Анна Грант - Огонь желания
Официант подошел к их столику и принес кофе. Ретбон криво усмехнулся.
– Я бы сказал, что этот Силбари – счастливчик. Вовремя успел скрыться, потому что мы собирались его арестовать. Он оказался французским шпионом.
ГЛАВА 21
Силбари – французский шпион? Адам пристально посмотрел на Ретбона. Тот выглядел абсолютно серьезным и совсем не было похоже, чтобы он шутил.
– Это тебе хотелось узнать? – тихо спросил Том, когда официант принес им еще кофе.
– Скажем, это заставляет меня совершенно по-новому взглянуть на всю ситуацию. – Дьюард взял чашку с кофе и очень тихо спросил: – Что именно он совершил?
Ретбон прикусил губу.
– Это очень конфиденциальная информация…
– Конечно. Впрочем, я сам могу предположить, в чем он себя проявил. Что может интересовать французов? Оружие и люди. Я прав? Еще мне известно, что у Силбари был друг, имевший отношение к производству артиллерийского оружия. И, возможно, еще один – в министерстве обороны.
Том сделал глоток кофе, поморщился и поставил чашку на стол.
– Какой скверный кофе! Однако мы не смогли доказать это, хотя он был знаком, по крайней мере, с двумя людьми, которые, по нашим сведениям, являлись французскими агентами. Не удивительно, что эти двое пили и распутничали в Лондоне напропалую. Но…
– Но это наскучило Силбари. Его не прельщало ни общество этих людей, ни то, чем они занимались.
Ретбон поднял брови.
– Продолжай.
– Мне кажется, что тщательно спланированная диверсия являлась для него своего рода игрой. Он же по природе своей игрок. Ощущение большой опасности, риск будоражили его кровь. Он продумывал хитроумные комбинации, например, что-нибудь вроде того: как организовать такой фокус, чтобы десять тысяч винтовок, отправленных из Португалии для нужд британской армии, не достигнув Портсмута, исчезли без следа. Или еще что-нибудь в этом роде…
– Откуда тебе известно про оружие? – удивился Том.
Адам усмехнулся.
– Довелось заниматься расследованием дела о бракованных пушках.
– О пушках у нас информации не было. – Ретбон был потрясен.
– Дьюард отодвинул чашку с недопитым кофе и, придвинувшись к собеседнику, произнес:
– Позволь мне кое-что рассказать тебе.
До этого момента он не собирался открывать приятелю все, что сам узнал о Тэлботе Раули, Силбари и о своих подозрениях на их счет. Но он решил, что Тому можно было доверять. И рассказал ему подробнее о своем расследовании пятилетней давности, описал события последних двух месяцев, не называя всех имен, и закончил обвинениями в собственный адрес, предъявленными в министерстве иностранных дел.
Когда рассказ был закончен, Ретбон аж присвистнул от изумления.
– Неплохо. Этот твой полковник, друг Силбари, похоже, завяз в этом деле по уши. Чтобы спасти себя, он обвинил тебя в своем собственном преступлении.
Адам глубоко вздохнул. Слава Богу, Том все правильно понял.
– Если он действительно перекладывает на меня свое собственное преступление, то он сам не понимает, во что ввязался.
– Дьюард, судя по всему, он слишком много задолжал. Боже мой, этот офицер даже попытался совершить убийство! Должно быть, ставки были слишком высоки, если он отважился на такое. Возможно, в самом начале он и не подозревал, что оказался замешан в совершении диверсии, и думал только о том, как бы набить потуже свои карманы. Но в конце концов он должен был понять, во что ввязался, и попытался сделать все, чтобы выпутаться из этой истории, оставшись чистым. Не сомневаюсь, что он действовал по указке Силбари. Они одного поля ягоды.
– Однако я не могу этого доказать. Все это лишь мои предположения, Ретбон. Ничего существенного против него у меня нет.
– Да, к сожалению. Адам усмехнулся.
– Мы с тобой всегда хорошо понимали друг друга.
– Кто он, этот офицер? – Том с интересом посмотрел на приятеля.
– Тэлбот Раули. Полковник артиллерийских войск. Сын лорда Гренби. У него безукоризненная репутация, и о нем все очень хорошего мнения.
Рэтбон удивленно вытаращил глаза.
– Ну ты и вляпался, дружище!
– Это правда. Мне нелегко с ним тягаться. Раули хитер и изворотлив. Но импульсивен. Он не способен действовать хладнокровно, обдуманно, с трезвым расчетом. Уверен, за ним стоял Силбари. Судя по всему, Раули крупно проигрался ему в карты и под давлением приятеля, требовавшего уплаты долга, пошел на его условия. Нашел того владельца литейного цеха, человека с сомнительной репутацией, которому нечего было терять. Возможно, Раули и не стал бы передавать врагу информацию, связанную с литейным производством, но он стремился отработать свой долг и заработать на этом денег и для себя. Может быть, этих двух людей связывало и еще что-нибудь, но мне ничего больше неизвестно.
Том задумчиво смотрел на уже остывший кофе. Потом перевел взгляд на Адама.
– К сожалению, имя Раули никогда в донесениях по нашему ведомству не встречалось. Конечно, я могу навести справки, но что касается твоего дела – прошло столько лет… Я бы мог доложить об этом нашему министру, но всей твоей информации недостаточно, чтобы предпринять какие-либо действия в этом направлении.
Дьюард откинулся на спинку стула и вытянул ноги.
– Ладно. Спасибо тебе и за это. Ты и так рассказал мне больше, чем я рассчитывал от тебя узнать. Значит, Силбари не проявлял интерес к пушкам?
– Боюсь, что нам на этот счет ничего не известно. У нас были сведения о винтовках. В деле с ними мы обнаружили одну ниточку, которая и вывела нас на Силбари. После тщательного расследования нашим ведомством был подготовлен документ, где этот тип официально обвинялся в шпионской деятельности в пользу Франции. Это обвинение было подписано министром. Но потом вдруг некоторые бумаги, среди которых был и этот документ, куда-то затерялись, а на их поиски ушло много времени. – Ретбон усмехнулся. – В том, чтобы вокруг этого дела поднимать шум, никто не был заинтересован. В общем, к тому времени, когда ордер на арест Силбари оказался у нас на руках, сам преступник уже успел исчезнуть. Видимо, он каким-то образом сумел пронюхать о том, что мы напали на его след.
– Он все еще в Америке?
– Насколько мне известно, да. Пока идет война, ему нельзя возвращаться. Боюсь, что министерство внутренних дел уже теряет к нему интерес. Нам было известно, что сначала он отправился в Нью-Йорк, потом в Чарлстон. А сейчас, насколько мне известно, он в Луизиане у своих друзей.
– И нет никакой возможности вызвать его сюда для свидетельства по интересующему меня делу?
– Очень сомневаюсь, что это возможно. Как только он появится здесь, то сразу будет арестован по обвинению, выдвинутому нашим министерством.
