Бренда Джойс - Опасная любовь
– Добрый день, – с улыбкой сказала она.
В этот момент один из мужчин, тот, что помоложе, подскочил к ней и с силой схватил ее за руки, заставив вскрикнуть от удивления и боли.
– Попалась, воровка, – процедил он. – Хорошенькая цыганочка, ничего не скажешь.
Ариэлла никак не могла взять в толк, о чем этот человек вообще толкует.
Он с вожделением воззрился на низкий вырез ее блузки.
– Вы все неправильно поняли, – запротестовала она, пытаясь поправить свое одеяние. Щеки ее полыхали огнем. – Отпустите меня!
Мужчина прижал ее к себе.
– Заткнись.
Его слова настолько обескуражили Ариэллу, что она лишилась дара речи. Мысли ее мешались. Никто никогда не говорил с ней прежде столь грубо .
– Здесь, в Скирвисе, мы ставим цыганам, крадущим наших лошадей, особое клеймо, а с их шлюхами и вовсе разговор короткий. – Он ухмыльнулся.
Беспокойство в душе Ариэллы сменилось настоящим страхом.
Эти мужчины приняли ее за цыганку и вознамерились поступить с ней точно так же, как с любой другой женщиной-цыганкой. Это случалось и с Джаэлью, и с Райзой.
Ариэллу сковал леденящий ужас.
– Отпустите меня сию же секунду! Как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне! – вскричала она, все еще не веря в реальность происходящего. Она же Ариэлла де Уоренн и виконтесса Сен-Ксавье!
– А говорит-то как, ни дать ни взять высокородная дама, – заметил второй мужчина. Он хлопнул жеребенка по крупу, и тот ускакал прочь.
Каждой клеточкой тела Ариэлла ощущала присутствие рядом с собой мужского тела, и это чрезвычайно пугало ее. Он замыслил совершить ужасное злодеяние, и ей во что бы то ни стало нужно сбежать от него.
– Отпустите меня, – твердо повторила она. – Я виконтесса Сен-Ксавье.
– Ишь кем себя возомнила! Ты, что ли, цыганская графиня, дорогуша? – Он рассмеялся. – Послушай-ка, что я тебе скажу. Давай заключим с тобой договор. Ты покоришься мне, а я оставлю в покое твои хорошенькие ушки.
Ариэлла зажмурилась, чтобы не показывать, как ей страшно, затем сказала:
– Отпустите меня или пожалеете!
– Джонни, она говорит как англичанка, – неуверенно протянул старший мужчина.
– Значит, она английская цыганка, вот и все. – Он схватил ее рукой за грудь.
Ариэлла стала отчаянно отбиваться, чувствуя, как внутри закипает ярость. Мужчина расхохотался и потянул ее блузку вниз, обнажая груди. Она среагировала мгновенно – укусила обидчика за руку так сильно, как только могла. Он взвыл от боли и отпустил ее.
Ариэлла бросилась бежать.
Подняв длинные юбки, она устремилась вверх по склону, подстегиваемая ужасом. За своей спиной она слышала проклятия и тяжелое дыхание преследователя. Он был очень близко . Она принялась еще проворнее перебирать ногами, хватая ртом воздух. В сознании ее растревоженной птицей бился страх. Она должна во что бы то ни стало убежать. Уже достигнув вершины холма, Ариэлла споткнулась, но бега не замедлила, устремляясь к кромке деревьев. Легкие ее грозили в любое мгновение разорваться на части. Ветви деревьев хлестали ее по лицу и рукам, а преследователь схватил за подол юбки.
Ариэлла упала на живот.
– Поймал! – радостно прорычал мужчина.
Ариэлла стала звать на помощь Эмилиана. Когда ее обидчик навалился на нее всем телом, она вцепилась ему ногтями в глаза.
Он отпрянул, и она расцарапала ему лицо, потом подхватила валяющийся на земле камень и стукнула им мужчину в челюсть. Глаза его закатились, и он потерял сознание.
Трясясь всем телом, Ариэлла встала на четвереньки и тут услышала крик Эмилиана. Одернув блузку, она, спотыкаясь, побрела через лес ему навстречу.
«Мне очень жаль, Эмилиан, но Эмма была женой и Кнута, и Этельреда. Твои факты неверны».
Он улыбнулся, решив, что, возможно, Ариэлла все же права. Потом в памяти его всплыл их недавний спор о расширении прав католиков. Ариэлла отметила, что диссидентов до сих пор исключают из университетов, а Эмилиан пытался доказать, что иногда постепенное проведение реформ – лучший путь изменений. Девушка начала было опровергать его слова, но он прервал ее поцелуем.
Эмилиан опустил на землю собранную им вязанку хвороста, думая о предстоящей им ночи и о той, что уже осталась позади. В голове его сменялись образы его прекрасной жены, обнаженной и раскрасневшейся, оседлавшей его и двигающейся в неистовом ритме и требующей все большего. Пульс его участился. Эмилиан отдавал себе отчет, что Ариэлла стала раскованной и опытной любовницей, что не могло его не радовать.
Изначально он намеревался отослать ее обратно в Вудленд после их первой брачной ночи, но та ночь стала лучшей в его жизни, наполненной ненасытной страстью и ее удовлетворением, а также дружескими улыбками. Он пообещал себе, что отправит Ариэллу назад на следующий день, но и этот день оказался очень приятным и радостным – как и все последующие за ним. Эмилиан понимал, что Ариэлла не может жить с ним, как цыганка, что рано или поздно она должна вернуться домой – и лучше все же рано, чем поздно. Он понимал, что она станет протестовать и что он будет скучать по ней. Но он попросту пытался отсрочить неизбежное.
Посмотрев на солнце, Эмилиан определил, что до заката еще около часа. Каждый вечер с наступлением сумерек он сгорал от желания, как зеленый юнец.
Тут он услышал крик Ариэллы.
В первое мгновение он не поверил своим ушам, затем быстро развернулся и бросился бежать в сторону леса. Сердце его чуть не разорвалось от тревоги.
– Ариэлла!
Ответа не было.
Эмилиан побежал быстрее, но не успел он достичь кромки деревьев, как на опушку, спотыкаясь, вышла Ариэлла. Она была покрыта грязью, блузка порвана. Он в ужасе замер.
Что они с ней сделали?
Девушка медленно брела вперед, вытянув перед собой руки. Эмилиан бросился к ней и заключил ее в объятия.
– Как ты? – охрипшим голосом спросил он.
Ариэллу сотрясала дрожь.
– Теперь я точно знаю, каково это – быть цыганкой, – отрывисто сказала она.
Казалось, мир вокруг замер. В душе Эмилиана немедленно пробудилось все самое холодное, дикое и безжалостное.
– Тебя изнасиловали? – спокойно спросил он, решив убить gadjos , надругавшихся над его женой.
– Нет, я в порядке, Эмилиан, – начала было она, но тут глаза ее широко раскрылись и она, согнувшись, схватилась за живот.
Эмилиан бережно опустил ее на землю, смертельно напуганный.
– Ариэлла? Что такое?
Она молчала – просто не могла говорить. Он отнял ее руки от живота, ожидая увидеть там ужасную рану, но одежда не была повреждена. Он поднял вверх подол ее юбки и внимательно осмотрел живот, но не обнаружил там ни единого синяка. Ариэлла снова закричала, отталкивая его руки и морщась от боли.
