Робин Хэтчер - Время перемен
Ковбои явились на обед в обычное время, но сегодня они задержались в столовой дольше, чем всегда, и он знал, почему. Его пальцы судорожно вцепились в подлокотники кресла, Дрейк тяжело вздохнул и уронил голову на грудь.
Он слышал ее переливчатый смех, выделявшийся из хора грубых мужских голосов, и мог хорошо себе представить, как его ковбои лезут из кожи вон, чтобы произвести на Фэй благоприятное впечатление. Черт побери!
Дрейк резко встал и принялся мерить комнату шагами, ощущая себя запертым в клетку зверем. Его переполняла ярость.
— Что такое, Паркер? — рявкнул он, услышав стук в дверь.
— Это не мистер Мак Колл. Это я. Я принесла вам поесть…
В дверях стояла, робко переминаясь с ноги на ногу, его новая домоправительница.
— Что вам здесь нужно? Разве я не просил вас держаться от меня подальше и не попадаться мне на глаза?
К удивлению Дрейка, она не испугалась и не убежала. Наверное, она не успела его толком разглядеть и не ведает, что за человек ее наниматель.
— Войдите же, — проворчал он, сбавив тон, подошел к письменному столу и повернул керосиновую лампу так, что свет залил всю библиотеку. — Поставьте поднос на столик.
Стоя к ней спиной, Дрейк слышал, как Фэй вошла в комнату, осторожно подошла к столику у камина и поставила на него поднос с едой. Он резко повернулся к ней.
Несколько мгновений, пока она не поднимала глаз, лицо Фэй оставалось спокойным, и Дрейк только сейчас осознал, что недооценил ее красоту. Однако спокойствие на ее лице сменилось замешательством, когда она, наконец, подняла глаза. Дрейк знал, что ее так напугало. Обезображенное шрамами лицо и черная повязка на незрячем глазу. Дрейку было прекрасно известно, как реагируют люди на это зрелище. Как и Ларисса, она должна была чувствовать к нему презрение, отвращение и брезгливость…
Однако, когда Фэй заговорила, Дрейк не уловил в ее голосе ни тени замешательства.
— Ваш обед остывает, мистер Ратледж. Почему бы вам не поесть прямо сейчас, а за подносом я приду позже, — она направилась к выходу, но у двери остановилась и повернулась к нему. — Я… я хотела бы еще раз поблагодарить вас за то, что вы предоставили мне работу. Я сделаю все возможное, чтобы вы во мне не разочаровались, — лицо ее осветила мягкая улыбка, совершенно неуместная в этих мрачных покоях.
Не отвечая на ее улыбку, Дрейк повернулся к столу, притушил лампу, и комната снова погрузилась в привычный полумрак. Хлопнула дверь, и он остался один, а разве не этого он хотел?
Все показное спокойствие покинуло Фэй, как только она оказалась в коридоре. Прислонившись спиной к двери, Фэй прижала руки к груди и попыталась унять дрожь.
Такого она не ожидала. Конечно, Фэй знала о том, что хозяин поместья нелюдимый и суровый человек, что он носит повязку на правом глазу, что он высок и крепок. Но она впервые подняла глаза на Дрейка Ратледжа и впервые смогла разглядеть его лицо. В тот момент Фэй почувствовала его потаенную душевную боль так, будто эта боль была ее собственной.
Фэй закрыла глаза и увидела его снова. У Дрейка Ратледжа были иссиня-черные и длинные, как у Буффало Билла, волосы. Он носил аккуратно постриженные усики. Тонкие, всегда сжатые губы и тяжелый подбородок свидетельствовали об упрямом характере их владельца. Узкий белый шрам пересекал правую бровь Дрейка, исчезал под повязкой и снова появлялся на правой щеке.
Фэй вдруг почувствовала странный прилив жалости к этому человеку. Но почему она должна жалеть его? Почему она решила, что Дрейку нужна чья-то жалость?
— Фэй!
Она вздрогнула и открыла глаза.
— Извини, — по коридору к ней быстрыми шагами приближался Паркер. — Извини, я вовсе не хотел тебя напугать. С тобой все в порядке?
Фэй кивнула, оглянулась на дверь библиотеки и с трудом оторвалась от стены.
— Наверное, мне следовало раньше рассказать тебе, что за человек мистер Ратледж.
— В этом нет необходимости.
— Я так не считаю.
Она снова почувствовала, как ее сердце пронзила боль, чужая, неведомая боль.
— Может быть, в другой раз, — прошептала она. — Сейчас мне пора к Бекке.
Взбежав по лестнице и остановившись на площадке, чтобы перевести дыхание, Фэй вдруг с удивлением почувствовала, что именно Дрейку Ратледжу суждено изменить ход ее жизни.
Глава 3
Прислонившись к изгороди, Герти Дункан наблюдала, как резвится — в корале, раздувая ноздри и задрав хвост, белый жеребец. Этот необъезженный жеребец был настоящий красавец, а уж она-то разбиралась в лошадях. А каков он будет после того, как она возьмет щетку, вымоет и почистит его!
— Ты скоро привыкнешь ко мне, дружок, — сказала Герти тихим ласковым голосом. — Нам придется много времени провести вместе, и, конечно же, мы станем добрыми друзьями.
Жеребец носился по коралю, фыркал и косился черным глазом в ее сторону.
— Ух ты какой!
Герти посмотрела вниз и увидела стоявшего рядом с ней мальчика, который восторженно смотрел сквозь изгородь на резвящегося белого жеребца.
— Тебе нравится? — спросила она.
— Он ваш? — отозвался мальчик, не отрывая глаз от жеребца.
— Если бы… Он принадлежит мистеру Ратледжу.
Наконец мальчик оторвал восторженный взгляд от жеребца и посмотрел Герти в лицо. Его глаза округлились.
— Да ведь вы девушка! — воскликнул он.
Герти рассмеялась.
— Ну и что с того? С лошадьми я управляюсь получше любого парня! Так-то. Зовут меня Герти. А кто ты таков?
— Алекс.
— Миссис Батлер твоя мама?
Мальчик кивнул.
— Здесь, на ранчо Джеггд Р. я присматриваю за лошадьми. По этой части я здесь главная. Я — рэнглер. Этого красавца мы отловили совсем недавно. Целых три года я охотилась за ним и не могла заарканить, и вот он здесь.
— Он совсем дикий.
— Пока, — Герти взглянула на жеребца, любуясь его лоснящимся от пота мускулистым телом, красивой, горделиво вздернутой головой и умными черными глазами. — Он — умница, и мы поймем друг друга. Прежде всего нужно завоевать его доверие, а остальное приложится само собой.
Алекс вскарабкался на забор.
— Когда я вырасту, я тоже буду рэнглером, — заявил он.
Герти сдвинула шляпу на затылок и с удивлением взглянула на мальчика.
— Ты любишь лошадей?
Мальчик снова кивнул.
— А сколько тебе лет?
— Семь, — ответил Алекс и поспешно добавил: — А в сентябре будет восемь.
— У тебя когда-нибудь была своя лошадь?
Алекс насупился и отрицательно покачал головой. Герти подхватила мальчика и помогла ему слезть с забора.
— Иди-ка за мной. Я тебе кое-что покажу.
