было легким, как у бабочки, и все же он по-прежнему чувствовал вкус поцелуя на губах. Все еще ощущал вспышку огня в своих венах. Все еще хотел ее с болью, несравнимой с той, что испытывал в юности. Эта неделя будет адом, он точно это знал. Как и то, что слово «хорошо» и близко не может описать того, как им будет вместе, если до этого дойдет. Даже слова «зажигательная бомба» не идут с этим ни в какое сравнение.
Пытаясь отвлечься, Рейф продолжал убирать со стола, потом налил себе бокал вина. Может, алкоголь притупит потребность представлять Шанал спящей в чем-то из его вещей совсем рядом, за дверью, всего лишь в конце коридора.
Он застонал. Это не помогало. Все равно образ Шанал, завернутой в одну из его футболок, не шел из головы.
Он вышел на корму, в прохладный ночной воздух, и невидящими глазами уставился на ленту реки, едва заметную за огнями яхты, поскольку собравшиеся тучи скрыли луну и звезды. Правильно ли он поступил, согласившись отправиться в эту поездку вместе с Шанал?
Рейф должен был признать, что, возможно, нет. Он думал, что держит в узде свое неодолимое влечение к ней. И все же сегодня вечером весь самоконтроль растаял при одном легком прикосновении ее губ.
Конечно, не она одна занимала его мысли все эти годы. Скорее, наоборот: у него было много романов, одну женщину он даже любил настолько, чтобы подумывать о предложении. Но что-то всегда его удерживало. Его нерешительность заставила Лорел искать утешения в распахнутых с готовностью объятиях Бертона Роджерса. А потом случайный шаг унес ее жизнь.
Случайный? Или намеренный?
Только один человек знал правду. Возможно, два, поскольку в том путешествии у них был гид. Все, что знал Рейф: над водопадом в то время стояли трое людей. И один не выжил. Спуск предполагался спланированным, но каким-то образом канат Лорел оборвался, и она упала с огромной высоты в озеро у подножия водопада.
Бертон заявил, что узел был плохо завязан, и свалил всю вину на Лорел, которая, по его словам, долго возилась с подготовленным им канатом. Коронер с ним согласился. Но как только скорбь Рейфа немного остыла, он изучил обстоятельства несчастного случая и посчитал, что в смерти бывшей подружки была какая-то тайна и не все так гладко, как считают власти. Бертон никогда не был тем, кого можно назвать близким другом, но после этой истории Рейф не мог находиться с ним в одной комнате. Он не любил Бертона и, конечно, не доверял ему.
И это снова возвращало его к Шанал. Еще одна женщина, нуждающаяся в защите от Бертона. Рейф будет рядом. И станет оберегать ее, пока она позволит. Жаль только, что он не смог позаботиться о Лорел в тот ужасный день.
Рейфом завладел кошмар. Это он стоял на краю водопада, это его тянуло к себе озеро внизу. Он видел ужас и панику на лице Лорел, пролетавшей мимо него, ударившейся о камни, прежде чем упасть в воду и уйти в глубину. Но ее тело было видно сквозь прозрачную воду, на поверхности которой раскинулись выбившиеся из-под шлема волосы. Он нырнул, но, как ни старался, не мог доплыть до нее. И все же над озером разносились ее крики:
– Нет! Нет!
Он, вздрогнув, проснулся. Сердце бешено колотилось, холодная пленка пота покрывала тело. Грудь горела, потому что он, сам того не сознавая, задерживал дыхание. Рейф вынудил себя дышать ровно и попытаться успокоиться.
– Нет!
Он не сразу сообразил, что действительно слышит женский крик. Очевидно, эта часть сна была вполне реальной, а не плодом его измученного разума.
Он вскочил, потянулся к джинсам и поспешно их натянул. На то, чтобы подскочить к двери и добежать до комнаты Шанал, ушли считаные секунды. Войдя, он увидел, как она мечется во сне, запутавшись при этом в одеялах. А когда протестующе застонала, он подошел к ней.
– Шанал, проснись, это всего лишь сон.
Но ее голова металась по подушке, и он повторил приказ, на этот раз громче. И в рассеянном лунном свете увидел, как ее веки дрогнули и приоткрылись. Она удивленно уставилась на него. Щеки ее были мокры от слез.
