Бренда Джойс - Смертельные обеты
Их ссора пошла ему на пользу. Рука дрогнула, и стакан раскололся в ладони.
Харт невозмутимо смотрел на осколки и капли темной жидкости на коже. Внезапная боль вызвала восторг. Она поможет ему заглушить боль в душе.
Франческа добрая, светлая, а он темный и низкий тип. Ее совесть была чиста, его же изгажена отвратительными поступками в прошлом. Харт верил, что Франческа заслужила Рика! Он не имеет права приковывать ее к себе на всю жизнь, монстры из прошлого всегда будут его преследовать.
Харт перевернул ладонь, и осколки стакана упали на ковер к его ногам. Франческа и Рик даже сейчас с жаром бросились на поиски портрета. Удалось ли им найти его? Объединились ли они, воодушевленные успехом? Упали ли в объятия друг друга?
Ты согласишься со мной поужинать?
В голове ясно прозвучал голос брата, вспомнилось удивленное молчание Франчески — но она ему не отказала. Харт представил их в отдельном кабинете в «Плазе», Франческа в красном платье, Рик в смокинге, вокруг крутится официант в белом, подливая гостям вина.
Они идеально смотрятся вместе!
Харт громко выругался. Он эгоистичный подонок до мозга костей…
— Харт?
Он ждал ее. Разумеется, ждал. В ее голосе слышалась тревога. Ощущая себя диким хищником, Харт повернулся, но даже не постарался улыбнуться.
— Ты отпустил прислугу? — взволнованно спросила Франческа.
— Да, отпустил.
Она поспешила подойти ближе.
— С тобой все хорошо?
— А почему должно быть иначе? — равнодушно спросил он, хотя внутренне был вовсе не так спокоен. Ему хотелось со всего размаху ударить кого-то, желательно Рика. Внезапно Харт понял, что он желал врезать совсем не брату, а самому себе.
— Что случилось? — воскликнула Франческа, схватив его мокрую ладонь.
— Я разбил стакан.
Она подняла на него влажные от слез глаза.
— Опять истязаешь себя? Мы нашли портрет, Колдер. Все закончилось.
— Я так понимаю, ты не заметила, что я едва не прикончил брата?
Франческа побледнела:
— Но ведь он жив, Харт. Ты никогда бы никого не убил даже в приступе ярости. Я уверена в тебе.
Он постарался убрать ее руку со своего запястья, но Франческа лишь сильнее сжала пальцы.
— Значит, ты совсем меня не знаешь.
— Нет же, я знаю лучше тебя самого!
Внутреннее напряжение стало понемногу ослабевать. Но он не желал этого.
— Где портрет?
— В холле.
Харт задумался, как лучше уничтожить это проклятое полотно — скорее всего, ножом.
— Прекрати винить во всем себя. Умоляю! Портрет найден. Все сложности позади. Из галереи картину украл Фарр, намеревался однажды использовать ее против Брэга или меня. К сожалению, ради сохранения тайны мы не можем выдвинуть против него обвинения.
— Мы. — Это вовсе не был вопрос.
— Я люблю тебя одного, Колдер.
— Возможно. Может, ты все же задумаешься над тем, что сегодня я приставил пистолет к голове Рэндла и выстрелил два раза, не представляя, в каком гнезде находится патрон.
— Мне лучше сегодня быть рядом.
— Ты ужинаешь с Риком в эти выходные? — спросил Харт, приподнимая ее голову за подбородок.
Франческа затаила дыхание.
— Я об этом еще не думала!
Постоянно тлевшая в нем ревность полыхала теперь огромным костром.
— Ты слишком бескорыстная, — произнес он. — А я эгоист, который не может заставить себя отказаться от любви к тебе.
Она приглушенно вскрикнула.
— Ты готова стать моей, Франческа… сегодня вечером?
Переступив порог собственного дома, Рик сразу увидел Ли Анну. У входа стояли собранные для поездки чемоданы, а она сидела в кресле, одетая в дорожный костюм. Осуждающее выражение на напряженном лице. Было уже почти четыре часа дня, а отъезд запланирован на пять.
— Мы опоздаем на поезд, Рик, — удивительно спокойно произнесла жена. — Поспеши.
Он закрыл дверь и остался стоять, не сводя с нее глаз. Сердце заныло, напоминая о непреходящей боли, ставшей сейчас особенно острой. Осознание недавнего откровения тяготило все больше. Их совместная жизнь закончилась, даже не начавшись. Он будет обеспечивать жену и девочек до конца дней, но между ними никогда не будет теплых семейных отношений, как не будет у него любящей семьи; некогда дорогая ему женщина не сможет дать ему внимание и заботу.
Он не может заставить себя поехать сейчас в Саг-Харбор. Их обоих ждет там ад, и они знают об этом. Рик принял решение. Ли Анна справится с девочками с помощью Петера и миссис Флауэрс. Он же останется в городе и займется делами. У него накопилось много бумажной работы; Рэндл арестован, ему должно быть предъявлено обвинение.
— Мне неловко тебя задерживать, но нам необходимо поговорить.
— Сейчас? — вскинула брови Ли Анна.
— Боюсь, именно так.
— Мы опоздаем на поезд, а он последний на сегодня.
Поняла ли она, что он не поедет отдыхать с ней и девочками?
Его никогда не покинет это щемящее чувство утраты, что было весьма странно, поскольку у него никогда не было того, что можно потерять.
Он не успел ответить жене. По лестнице к нему уже бежала Кейти, вслед за сестрой торопливо спускалась Дот.
— Мы уезжаем? — Девочка застенчиво улыбнулась.
— Не сейчас — я должен поговорить с вашей мамой. — Последние слова он произнес с едва преодолимой болью.
Рик сделал шаг и подхватил на руки Дот, прежде чем она упала, споткнувшись.
— Ты спала, когда я вернулся утром, — сказал он, обнимая Кейти.
— Ничего. Мы едем? Мы же на поезд опоздаем. — Карие глаза загорелись восторгом.
— Саг, Саг! — закричала Дот.
Рик прижал ее к себе и поцеловал; малышка счастливо засмеялась. Что ж, хоть один человечек в доме искренне рад его видеть.
То, что он собирался сделать, будет несомненным проявлением заботы обо всех домочадцах. Кейти растерянно заморгала, переводя взгляд с матери на отца. Рик ласково ей улыбнулся и опустил Дот.
— Идите с Дот на кухню и выпейте молока. Девочки убежали, и он опять перевел взгляд на жену. Лицо ее оставалось невозмутимым.
— В чем дело, Рик? Он медлил.
— Думаю, тебе известно не хуже меня, что мы не сможем оставаться вместе в маленьком коттедже несколько дней.
Ли Анна выпрямилась.
— Будет непросто, — помолчав, произнесла она.
Сердце вновь пронзила острая боль.
— Нам пора поговорить откровенно.
Ли Анна кивнула.
— Не совсем честно заставлять девочек смотреть на нас в таком состоянии. Мое присутствие тебя раздражает. Будет лучше, если я останусь в городе. У меня много работы.
В ее глазах мелькнуло облегчение.
