Элейн Барбьери - Ради любви
— Меня не интересует, что вы собираетесь с ними делать, когда отберете их у Дерека… Если вы действительно можете это сделать.
— Уверяю вас, мадам, я свое возьму! — Барретт воинственно выпятил челюсть. — Я предпочел бы подождать, пока финансовое положение капитана приблизится к такому критическому рубежу, что он просто вынужден, будет продать мне их колониальные контракты. Но ждать некогда, поэтому я представлю поддельные бумаги, подтверждающие заключенную между нами сделку, и тогда закон будет на моей стороне. Прежде чем он сумеет до меня добраться, я уже буду на пути в Англию. Очень удачно, что «Морской бриз» сейчас в порту и на следующей неделе уходит в море. Я все обговорил с капитаном, и никаких проблем с приобретением билетов для меня и двух моих служанок не возникло, — улыбнулся Барретт. — Конечно, мне придется поторопиться с поддельными бумагами, но здесь все решают деньги. Ничего, немного раскошелюсь. В Лондоне никто не усомнится в их подлинности. А что касается этого малого, Гибсона… — Барретт покачал головой. — Мне немного грустно, что я отдал его судьбу в руки одного весьма кровожадного господина здесь, на острове. Но с этим парнем хлопот не оберешься, если взять его с собой в Лондон.
— Вы что, собираетесь похитить обеих женщин? — Эммалина попыталась справиться с подступающей тошнотой. — Если вы думаете, что легко сделаете это, то вы явно недооцениваете Дерека. Он не позволит так просто их выкрасть.
— Боже мой, мадам… — Барретт начал терять терпение. — Повторяю, я не идиот. В любом случае, когда капитан Эндрюс узнает о похищении, будет уже поздно. Прочтя записочку Джиллиан, что она и ее сестра сбежали вместе с Гибсоном, капитан бросится обыскивать остров, а тем временем я…
— Вы вроде говорили, что освободитесь от Гибсона?
— Гибсон исчезнет одновременно с обеими женщинами, и капитан Эндрюс сам придет к очевидному выводу, — раздраженно объяснил Барретт. — В любом случае к тому времени, когда Эндрюс заподозрит неладное, «Морской бриз» уже будет в открытом море. Эндрюс не сможет организовать погоню, потому что не имеет контракта на доставку груза, а собственных средств для такого плавания у него нет. — Барретт скривил губы в радостной усмешке. — Итак… он до конца своих дней застрянет на Ямайке. А это именно то, что вам и надо. Не так ли, мадам?
— Вы сам дьявол!
— Благодарю вас, — насмешливо поклонился Барретт. — Полагаю, что услышал из ваших уст комплимент. Эммалина прищурилась.
— Я обязана предупредить вас, что все ваши планы пойдут прахом, если Дерек узнает о ребенке. Он поразительно упрям. И никогда не оставит розыски.
Барретт слегка приподнял брови.
— Я не вижу причин для беспокойства, мадам. Разве не вы мне говорили, что самое главное — отобрать у него девку Хейг, чтобы он снова стал вашим?
Холеное лицо Эммалины побледнело.
— Не надо делать из меня дуру! Мной не так легко крутить, как вы, возможно, вообразили! Я знаю, что на уме у вас еще кое-что, а не только то, что вы мне здесь наговорили!
— Стерва! — вдруг разъярился Барретт. — Я сказал тебе все, что собирался сказать!
— Негодяй! — взвизгнула Эммалина. — Я все равно узнаю! И если окажется, что ты дурил мне голову или собирался сделать что-то, о чем не сказался постараюсь, чтобы ты горько пожалел об этом!
— На твоем месте я бы поостерегся бросаться угрозами. — Тонкие ноздри Эммалины затрепетали от гнева.
— Нечего меня запугивать.
— Может быть, и стоит немного припугнуть.
— Дорогой мистер Барретт, я тоже, пользуясь представившейся мне возможностью, предупреждаю, что, недооценивая меня, вы совершаете роковую ошибку.
Барретт побагровел.
— Могу повторить то же самое и в отношении себя, мадам Дорсетт. Я бы сказал, что мы в патовой ситуации.
— Нечего льстить самому себе! — Эммалина шагнула к двери, но вдруг стремительно обернулась. Нежные черты ее лица обрели твердость гранита, и она, чеканя каждое слово, проговорила: — Думаю, что с моей стороны будет непростительным упущением, если я не проинформирую вас о возможных последствиях. Так вот, ситуация следующая: если ваши махинации станут препятствием для моих планов относительно капитана Эндрюса, я лично прослежу, чтобы это препятствие было устранено… вместе с вами.
— Ах ты, гадина! Как ты смеешь угрожать мне?!
— Смею, и если вы умный человек, то постараетесь не забывать об этом!
Гордо подняв голову, Эммалина выплыла на улицу. Кипя от злости, она села в экипаж. Негодяй не сумел обдурить ее. Не удалось ему, и вывести ее из себя. Если он проигнорирует ее предупреждение, то очень скоро обнаружит, что у Эммалины Дорсетт слова никогда не расходятся с делами!
Экипаж медленно катил по улицам Кингстона. Вскоре Куако свернул на дорогу, ведущую из города. Эммалина немного успокоилась. Прежде всего, ей необходимо решить совершенно неожиданно возникшую проблему. Ее личную проблему.
Эммалина снова невольно положила ладонь на свой плоский живот. Завтра она посетит доктора Кларка, чтобы тот еще раз проверил слова доктора Фелпса о ее положении. Если доктор Фелпс все же окажется прав, тогда вся надежда на доктора Кларка, который не страдает приступами малодушия. Она попросит его сделать все необходимое, чтобы проблема исчезла. Для восстановления сил после врачебных процедур ей потребуется один или два дня. За это время она соберет информацию по обычным каналам. Вооружившись ею, она вплотную займется проблемой по имени Джон Барретт. И тогда…
Мысли буквально вытряхнуло из ее головы, когда экипаж подскочил на первой же колдобине. В желудке появилось знакомое тянущее ощущение. Эммалина зажмурилась.
Нет.
Только не это.
Она с трудом сглотнула подступившую тошноту.
Да.
Опять.
И на какое-то время она полностью забыла о Джоне Барретте.
Ясное дело, здесь не обошлось без тайного сговора… Мужественное лицо Дерека свела судорога. Он шел по пристани к своему «Воину зари». Сегодня выдался кошмарно тяжелый день! После утренней ссоры с Джиллиан настроение у него было хуже некуда, а переговоры с торговыми агентами отнюдь его не улучшили. Он даже нанял экипаж и съездил в несколько поместий под Кингстоном. Результат тот же: вежливые улыбки и категорический отказ. Они сговорились держать его на острове до тех пор, пока он не разорится.
В Кингстоне только один — два человека обладали такой властью, чтобы суметь все это организовать.
Лицо Дерека помрачнело еще больше при виде голых, сиротливо торчащих мачт своего корабля. Дорога в поместье господина Тьюта была довольно долгой, и у Дерека оказалось достаточно времени, чтобы поразмыслить о своем отвратительном поведении сегодня утром. Он признался себе, что головная боль и дикая изжога превратили его в сущего изверга.
