Патриция Поттер - Алмазный король
Члены команды, похоже, неплохо ладили, объединенные неприязнью, даже ненавистью к англичанам, хотя американцы относились к общему недругу наиболее терпимо.
Алекс предполагал добраться до Карибского моря менее чем через три недели. «Ами» развивал неплохую скорость — качество, очень важное для каперского корабля. Капитан решил, что скоростные качества, дружественные порты и добыча — английские суда, груженные товарами из колоний или сахаром и черной патокой из Вест-Индии, — основные слагаемые успеха затеи с каперством. Мысль о скорой мести англичанам, пусть даже мелкой, несопоставимой по масштабам с их преступлениями против Шотландии, заставляла Алекса дрожать от нетерпения.
Увы, до этого момента еще больше двух недель, пока же можно позволить себе беззаботно стоять на палубе, наслаждаясь свежим ветром, нежарким солнцем, голубизной бескрайнего неба… Денек и впрямь выдался отличный, из тех, о которых мечтают все моряки. Нежась на солнце, Алекс впервые за последние два года почувствовал себя свободным человеком, хозяином своей судьбы. Здесь, в море, он мог наконец забыть про свой шрам и раненую ногу, потому что на корабле на его увечья никто не обращал никакого внимания.
Внезапно его благостное состояние нарушил вопль одного из матросов:
— Капитан, капитан!
— Сейчас же отпусти меня! — выкрикнул мальчишечий голос, и еще один детский голосок громко выругался.
Чертыхнувшись сквозь зубы, Алекс повернулся на крики и увидел матроса, тащившего за собой две отчаянно сопротивлявшиеся тщедушные фигурки.
— Тайно пробрались на борт, сэр, — доложил матрос. — Обнаружены в кормовом трюме, в пороховом погребе, — добавил он, неодобрительно цокнув языком.
Это были Робин и переодетая мальчиком Мэг. Помрачнев, Алекс приподнял шапку, прикрывавшую ее головенку, и невольно вздрогнул — от роскошной рыжей шевелюры, которая так украшала Мэг, остались только неровно остриженные вихры. Девочка смотрела на своего спасителя с вызовом, чумазая, как трубочист.
Робин же, тоже походивший на трубочиста, хорохорился, стараясь держаться с достоинством, однако сквозь внешнюю браваду в нем проглядывала неуверенность.
— Как, черт побери, вы сюда попали? — рявкнул капитан. Мэг молчала, упрямо выпятив нижнюю губку.
— Приплыли из Парижа на барже, капитан, — доложил мальчик.
— На какой такой барже?
— Мы слышали, как вы говорили о доставке припасов для предстоящего плавания на барже из Парижа, поэтому пошли к реке и разузнали, какая баржа идет к вам в Гавр, ну, а пробраться на нее не составило никакого труда.
— И вы, бросив своих опекунов, тайком приплыли в Гавр?
— Да.
Алекс только сердито хмыкнул. Что он мог сказать этим негодникам? Что без спросу забираться на корабль нехорошо? А разве сам он, вор и разбойник, не нарушал законы божеские и человеческие? Нарушал, и не один раз! И дети это прекрасно знали. То, что он шел на преступление ради их спасения, не имело никакого значения, к тому же, если откровенно, он делал это не только ради них, но и ради себя — хотел остаться в живых, чтобы отомстить англичанам. Так что пример он детям подавал плохой и не ему упрекать их в непослушании.
— Вы пообещали выполнить мою просьбу и нарушили слово! — ухватился он за единственный разумный аргумент.
— Господи, да когда мы обещали-то — год назад! — ухмыльнулась явно нераскаявшаяся Мэг.
— Слово есть слово, если дали — держите, — возразил Алекс, чувствуя, что роль воспитателя ему удается плохо. Он больше года старался им стать, но всегда смотрел на свои новые обязанности как на нечто временное и не самое важное. Раньше он никогда по-настоящему не имел дела с детьми и не думал обзаводиться собственными, поэтому, взяв на себя заботу о сиротах, он не пытался заменить им отца, а просто делал для них все, что мог, до тех пор, пока не нашлись люди, готовые предоставить детям надежный кров и родительскую любовь.
Увы, в выжженной горем душе Алекса любви не было, только гнев. Дети, пережившие не меньшие страдания, тоже были очень ожесточены, а он не знал, как вернуть им душевный покой, как научить их тому, чего сам он уже давно лишился, — любви, доброте, чести…
Но он четко понимал, что пиратство и дети — несовместимые понятия. Это занятие для таких, как он. Что ему еще осталось в жизни? Ничего. У него нет будущего, нет и не будет семьи.
— Проклятие, да как они здесь… — всплеснул руками подбежавший Берк.
— Приплыли из Парижа на барже, — опередил его вопрос Алекс. — А вот как они сумели пробраться к нам на борт, это требует отдельного разговора.
Робин и Мэг переглянулись, и мальчик уставился в палубу.
— Ты что-то хочешь сказать, Робин?
— Только то, что попасть на «Ами» было легче легкого. Когда мы увидели, что вы отплываете, то взяли немного фруктов и поднялись на борт, сделав вид, что хотим продать их матросам, а когда те отвлеклись, мы спрятались.
— Боже, если бы мы напали на встречный корабль, и он ответил бы нам огнем… — пробормотал Алекс, бледнея. Для него была невыносима сама мысль, что дети могли пострадать.
— Но ничего же не случилось, милорд, — возразил Робин. — Мы с Мэг так хотим пить…
— И есть, — добавила девочка. — Мы еще вчера доели все фрукты, которые захватили с собой.
— И когда вы собирались выйти из трюма? — продолжил допрос Алекс.
— Далеко в море, чтобы вы не смогли вернуть нас обратно, — ответил мальчик, — но Мэг так проголодалась…
— Ты тоже есть захотел! — запальчиво воскликнула его подружка.
У капитана дрогнуло сердце — бедные, они четверо суток провели в полной темноте почти без еды и питья. Суровое испытание для детей, хотя Мэг и Робину случалось голодать и раньше. Ну разве можно не любить и не жалеть этих сорванцов? А он-то думал, что после визита в Париж покончил с сантиментами…
— Что, «зайцы»? — спросил первый помощник Клод, подходя к детям, которых уже окружили моряки.
— Они самые, — кивнул Алекс.
Клод встал возле капитана. Плотный, плечистый, дюйма на два выше, первый помощник казался настоящим великаном рядом с Алексом, который, правда, тоже отличался немалым ростом, но за два года мытарств очень похудел. Он и потом, когда появилась возможность наверстать упущенное, ел мало. На корабле, доставившем Алекса и спасенных им детей во Францию, многие малыши с жадностью набросились на еду, другие же беглецы, включая Алекса, ели понемногу, только чтобы заглушить голод. Алекс до сих пор не смог побороть эту привычку, как, впрочем, и Мэг, которая со времени исхода из Шотландии, казалось, не набрала ни грамма веса.
— Давайте выбросим их за борт, — предложил Клод сурово, но Алекс увидел в его глазах веселые огоньки. Первый помощник, человек на редкость дисциплинированный и выдержанный, обладал своеобразным чувства юмора, которое сделало его любимцем команды. Однако капитан предпочел не заводить дружбы с Клодом, боясь слишком близкого знакомства с подчиненным, которого, возможно, вскоре придется послать на смерть.
