Мэриан Эдвардс - Поединок сердец
Вздохнув, Бетани перевернулась на другой бок, пытаясь заснуть. В последнее время она, как правило, засыпала буквально на полуслове. Говорят, это нормально в первые месяцы беременности. И все равно эта постоянная усталость действовала ей на нервы. Бездеятельность была ей в новинку.
Дверь тихонько приоткрылась, и в комнату заглянул Брет:
– Бетани?
В робком голосе брата молодая женщина уловила страх.
– Заходи, Брет.
Она раскрыла объятия, и мальчик, вбежав в комнату, радостно бросился к ней.
– Ты правда болеешь? – встревоженно спросил он.
– Да нет, просто немного устала, – успокоила его Бетани. – Иногда для того, чтобы сотворить чудо, приходится отдыхать. – Она улыбнулась. – Я так счастлива. Скоро у меня появится малыш. И ты станешь дядей.
Брет просиял:
– Правда?
– Честное слово, – заверила его Бетани.
– Я сейчас же всем расскажу об этом. Ройс уже знает?
Бетани постаралась скрыть улыбку:
– Знает.
Брет было расстроился, но тотчас же снова оживился:
– А дяде Браму можно сказать?
– Да.
Утвердившись в значимости собственной персоны, мальчик забрался к сестре в кровать.
– Можно побыть с тобой? Мери очень злая.
Бетани, слышавшая сердитый окрик сестры, не удивилась этим словам:
– Нет, Брет, она просто очень беспокоится за меня.
– В последнее время Мери стала злой и грубой. Я ее ненавижу.
– Брет, как ты можешь!
Упрямо вскинув подбородок, мальчик сверкнул глазами.
Бетани было знакомо это выражение, но сейчас ей не хотелось ссориться с братом.
– Мери очень тебя любит, – сказала она. – И, думаю, ей будет больно узнать, что ты ее не любишь.
Неуютно заерзав, Брет наконец взглянул на сестру.
– Я ее люблю, – через силу выдавил он и сразу же добавил: – Но она мне не нравится.
Бетани печально покачала головой. Остается надеяться, дядя Брам и Ройс смогут исправить характер мальчика своим благотворным влиянием. Так или иначе, но по брату она соскучилась.
– Ну хорошо, Брет, можешь ненадолго остаться.
Ребенок просиял:
– Я расскажу тебе про замок дяди Брама.
Бетани слушала оживленную болтовню брата, чувствуя, как у нее в душе разливается тепло. Скоро у нее будет свой ребенок – хотя ответственность за Брета лежит на ней уже так давно, что ей порой кажется, будто он ее первенец.
Мальчик зевнул, и Бетани едва сдержалась, чтобы не последовать его примеру.
– Ты вчера не выспался?
– Дядя Ройс взял меня с собой объездить дальние посты.
Дядя Ройс. Странно, что Брет с самого начала проникся расположением к нормандскому рыцарю. Он сразу же разглядел его доброту и душевную теплоту. Почему глаза ребенка первыми увидели правду?
– Ты любишь дядю Ройса?
– Да. Но не так сильно, как любишь его ты.
Ах, если бы муж тоже увидел это! Но нет, он слеп. Ну, не совсем слеп, поправилась Бетани, но со зрением у него плоховато. Ройс очень трудно привыкает к переменам. Он окружил себя неприступными стенами, но в них уже начинают появляться трещины. Господь Бог даровал ей терпение, и она дождется того мгновения, когда Ройс не побоится стать самим собой.
Брет перешел к рассказу о путешествии в Шотландию, с восторгом поведал о незнакомых нравах и обычаях другого народа. Время летело незаметно, и вдруг за дверью послышались шаги.
– Это Мери! – испуганно воскликнул Брет.
Бетани стало не по себе от страха, который она увидела в глазах мальчика. Надо обязательно что-то с этим делать.
Нырнув под одеяло, Брет прильнул к ней. Сладко улыбаясь, в комнату вошла Мери с подносом в руках.
– Я принесла тебе теплого молока. Оно поможет тебе уснуть. Я знаю, уже несколько дней тебя мучит бессонница.
Мери закрыла за собой дверь, и Бетани вдруг обратила внимание на отсутствие ее телохранителя.
– А где Терлаш?
– Я упросила его позволить мне побыть минутку наедине с сестрой. Милый великан согласился, что здесь мне ничто не угрожает.
Это правда, ее красавица сестра способна очаровывать диких зверей, но Бетани подумала, что Ройс и Ги будут не очень-то рады такому поступку своего воина.
– Мери, но он же обязан постоянно находиться возле тебя.
– Знаю. Но с тех пор, как с тобой произошел этот несчастный случай, нам ни разу не удалось остаться вдвоем.
Опустив поднос, Мери протянула сестре молоко. Взяв кубок, Бетани поднесла его к губам.
– Пей, – сказала Мери, похлопывая по донышку. Молоко оказалось сладким – чересчур сладким.
Желудок Бетани протестующе сжался.
– Мери, не могу, – сказала Бетани, опуская кубок. Увидев разочарованное лицо сестры, она поспешно добавила: – Я выпью молоко, но чуть позже. Большое тебе спасибо за заботу.
– Я подожду, пока ты допьешь, а потом отнесу кубок на кухню.
– Нет, это необязательно. Но ты оставайся, побудь со мной. Нам нужно о многом поговорить. Ты ведь еще не рассказывала мне о том, как жила в Шотландии, – сказала Бетани, собираясь перевести разговор на Брета.
Мери отвернулась:
– Замужество не оправдало моих надежд. В девичестве я столько об этом мечтала. Но, став взрослыми, мы, к сожалению, обнаруживаем, что наши детские мечты не сбываются.
Мери принялась расхаживать по комнате, и Бетани быстро вылила содержимое кубка в горшок, стоявший под кроватью. Ей не хотелось огорчать сестру, но молоко просто не лезло ей в горло.
– Весь замок – и саксы, и нормандцы – в восторге оттого, что их госпожа ждет ребенка, – вдруг заявила Мери.
– Спасибо, – зевнула Бетани, недоумевая, почему мысли ее словно заволокло туманом.
– Не могу поверить, что моя сестра станет матерью. Я так удивлена. Ты ведь ненавидела этого человека.
– Да, ненавидела. Но, похоже, от ненависти до любви один шаг.
– Как всегда, сестра, ты права, – усмехнулась Мери, внимательно глядя на Бетани. – Как ты себя чувствуешь?
У Бетани вдруг закружилась голова, но ей не хотелось тревожить сестру.
– Хорошо.
Она ведь о чем-то собиралась поговорить с Мери, но сейчас никак не могла вспомнить, о чем именно.
– Ты выпила молоко?
– Да, – солгала Бетани.
Головокружение усилилось. Взглянув на сестру, она подумала, что та выглядит как-то странно. Наверное, она действительно очень больна, если милый ангел Мери кажется ей похожей на исчадье ада.
– Где отцовский перстень? Он у тебя? – спросила Мери.
Силясь что-либо понять, Бетани сняла с шеи золотую цепочку.
Выхватив эту цепочку у нее из рук, Мери быстро надела ее на себя, крепко зажав перстень в руке. Когда она повернулась к сестре, глаза у нее были чужие и жесткие.
– А теперь я скажу тебе кое-что, о чем узнала много лет назад, когда меня насильно отдали в монастырь. – Улыбнувшись, Мери взяла кубок из ставшей безвольной руки Бетани. – Отлично. Ты выпила все до последней капли.
