Марджори Фаррелл - Сладостное пробуждение
Она схватила мужа за запястья и взглянула ему прямо в глаза.
— Я только подумала, что, читая все эти романтические истории, мы должны хоть что-нибудь почерпнуть из них, если будем, конечно, достаточно внимательны. В конце концов, в этой ванне хватит места для двоих…
Джайлз усмехнулся.
— Ах, ты моя маленькая сластена… Клер смутилась.
— Прости меня…
— Простить?! Да я просто восхищен! Если мне удастся уговорить тебя вылезти из ванны, то гарантирую тебе, жена моя, место на кровати, — засмеялся он.
Клер встала, и Джайлз подал ей руку, помогая выйти из воды. Но другая рука сама потянулась к покрытой капельками груди.
— Ты, словно Венера, выходящая из пены морской, — прошептал он. — Нет, нет… Не надо закрываться полотенцем…
Она увидела, как он тоже встал и его одежда упала на пол.
— Мне кажется, тебе следует искупаться, — блестя глазами, сказала Клер.
— Да, чтобы навеки исчез этот ужасный запах. Когда Джайлз погрузился в теплую воду, она, став на колени рядом с ванной и опустив руки в воду, стала искать кусок мыла, оставленный мужем.
— Вот… нашла… — проговорила она.
— О! Нет! Совсем не то…
— Но ведь он такой твердый и скользкий, как мыло, — поддразнила она его.
Джайлз застонал.
— О боже, Клер! Хватит… Сегодня я уже не такой измученный и слабый, как ночью.
— Теперь ты достаточно чистый, — засмеялась она, вытаскивая его из ванны.
— А не кажется ли тебе, Клер, что наша ванна способна вместить двоих? — крикнул он, притягивая ее к себе.
— Джайлз! Вся вода выплеснется на пол!
— Прекрасно, Клер! Она скоро высохнет…
Она почувствовала нарастающий прилив страсти, когда руки мужа погладили ее живот и что-то твердое скользнуло по ногам.
— Ты мучаешь меня, любимая, — задыхаясь, произнес Джайлз.
Клер выпрямилась и медленно опустилась на него. Несколько мгновений она сидела неподвижно, пока ошеломляющее чувство не захватило ее, придав движениям страсть, заставляя забыть о приличиях, подхватывая и унося в бездну наслаждения.
Она не слышала, как из ее груди вырвался стон, лишь чувствовала плавные и нежные движения.
— Да, Клер, да… — между поцелуями шептал Джайлз.
Он не замечал ни жесткости ванны, ни того, что при каждом их движении вода выплескивалась и растекалась по полу. Джайлз приближался к завершению и взрыву всех чувств, этот момент все ближе… Еще мгновение — и волна безумного наслаждения затопила их обоих!
Она опустилась на него, рыдая, не в силах оторваться…
Через минуту Джайлз прошептал ей на ухо:
— Клер, мне надо встать, иначе я превращусь в штопор.
Лежа на его плече, она кивнула, но не пошевелилась.
— Клер, честное слово, у меня начинается судорога.
— Где же это, Джайлз? — засмеялась она, опуская руку.
— О, нет, нет… Не нужно начинать все заново, — хватая ее за запястье, засмеялся он в ответ.
— Я нахожу, что ванна — прекрасное место для…
— Хорошо тебе говорить, моя маленькая Венера. А я ведь на целый фут выше тебя, и сейчас не чувствую ног… В самом деле, Клер…
Когда она выбралась из воды, он встал с гримасой на лице.
— Нисколько не смешно, женщина, — пробурчал Джайлз сквозь смех, слыша взрывы ее хохота.
Клер схватила одно из полотенец и завернулась в него.
— Иди сюда, Джайлз, а то замерзнешь, — сказала она, протягивая и ему простыню. Муж схватил ее, намотал на руку и стал ходить по комнате, приседая и распрямляясь, чтобы размять затекшие ноги. Большая часть воды вылилась и растеклась по полу. Клер оставшимся полотенцем пыталась убрать следы их совместного купания.
— Предоставь это горничным, Клер, — улыбнулся Джайлз, глядя на нее.
— О, но что они подумают о нас?
— Слуги решат: лорд и леди Уиттон стали, наконец, настоящими супругами.
Они легли под одеяло, их тела еще не высохли…
Джайлз нежно прижал жену к себе.
— Наконец-то мы по-настоящему женаты! Какое это счастье!
— А может, мы счастливы от всего произошедшего с нами?
Ее голова лежала на плече мужа, подбородок Джайлза касался ее волос, а руки обнимали ее талию…
Так они и уснули. Ни Клер, ни Джайлз не слышали, как в дверь постучала Марта, не видели улыбки на ее лице при виде залитого водой пола. Они не чувствовали дуновения ветерка, когда служанка закрывала за собой дверь, оставляя их до нового сладостного пробуждения.
