Робин Хэтчер - Помнишь?..
Ларк Джонс, хорошенькая, несмотря на тяжелые роды, слабо улыбнулась.
– У вас родился сын, мистер Джонс, – прошептала она.
– Я знаю. – Он сжал ее руку. – Я бился, как рыба без воды. Кейти понадобилось гораздо меньше времени, чтобы появиться на свет. Если бы я тебя потерял, я...
– Такой опасности не было. – Она закрыла глаза. – Не волнуйся...
Том знал, что это не так. Роды были тяжелые. Без помощи доктора Варни она могла бы и не выжить. Том молил Бога, чтобы он мог когда-нибудь стать хоть вполовину таким врачом, как доктор Варни. В этом случае он счел бы себя счастливым.
Закончив свою работу с новорожденным, доктор Варни затем завернул кричащего младенца в одеяльце и поднес к матери.
– Попробуйте дать ему грудь. Это может его успокоить.
Ларк взглянула на Тома, потом отвела глаза и покраснела.
Доктор откашлялся.
– Том, отнеси, пожалуйста, мою сумку в сани. Я сейчас приду.
Прежде чем выйти на улицу, Том закутался в теплое пальто, надел шапку на меху и перчатки. Наступила ночь, но полная луна бросала бледный свет на морозный ландшафт.
К тому времени, когда Том положил докторскую сумку под сиденье и снял попону с лошади, в дверях показался доктор Варни.
– При малейшем повышении температуры, приезжайте за мной, – сказал он Янси. – В противном случае я приеду через пару дней.
– Так я и сделаю. И... спасибо, док.
Доктор Варни усмехнулся и похлопал молодого отца по плечу.
– Я выполнил легкую часть задачи. Вам предстоит его вырастить.
Повернувшись к саням, он сказал:
– Поехали домой. Твоя сестра, наверно, очень беспокоится.
Обернув уютно ноги пологом, Том взял вожжи и хлестнул ими по крупу лошади. Весело зазвенели колокольчики, ярко светила луна, освещая им дорогу к Хоумстеду.
– А что будет, когда я вернусь из Бостона? – прервал Том недолгое молчание. – Будет ли окружающим трудно отнестись ко мне как к доктору? Не останусь ли я для них навсегда мальчишкой, который падал с деревьев, ломал руки и обдирал коленки?
Доктор Варни усмехнулся.
– Несколько ворчливых стариков моего возраста могут все еще считать тебя молокососом, но ты быстро найдешь верный тон и убедишь их в противном. Я возлагаю на тебя большие надежды, молодой человек. У тебя есть особая способность вызывать у людей доверие и желание тебя слушать. Это дар Божий, вот что это такое.
Как всегда, похвала наставника воодушевила и успокоила Тома.
– Эта долина нуждается в тебе, – продолжал доктор более суровым тоном. – Я уже становлюсь слишком стар, чтобы в такую ночь тащиться в такую даль. Пришло время, чтобы молодой человек вроде тебя взял на себя врачебные обязанности в Хоумстеде. Ты не разбогатеешь, занимаясь практикой здесь, что мог бы сделать в большом городе, но ты станешь богаче в других отношениях. Это я тебе обещаю.
Том поторопил лошадь, затем сказал:
– Я никогда не стремился к богатству, док.
– Я знаю, мальчик, знаю...
Джереми подбросил сена в стойло гнедому мерину. Он решил, что завтра вернет взятую напрокат лошадь и повозку и купит собственную верховую лошадь. Таким образом он отметит свое назначение на должность помощника шерифа.
Он покачал головой. Он не верил, что Хэнк Мак-Лиод в самом деле возьмет его. В конце концов шериф знал его с детства и не забыл, в какие неприятности он вечно попадал. В Хоусмтеде было немного людей, которые верили, что Джереми Уэсли уготована другая дорога, кроме дороги в ад. Именно так говорил ему отец...
Милли была одной из немногих, кто верил в него, кто верил, что в нем есть что-то хорошее. Она верила в него до самой смерти...
– Ты хороший человек, Джереми, – повторяла она ему снова и снова. – Не обращай внимания на то, что говорит твой отец. Я знаю – в тебе много хорошего.
Он взял фонарь, вышел из конюшни и через заснеженный двор направился к дому. Закрыв дверь, он прислушался к тишине, нарушаемой только потрескиванием дров в печи.
Когда-то он поверил Милли. Поверил, что он чего-то стоит. Поверил, что может чего-то добиться, кем-то стать. Он верил, потому что она верила Но истина заключалась в том, что единственным его достоинством была Милли.
Он рассеянно посмотрел вокруг – не было никакого смысла в его возвращении... Он опять ошибся.
Сара отодвинула занавески и окинула взглядом залитую лунным светом улицу.
– Как ты думаешь, дедушка, ребенок уже родился? – спросила она.
– Может быть. В этих делах ничего нельзя знать заранее. У твоей мамы это проходило тяжело.
Она отвернулась от окна и поплотнее обернула плечи шалью.
– Какая она была? Дедушка улыбнулся.
– Очень похожа на тебя, принцесса. Она сделала твоего отца безгранично счастливым. Дори всегда говорила, что, когда Том женился на Марии, Бог послал ей вторую дочь, чтобы она ее любила.
– Расскажи мне о ней еще. – Сара опустилась на ковер возле стула и, устремив взгляд на деда, облокотилась на его колени.
Хэнк погладил ее по голове.
– Это был их дом. Твой отец построил его, когда он и Мария впервые сюда приехали. Они хотели, чтобы дом был полон детей, и ужасно огорчались, когда твоя мама теряла ребенка. А потом родилась ты. – Он слегка ущипнул девушку за щеку. – Ты с самого начала обводила нас всех вокруг пальца.
Сара засмеялась, но она знала, что это правда, во всяком случае, что касалось ее дедушки и бабушки. Дорис Мак-Лиод никогда не могла сказать «нет» Саре и ее маленькому братцу, как бы они ни проказничали. А проказ было множество, по крайней мере когда речь шла о Томе. Он был необыкновенно изобретателен в придумывании разных шалостей.
– Из него получится прекрасный врач, правда? – спросила она тихо.
Дедушка ничуть не удивился ходу ее мыслей.
– Да, Том будет прекрасным врачом.
Сара положила голову на колени деда и закрыла глаза. Они долго оставались неподвижны, и лишь треск дров в камине нарушал тишину.
Хлопнула парадная дверь, Сара выпрямилась.
– Он вернулся, – сказала она, поднимаясь на ноги. Том вошел в столовую. Его щеки раскраснелись от мороза, глаза возбужденно блестели.
– Мальчик, – объявил он с гордостью.
– А как Ларк? – спросила Сара.
– Хорошо. Мистер Джонс тоже.
Говоря, он стянул с себя пальто и шапку, потом скрылся в передней и повесил их на вешалку. Вернувшись в столовую, он спросил:
– Кофе готов? Я промерз насквозь.
– Сейчас налью. – Сара направилась на кухню, остановившись на минуту, чтобы поцеловать брата в щеку. – Пойдем со мной. Я хочу услышать все подробности.
Том взглянул на дедушку.
Хэнк махнул рукой, как будто прогоняя надоедливую муху.
– Ступай вместе с сестрой. Я все равно собирался лечь спать. Мы сможем поговорить завтра утром.
