Элизабет Лоупас - Блеск и коварство Медичи
В этот момент в комнату вбежала Бьянка Капелло, шелестя бархатными юбками и сверкая драгоценностями. Увидев Кья- ру, она побледнела, да так сильно, что, казалось, вот-вот упадет в обморок. Она поправила юбки — но нет, это она попыталась спрятать брелок — медальон, на котором на тонких золотых цепочках болтались разные мелкие предметы.
— Сударыня, — обратился к ней великий герцог, как к посторонней женщине, а не своей супруге. Они все еще разыгрывали этот фарс с притворным трауром. — Что вы здесь делаете? Я не посылал за вами.
— Ваша светлость! — Она поспешно сделала реверанс. — Я слышала, что… в садовом лабиринте нашли женщину и…
— Вы имеете к этому какое-либо отношение?
Значит, и это было правдой — она тоже знала, что лабиринт отравлен. И когда ей сказали, что мистическую сестру великого герцога нашли живой, она решила убедиться в этом лично. Потому что именно она все это устроила: и нападение, и лабиринт.
Я могу заставить тебя замолчать. Навсегда.
Ее лицо залилось румянцем.
— Отнюдь, мой господин.
Она молча стояла еще несколько секунд, а затем великий герцог жестом приказал ей сесть на стул рядом с собой. Она села, явно сожалея о том, что вообще пришла сюда, и желая поскорее уйти. Кьяра смотрела на нее спокойно, и не думая приседать в реверансе. Если великий герцог и заметил это — а он наверняка заметил, — то не подал виду.
— Пожалуйста, продолжай, сестра Кьяра.
— Я была в Казино ди Сан-Марко, ваша светлость, и вышла, чтобы подозвать лошадей и Руфино. Это последнее, что я помню. Затем я очнулась в центре лабиринта. Думаю, что Руфино или участвовал в сговоре, или же был убит, или его просто отвлекли. Меня, скорее всего, оглушили ударом сзади по голове.
— У тебя есть какие-либо предположения относительно того, кто бы мог это сделать?
Сказать правду? Солгать? Или промолчать?
Не сейчас. Еще слишком рано. Как бы сильно она ни ненавидела Бьянку Капелло, она пока еще не в силах выступить против нее открыто. «Подожди — говорила она сама себе. — Подожди. Не нападай, пока ты не уверена, что победишь».
— Нет, ваша светлость, — произнесла она с безразличным выражением лица.
— Ясно.
Великий герцог отхлебнул из кубка — он пил то самое горячее вино со специями, как и в тот день, когда Кьяра впервые попала во дворец. Он перевел взгляд на Бьянку. Кьяра вдруг поняла, что та себя выдала, и причем дважды: во-первых, прибежала выяснить, как ее жертва сумела выжить, а во-вторых, она так явно пытается спрятать предмет, висящий у нее на поясе.
— Скажите, сударыня, — обратился великий герцог к своей жене, о которой никто не знал, что она его жена, — что у вас в руках и почему вы пытаетесь это спрятать?
— Ничего, мой господин. Просто игольница и ножницы.
— Покажите мне.
Вначале она не шелохнулась. Великий герцог пристально посмотрел на нее, слегка прищурив глаза. Затем произошло что-то странное. Весь ее облик изменился: она ссутулилась и опустила глаза, как будто превращаясь из гордой венецианки в испуганную служанку. Дрожащими руками она отцепила медальон со всеми его цепочками и молча передала великому герцогу.
— Уже лучше, моя Биа, — сказал он. — Теперь посмотрим, что у нас здесь.
Биа? Должно быть, ласковое прозвище, принятое между любовниками.
— Действительно, игольница и ножницы. Наперсток. Золотая ложечка, ключи. А это что?
Он взял в руки один из ключей. Не золотой и даже не украшенный камнями. Обычный железный ключ. Бьянка
Капелло застыла, казалось, превратившись в восковую фигуру.
— Железный ключ. И я знаю, что это за ключ — ключ от садового лабиринта, который я держал в тайнике в своей комнате.
Бьянка молчала. Почему она не возмущалась, не отрицала принадлежности ключа, не пыталась что-то выдумать? «Та Бьянка Капелло, которую я знаю, — думала Кьяра, — обязательно бы защищалась. Она бы задирала нос и гордо заявляла, что, как венецианская дворянка, она вне любых подозрений. Но кто эта жалкая Бьянка, эта Биа?»
Тишина затягивалась.
— Итак, — сказал наконец великий герцог. — Передо мной женщина, которая провела ночь, запертая в лабиринте. Она вся в царапинах, некоторые из них довольно глубокие, и все же она стоит передо мной живая и здоровая. Это возможно только в том случае, если она кое-что у меня украла, кое-что ценное и уникальное.
Кьяра задержала дыхание. «Ангелы небесные, — взмолилась она, — пожалуйста, не дайте ему забрать у меня сонно- дольче. Она, Бьянка Капелло, пыталась меня убить. И единственная причина, по которой ей это не удалось, — то, что я принимала данное снадобье. Я жива, и у меня нет ни головных болей, ни обмороков, ни голосов, звучащих в голове. Оно нужно мне, и будет нужно до тех пор, пока я не получу философский камень и не исцелю себя окончательно».
— С другой стороны, — продолжал рассуждать великий герцог, — здесь женщина, у которой в руках был ключ. Ключ от этого самого лабиринта, который был похищен из моего тайника. Зачем ей этот ключ? Конечно же, чтобы запереть там первую женщину, рассчитывая на ее смерть.
Бьянка Капелло молча смотрела в пол.
— Две воровки. Причем худшие из воровок, потому как крадут у собственного господина. И как прикажете мне их наказать?
— Ваша светлость, — сказала Кьяра, решив для себя, что будет защищаться, даже если Бьянка Капелло этого не делает. — Можно мне сказать?
Великий герцог кивнул:
— Говори.
— Я признаюсь в том, что взяла маленькую бутылочку снадобья под названием соннодольче, — сказала девушка. Она не стала называть его ядом, хотя все присутствующие прекрасно знали, что это яд. Бабушка всегда говорила, что пока ты не произнесешь слово, его не существует. — Признаюсь, что использовала его так, как вы описали в тот вечер, когда я помогла вам его создать, — одну каплю на кожу раз в неделю. Но вы и так это знаете, ведь только благодаря этому снадобью я смогла пройти через лабиринт.
— Верно.
— Колба, которую я украла, размером с мой большой палец, и она на две трети пуста. Это очень небольшое количество снадобья, но именно благодаря ему я осталась жива. И вы не лишились вашей верной soror mystica.
— Я собираюсь наказать тебя не за само снадобье. Я даже рад, что ты на своем опыте доказала, что маленькие дозы действительно могут защитить от большой порции этого вещества. Но я накажу тебя за то, что ты посмела взять что-то из моей лаборатории без моего ведома и разрешения.
«Если бы ты только знал…» — подумала Кьяра. А сама сказала покорным голосом:
— Я готова к наказанию.
— Я позволю тебе брать небольшое количество снадобья для того, чтобы ты могла и дальше его принимать. И чтобы больше не совершала подобных краж.
