Синди Холбрук - Притворщица
В голосе Джоша было столько боли! Неужели это ее легкомысленный, неунывающий брат? Изабель сглотнула слезы.
— Хорошо.
Джош распрямил плечи и стал серьезным — таким серьезным, каким Изабель не видела его еще никогда.
— Пойдем. Не будем гадать, как все могло бы быть.
— Просто сделаем так, как лучше… для них.
— Да, — грустно сказала Изабель. — Да.
Терренс со звоном опустил на блюдце свою чашку.
Завтрак был в полном разгаре: слышался негромкий застольный разговор, неслышно сновали слуги.
Обычный завтрак. Обычное утро. Все как всегда.
Леди Дороти явилась к столу в прекрасном расположении духа, с легким румянцем на щеках и лукавым огоньком в глубине глаз. Она то и дело посматривала в сторону Эдгара, и каждый раз на ее губах появлялась чуть заметная усмешка. Сам же Эдгар был этим утром необыкновенно тихим, угрюмым и сонным. Его счастье. Иначе Терренс, наверное, все же не сдержался бы и вызвал его на ссору.
Взгляд Терренса все чаще останавливался на двух пустых стульях напротив. Когда же он вновь увидит лица брата и сестры? Заглянет в глаза женщины, которая поклялась никогда не выходить за него замуж? Глаза женщины, которая то заставляла кипеть его кровь, то превращала в ледяную статую?
«Черт тебя побери, Изабель! — думал Терренс, вяло ковыряясь вилкой в своей тарелке. — Черт тебя побери!»
— Ума не приложу, что случилось с Мордридом, — сказала Тео. — Он так странно себя ведет. Притащил утром в зубах мужской смокинг, а теперь сидит и скулит.
— Не может быть! — встрепенулся Эдгар.
Все сидящие за столом удивленно повернули к нему головы, и он покраснел.
— Эта проклятая тварь повсюду сует свой нос. Чтоб его разорвало!
— Вы полагаете, это ваш смокинг? — опустила свою чашку Дороти.
— Не знаю, — подозрительно быстро ответил Эдгар. — Я не видел… Не знаю.
Он поспешно опустил глаза и с подчеркнутым вниманием занялся завтраком.
В наступившей тишине в столовую вошел Стилтон. Он приблизился к хозяйке и с озабоченным видом склонился над ее стулом.
— Ну, — подняла на дворецкого глаза леди Дороти. — Что случилось, Стилтон?
— Ваша светлость, — сказал он. — Я не хотел выходить за рамки своих обязанностей, но… Хотя конюх и сказал мне, что вы полностью в курсе дела, тем не менее я должен сообщить, что мисс Изабель и мистер Бабникер сегодня рано утром взяли с конюшни лошадей вместе с каретой.
Леди Дороти резко вскинула голову.
— Что?
— Да, ваша светлость, — сказал Стилтон. — Они сказали, что с вами все согласовано и что экипаж будет возвращен не позже чем через три дня.
— О боже! — прошептала леди Дороти, изменяясь в лице.
— Изабель уехала? — воскликнула Летти. — Но… Но я не понимаю…
— И свистнула карету, — заметила Тео. — Ха, эта девочка не пропадет!
— Она уехала? — прорычал Эдгар. — С этим проклятым Бабникером?
Он покраснел так, словно его вот-вот хватит удар.
— Она предпочла мне этого юнца?
— А что в этом странного? — побледнев как мел, спросила Элизабет.
— Ах, Изабель! — грохнул кулаками по столу Эдгар. — Я подарил ей бриллиантовое ожерелье, а она швырнула мне его в лицо!
— Вот как? — удивилась Летти. — Ах, до чего это грубо! И как не похоже на Изабель! Для этого ее нужно было вывести из себя!
Она спохватилась и виновато посмотрела на Эдгара.
— О… дорогой…
— Выше нос, Эдгар! — сказала Тео. — На этот раз, считай, тебе повезло. По крайней мере, это не был цветочный горшок!
— Хм-м-м… — потупился Эдгар. — Она не то чтобы кинула мне в лицо это ожерелье. Она оставила его… вчера ночью в моей спальне.
— Оставила? — спросил Терренс, испытывая неожиданное облегчение. — Проще говоря, вернула?
— Да, черт побери, — неохотно согласился Эдгар и тут же злорадно рассмеялся. — Только не торопитесь радоваться, молодой человек! Перед этим мы провели с ней волшебную ночь!
Терренс застыл и медленно сказал:
— Ложь!
— Нет! — подскочил на стуле Эдгар. — Эта маленькая кошечка измочалила меня до полусмерти!
— Так вот почему ее не было в своей спальне, когда я заходила! — ахнула Амелия.
Терренс быстро повернулся к ней.
— А когда ты заходила к ней и зачем?
Амелия потупилась и покраснела.
— Она… Она сказала, что собирается уезжать, и попросила меня прийти помочь ей уложить вещи. Я и не знала, что она решила оставить тебя ради… папы.
— Да нет, — безжизненным голосом сказала Элизабет. — Она оставила его ради Джоша.
— А во сколько Изабель просила тебя прийти? — спросил у Амелии Терренс.
— Э-э-э… — замялась Амелия. — Я обещала ей быть в четверть первого, но… но пришла позже. Понимаешь, у меня под окном кричала какая-то неизвестная мне птица… Я услышала и пошла поискать ее.
И тут Терренс все понял.
Изабель не лгала ему. И никаких ловушек не строила.
Она на самом деле рассчитывала на то, что сразу после полуночи в ее спальню придет Амелия.
Он ненавидящим взглядом окинул коричневую ворону.
— И ты позволила какой-то треклятой птице нарушить уговор?
— Но… у нее был такой необычный голос, — съежилась Амелия.
— Ушам своим не верю, — покачал головой Терренс. — Из-за тебя я обвинил Изабель в… И все потому, что в твою куриную башку взбрело отправиться на поиски какой-то птицы! — Он мстительно засмеялся и сказал: — Это знак свыше!
— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Амелия.
— Однажды ты увидела сову и решила, что это знак. Решила, что после этого мы должны пожениться. Теперь я объявляю, что вчерашняя птица — это тоже знак, после чего мы не можем пожениться.
— Что? — обомлела Амелия. — Но… Но…
— Рука судьбы, — усмехнулся Терренс и мигом почувствовал себя легко и свободно.
Он мог бы даже сказать, что чувствует крылья у себя за спиной, да только уж больно не хотелось ему ни говорить, ни думать ни о чем, что имело хотя бы и самое отдаленное отношение к птицам.
— Я не женюсь на тебе, Амелия. Можешь проваливать со своими проклятыми птицами на юг Франции или еще куда-нибудь, где потеплее, — в пекло, например. Мне наплевать. Езжай к этим птичьим профессорам. Я думаю, им любопытно будет изучить такую дурацкую птицу, как ты. Знаешь, если даже они решат набить из тебя чучело, я не буду против. Что до меня, то я собираюсь жениться на Изабель!
— Эхма! — крякнула Тео.
Летти всплеснула ручками.
Дороти победно улыбнулась.
Эдгар покраснел от гнева и завопил:
— Что?! Ты собираешься оставить мою ненаглядную девочку ради этой потаскушки? После того, как Изабель провела со мной ночь? Бурную ночь, прошу заметить!
— Я уже говорил, что не верю ни одному вашему слову, — холодно сказал Терренс. Рухнули невидимые внутренние перегородки, и его сердце наполнилось светом и радостью. — Я знаю Изабель. Я ей верю.
