Роберта Джеллис - Песнь сирены
Моджер – муж! Ричард вдруг вскочил со своего кресла. Какой же он дурак! Вильям считает, что он еще занят устройством дел в Шотландии. Поэтому и не может просить его спешить, но муж не станет безучастно ожидать, пока положение не станет угрожающим. Конечно, он попробует защитить себя. Войной? Едва ли, если только не найдет поддержку. Крепость Марлоу не взять силами одного рыцаря. Тот пойдет искать защиты у Церкви или короля… но у кого именно? Ричард направился к двери своей комнаты. Глупо тратить время, задавая себе подобные вопросы. Если он поедет в Лондон, то сможет поговорить с королем и Церковью одновременно. Ричард подозвал к себе главного оруженосца и сказал, что они отправляются в Лондон завтра утром. Оставалось только объяснить все Санции.
Здесь Ричард опасался некоторых сложностей. С весны, когда он начал хлопотать по делам Генриха, Санция очень редко видела его вплоть до последней недели и решительно заявила, что ей это не по вкусу. Разумеется, Ричарду нравилось, что его молодая жена скучает по нему, но ведь именно она предложила не спеша ехать на юг, останавливаясь на несколько дней то тут, то там, где захотят. Возможно, ей не понравится изменение их планов. Ричард рассказал ей историю Вильяма как можно более убедительно, воздерживаясь от колких замечаний по адресу «этой женщины» и «сирен».
Санция слушала затаив дыхание.
– Двадцать лет? – повторила она. – Вильям действительно любил ее в течение двадцати лет?
– Он так говорит, а я не помню, чтобы Вильям когда-нибудь лгал, – ответил Ричард несколько смущенно, полагая, что Санция начнет сейчас же отпускать шуточки, высмеивая его излишнюю доверчивость.
Вместо этого ее глаза наполнились слезами, и она вздохнула.
– О, совсем как в романах. Окассин был таким же верным и искал свою возлюбленную по всему свету. Хотя, конечно, Вильяму не надо искать Элизабет, он всегда был рядом с ней .. правда, Ричард?
– Всегда или почти всегда, – ответил Ричард и усмехнулся. – Бог знает, что я только не предлагал ему… богатство, титул, все… чтобы удержать его при себе, но единственное, чего он хотел, – это находиться рядом с этим лакомым кусочком. И только когда я приказывал ему отправляться на войну или нуждался в нем, он задерживался у меня на несколько дней. А я-то думал, что он весь охвачен заботами о своих землях. – Ричард расхохотался. – Какого черта, почему он не сказал мне? Думаю, я уничтожил бы этого треклятого мужа, назначив Вильяма своим управляющим.
– Он не мог сказать, – вздохнула Санция, и ее темные глаза мечтательно заблестели. – Это очернило бы имя дамы его сердца. Такое верное сердце никогда не говорит.
– Да.
Ричарду не хотелось говорить ничего, что рассеяло бы сладкие раздумья Санции об условностях романтической любви. Он осознал свою вину. Вильям, конечно, рассказал бы ему, если бы он спросил. Ведь бывали случаи, когда казалось, что Вильяма что-то тяжко гнетет. Он говорил себе, что нехорошо совать свой нос в чужие дела, если Вильям не хочет этого, и все же дело совсем не в том. Ричард понимал, что чрезмерно занят собственными проблемами – своим братом, вассалами, владениями. Он взваливал многие из них на Вильяма и негодовал, когда тот не выдерживал этой ноши. Весной он точно знал, что у Вильяма неприятности, и все-таки вернулся в Уоллингфорд, чтобы провести ночь в постели с Санцией, вместо того чтобы выслушать друга и попробовать помочь.
– Ты ведь не сердишься, что он не сказал тебе? О, Ричард, не сердись! Он не мог… не потому, что он тебе не доверяет… но… но просто это должно было быть тайной!
Ричард улыбнулся ей.
– Нет, любовь моя, я не сержусь… во всяком случае на Вильяма.
– Мы сможем помочь? – спросила Санция и нахмурила брови. – Я знаю, что в романах все кончается плохо, но… но ведь это живые люди. Мне нравится Вильям. Мне не хотелось бы скорбеть над его могилой.
– Санция! – воскликнул Ричард, неожиданно похолодев. – Вильяму не грозит смерть, да и Элизабет тоже, коль скоро она в Марлоу и в безопасности! Конечно, мы предпримем что-нибудь. Именно поэтому я и пришел поговорить с тобой. Мы должны отправиться в Лондон сразу же, как только ты будешь готова к путешествию. Я поговорю с Генрихом и Бонифацием, чтобы знать, можем ли мы устроить развод или аннулирование брака Элизабет так, чтобы ее сыновья не пострадали.
– Да, конечно. – Глаза Санции радостно заблестели. – А я попрошу Элеонору помочь тоже. Иногда она лучше справляется с Генрихом… особенно в делах такого рода…
Ричард рассмеялся и сжал свою жену в объятиях. Санция – само совершенство, отражение всего лучшего в женщине: она была невинной, в меру глуповатой, любящей и по-женски удивительно практичной.
Глава 24
В спешке и в тревоге Раймонду казалось, что все идет из рук вон плохо после того, как он взял руку Элис для прощального пожатия и с пристани ступил в лодку. Путешествие оказалось мучительно долгим кошмаром. Несколько истекших минут казались целым часом, хотя Раймонд прекрасно отдавал себе в этом отчет. Он видел недвижные звезды на небе и слышал звуки, доносившиеся с берега, – приглушенные голоса, звон металла и громыхание телег на неровной дороге. Звуки говорили о том, что они еще не миновали место расположения отрядов Моджера, и убеждали Раймонда двигаться еще быстрее. Ему стало казаться, что вражеский лагерь раскинулся на целые мили, и, стало быть, это тысячи людей, они пришли для войны, быть может, не только с приставными лестницами, но и с башнями. Если такие силы собрались вокруг Марлоу, крепость не выдержит и часа осады.
Когда наконец непрошеный враг остался позади и хранить молчание уже не нужно было, Раймонд приказал гребцам увеличить скорость. Они старались, как могли, но река извивалась и петляла, кроме того, были и другие препятствия, невидимые в темноте. Очень часто они во что-то ударялись, вязли на отмелях и тогда вынуждены были сталкивать лодку вручную, теряя драгоценное время. Когда на горизонте показалось солнце, Раймонд потерял терпение и велел гребцам пристать к берегу.
– Виндзор, милорд, – сказал один из них, указывая пальцем в направлении теченияреки. – Виндзор. Иногда здесь бывает король.
После некоторых колебаний Раймонд согласился. Очевидно, Вильям проинструктировал людей, чтобы те дошли до Виндзора. Ну конечно же. Раймонд вспомнил, что это одна из любимых резиденций Генриха, и Вильям предполагал, что они будут здесь после восхода солнца. Даже если короля нет, кто-нибудь должен был знать, где его можно найти. Кроме того, не составит труда купить в Виндзоре лошадь.
В обоих своих предположениях Раймонд оказался прав. Писарь в замке объяснил: король в Вестминстере, и ожидается, что он пробудет там не менее недели. Раймонд нашел хорошего коня с прекрасной упряжью. Он не стал торговаться, хотя и понимал, что его здорово надувают. Несмотря на столь быстрое выяснение местопребывания короля и покупку лошади, молодой рыцарь не находил себе места от разочарования. Его высокие замыслы рушились: он вбил себе в голову, что король непременно будет в Виндзоре, что позволит ему в тот же день отправиться назад в Марлоу с королевским приказом. Поэтому казалось, что все складывается как нельзя более неудачно: он возвратится слишком поздно, не сможет помочь сэру Вильяму и спасти Элис.
